— Я не думал об этой истории, — сказал наконец Месроп, — знаешь, сейчас масса других забот, а тогда и вовсе забыл…

«Врешь, — сказал про себя Виктор, — не забыл!»

Месроп внимательно посмотрел Виктору в глаза, улыбнулся.

— Ну, не то чтобы забыл, а задвинул в сторону и старался не попадаться на глаза магам. Я надеялся за год-полтора разделаться со своими делами, но все затянулось до безобразия… если не до бесконечности.

Виктор поднял свой фужер, посмотрел на свет и отпил глоток. Вино было хорошее, с калужских виноградников. После того как там навели порядок и разогнали банды, местные крестьяне безвозмездно пополняют погреба Сармата. Разумеется, время от времени приходится слать отряды, помогая им отбиваться от пришлых лихих людей. Сторожевыми вышками и световым телеграфом густо утыкана московская земля, ни одна банда не просочится незамеченной. Людей не хватает, хотя в дружину идут молодые ребята охотно. Растет войско, но медленно. Придется скоро опять скликать народ и подмоги просить. Впрочем, это завтра на Сборе решится.

— За что, говоришь, на тебя маги зуб точат?

— Разве я не сказал? — удивился Месроп. — Есть только одна вещь, из-за которой они могут на меня гноиться. Ты помнишь нашу ходку в Будапешт? Так вот, Борис, который был, говорят, хорошим программистом, разобрался с дискетами и распечатал методику тренинга и других магических штучек. Потом они начали отбор и тренировку, и тут вся мало-мальски сложная техника полетела. А дискета пропала. Она все равно не была им нужна, но могли заподозрить, что я ее украл.

— И поэтому возвели на тебя клеп?

— Знаешь, мозги тогда у многих были набекрень, головы кружились, вот она, сила, в наших руках! Они чуть не молились на дискеты, а Борис просто дышать боялся на них.

— Ерунда какая! Объяснил бы Сармату что к чему. Он и сейчас иногда тебя незло поминает.

— Трудновато объяснить, — сказал Месроп, цокнув языком.

— Да почему?! — вскричал Виктор.

— Так ведь я их действительно украл, — спокойно и даже самодовольно ответил Месроп.

Молчание длилось несколько минут.

— На кой черт они тебе? — наконец спросил Виктор.

— Не мне.

— Та-ак.

Еще хуже. Шутит он, что ли? Да какие могут быть шутки в его положении!

— Хорошо, что мы встретились именно сегодня, — сказал Месроп и взял второй апельсин.

— Кто мешал встрече год или два назад? Почему сегодня, а не вчера или послезавтра? — Виктор медленно, неохотно цедил слова, а сам лихорадочно пытался увязать концы.

Он ничего не знал об исчезновении дискет. Маги сохранили это в тайне. Зачем? Дискеты уже тогда никому не были нужны, даже Виктор о них забыл. Но это второе. А первое — расклад теперь упирался не в Месропа, а в него, Виктора. Одно дело — общаться с безвинным оболганным страдальцем, который, выясняется, и впрямь пальчики подпачкал, и другое дело — закладываться на густую интригу, от которой на сто верст разит могильной сыростью.

— Год назад не мог, — Месроп понюхал апельсин, покатал оранжевый шар по столу. — Был хороший случай у Истры, я хотел подойти, но ты был плотно окружен магами. Вершил суд и расправу над волчарами.

— Хороший случай? — криво улыбнулся Виктор. — Ты-то что там делал?

Он помнил грязное и кровавое игрище под Истрой с поголовным истреблением лупил на Северо-Западе. Дружинники разорили несколько больших гнездовий и очистили прибрежные земли. Поначалу у некоторых молодых бойцов были сомнения, шевелилась жалость. Но потом они увидели горы человеческих голов, наваленных к врытым в землю бревнам, украшенным конскими хвостами. Сомнения мгновенно испарились, жалость тоже.

— Ну а если тебя уже распознали и ждут? — Виктор указал большим пальцем себе за спину, в сторону двери.

— Тогда мне веники, — легко ответил Месроп. — Но они не узнали. Порой я сам себя не узнаю… — Он задумался, встряхнул головой и продолжил: Ну, об этом потом. А пока, я надеюсь, ты не откажешь мне в маленькой просьбе?

— Проси.

— Отговори Сармата идти походом на ученых.

— Ах, вот оно что-о!..

Виктор отпил глоток и прикрыл глаза. Опять как в добрые старые времена начинается хитрая круговерть. Ай да Месроп! Гонимая затравленная жертва, надо же! У него в Хоромах соглядатай. И не мелкая вша, а человек, близкий к Сармату. Итак, вчера вечером с большого перепоя Мартын назначает Сбор. А сегодня утром как бы случайно возникает Месроп и, смертельно рискуя, просит отменить поход. Интересно, кто еще вчера приходил в трапезную после него? И вдвойне интересно, что о походе на Бастион говорит, как о деле решенном. Он, маршал, не знает, куда Сармат направит силы, а Месроп уже в курсе!

— Я и не знал, что собираемся воевать вчен… ученых! — поднял брови Виктор. — Зачем их трогать? Сидят тихо в Бастионе, ну и пусть. Или могут уйти, никто помехи чинить не будет.

— Так уж и не будет! — прищурился Месроп. — А как я здесь оказался?

— Порядок должен быть, — назидательно сказал Виктор. — Любой человек волен идти на все восемь дымов. Другое дело — городское имущество. Указ градоправителя никто не отменял. Нарушать указы нельзя.

— Градоправитель — только декорация. Ты знаешь, кто всем заправляет.

— Кто? — поинтересовался Виктор.

— Да брось ты!..

— Ладно, — согласился Виктор. — Сейчас брошу. Какое ты имеешь отношение к Бастиону? Ты тоже вч… ученый?

— Куда мне! — вздохнул Месроп. — Я давно не ученый. Путаюсь немного под ногами умных людей.

— Так это умные люди тебя прислали?

— В некотором роде.

— Хорошо. Тогда давай сначала. Вопрос: почему ты забрал дискеты, для кого, с какой целью, сколько за них получил, через кого передал, кто помогал? И, заодно, что ты делал все эти годы? А я пока немного подумаю о твоей просьбе.

— Как ты ловко вопросы задаешь, сразу и не ответишь! — пожаловался Месроп, сморщив нос. — Ты хочешь меня допросить?

— Нет, — прошептал ему в лицо Виктор. — Я никого не допрашиваю. Для этих надобностей есть другие люди. Просто хочу тебя спасти. Но если вопросы тебе в тягость, забудь о них. Как только стемнеет, выведу отсюда, дам пару бойцов — проведут через заставы. Но это все, чем я могу помочь.

— Очень много для меня, — серьезно ответил Месроп. — И очень мало для…

— Я знаю только тебя, остальные мне до груши.

Апельсин покатился по столу и шлепнулся на ковер.

— Рад, что не забыл меня.

«Тебя забудешь!» — подумал Виктор.

Вот и Мартын недавно вспоминал, часу не прошло. Постой-ка!.. Как ловко все закручивается. Уж не Мартын ли вызвал сюда беглеца? Опять хитрые дружки разыгрывают хитрую историю для своих хитрых целей. Но и он давно уже не юный гонец, и еще надо посмотреть, какие цели ему по нраву, а какие по выгоде.

— За пять лет у меня столько приключений было, что с ходу и не вспомнишь, — Месроп потрогал бороду и вздохнул.

— Ты не торопись, — успокоил Виктор. — Еще утро.

Месроп опустил голову.

— А по мне уже давно глухие сумерки. Но это к слову. Есть о чем поговорить. Но здесь не очень удобно. Если не возражаешь, побродим немного на воздухе. Может, встретятся люди…

— Умные люди?

— А? Ну да, — расплылся в улыбке Месроп.

— Ты хочешь, чтобы я прогулялся с тобой к Бастиону? — удивился Виктор.

— Вот именно. Мы заскочим туда ненадолго, поговорим, и тут же назад. Если хочешь, я могу остаться. Опишу тебе дорогу…

— Я знаю дорогу к Бастиону, — перебил Виктор.

— Этой дороги ты не знаешь.

— Что дальше?

— Все! Поговори с умными людьми. Они бы сами пришли, но их плохо встретят.

— М-да, — усмехнулся Виктор, — неласково.

— Пойдешь? — с надеждой спросил Месроп.

— А ты?

— Подожду тебя здесь.

— Заложником стало быть?

— Да хоть бы и так!

Виктор поднялся и навис над собеседником. Разговор закрутился в неожиданную и многообещающую сторону. Ученые хотят встречи с ним и готовы пожертвовать Месропом. Либо они очень боятся похода, что естественно, либо не очень дорожат Месропом, что не делает им чести. Теперь ясно, для кого Месроп увел дискеты. Но в те времена об ученых никто и слыхом не слыхивал. Только в прошлом году патрульные отряды перебрались через разлом и вышли к Бастиону. Тогда его и Бастионом не называли. Все уже забыли, из-за чего начались мелкие стычки. Потом вмешались маги, а когда и у них хряпнулось, заимели большой зуб и до сих пор его точат.