Майя стояла у нее за спиной и смотрела на экран.

«Не спеши – твердила она себе. – Хорошенько все обдумай». Но думать тут было особенно нечего. Она быстро прикинула все возможные варианты и пришла к выводу, что либо Каролина водит ее за нос, либо кто-то сменил пароль, чтобы лишить Каролину доступа к финансовой информации.

– Что именно ты видела? – спросила Майя.

– Я же говорила. Денежные переводы Роджеру Кирсу.

– Сколько?

– Не помню. Около трех.

– Большие суммы?

– По девять тысяч долларов каждый.

Девять тысяч. Вполне логично. Перевод на сумму больше десяти тысяч не остался бы незамеченным.

– Что еще? – спросила Майя.

– В каком смысле?

– Когда был сделан первый платеж?

– Не помню.

– До или после того, как был убит Джо?

Каролина приложила палец к губам и задумалась.

– Я точно не помню, но…

Майя ждала.

– Я почти уверена, что первый перевод был сделан до.

Теперь у Майи было два варианта действий.

Первый был очевиден. Бросить вызов Джудит. Бросить вызов Нилу. Бросить вызов обоим одновременно прямо сейчас и потребовать ответов. Но тут была одна закавыка. Ни одного из них сейчас не было дома, и потом, что она рассчитывает выяснить? Если они что-то скрывают, неужели признаются? Даже если она каким-то образом заставит их показать ей этот счет, глупо рассчитывать, что они до сих пор не избавились от улик или как-нибудь не замели следы.

Кстати, следы чего именно?

Что вообще здесь происходит? С чего Беркетты стали бы платить детективу, расследующему гибель Джо? Какой вообще может быть смысл у этих выплат? Допустим, что Каролина говорит правду. Если выплаты начались до убийства, откуда они могли заранее знать, что вести это дело поручат именно Кирсу, а не кому-либо другому? Нет, это не имело никакого смысла. И вообще, Каролина не была точно уверена, когда именно был переведен первый транш. Имело бы больше смысла – в данном случае «больше смысла» означало лишь чуть-чуть побольше, чем «совсем никакого смысла», если бы выплаты начались после убийства.

Но с какой целью?

Так, надо просчитывать свои действия на несколько шагов вперед. Вот ключ к успеху. А когда Майя просчитывала на несколько шагов вперед прямое противостояние с Нилом или Джудит, даже если это они стояли за предполагаемыми платежами, она не видела никаких существенных выгод. Она выдаст себя, а никакой ценной информации взамен не получит.

«Будь терпеливой. Разузнай все, что сможешь. А потом, если понадобится, бросай им вызов». Говорят, что адвокат никогда не задает вопрос, если заранее не знает, какой на него получит ответ. Точно так же и хороший солдат никогда не нападает, если заранее не просчитал наиболее вероятные варианты развития событий и не подготовился к ним.

До того как Майя ввязалась в эту историю с Каролиной, у нее был план: разыскать Изабеллу и заставить ее говорить. Узнать, зачем Клер тайно звонила в «Кожу и кружево».

Вот и придерживайся плана. И начни с дома Изабеллы.

Дверь ей открыл Гектор.

– Изабеллы здесь нет.

– Миссис Беркетт считает, что нам с ней необходимо поговорить.

– Она уехала из страны, – заявил Гектор.

Так Майя и поверила.

– Надолго?

– Она с вами свяжется. Пожалуйста, не приходите сюда больше.

Он закрыл дверь. Майя примерно чего-то в этом духе и ожидала. Возвращаясь к своей машине, она обошла вокруг пикапа Гектора, на ходу нагнулась и, не замедляя шага, прилепила магнитный GPS-трекер снизу ему под бампер.

Уехала из страны, как же.

Принцип работы трекера был очень прост. Загружаешь приложение, выводишь карту и видишь, где машина сейчас и куда она уехала. И купить их тоже несложно. В ближайшем торговом центре они продавались в двух магазинах. Майя ни на секунду не поверила, что Изабелла уехала из страны.

Зато она готова была побиться об заклад, что Гектор рано или поздно приведет Майю к сестре.

Кто-то мог бы предположить, что «Кожа и кружево» открывается только под вечер. И ошибся бы. Расположенный в сени стадиона «Метлайф», домашней площадки «Нью-Йоркских гигантов» и «Джетс», клуб «Кожа и кружево» начинал работу в одиннадцать утра и предлагал посетителям «роскошный ланч-буфет делюкс». Майе уже доводилось бывать в стрип-клубах, в основном во время увольнений. Ребята спускали там пар. Она раз или два ходила с ними за компанию. Подобные заведения явно были не для нее, но женщины-клиентки встречали там такой горячий прием, что об этом вряд ли кто-нибудь догадался бы. Все стриптизерши поголовно западали на нее как безумные. Майя полагала, что объяснялось это не столько их лесбийскими наклонностями, сколько неприязнью к мужчинам, но мысли эти держала при себе.

Перед входом в «Кожу и кружево» стоял охраняющий подступы громила. Ростом шесть футов плюс четыре дюйма, не менее трехсот фунтов весом, без шеи, на голове ежик. Черная рубашка облегала накачанное тело так плотно, что готова была треснуть на бицепсах.

– Ну, привет, – пропел он таким тоном, как будто кто-то предложил ему бесплатную закуску. – Чем могу помочь, ласточка?

Боже мой.

– Мне нужно поговорить с вашим менеджером.

Он сощурился, с ног до головы смерил Майю взглядом – так оценивают скотину – и кивнул.

– Рекомендации есть?

– Я хотела бы поговорить с вашим менеджером.

Громила окинул ее оценивающим взглядом раз уже, наверное, в третий.

– Вы слегка староваты для такой работы, – заключил он. Потом снова кивнул и одарил ее широкой улыбкой. – Хотя я лично считаю, что вы адски горячая штучка.

– Из ваших уст, – ответила Майя, – это убийственный комплимент.

– Я серьезно. Вы – просто улет. Тело – пальчики оближешь.

– Ну все, я сейчас упаду в обморок. Так что там с менеджером?

Через несколько минут Майя прошла мимо на удивление изобильного буфета. Народу было не слишком много. На сцене с энтузиазмом школьников, собирающихся на контрольную по математике, подергивались две девицы. Вид у них был настолько апатичный, что наводил на подозрения в употреблении седативных средств. Если отвлечься от соображений морали, это было именно то, что отвращало Майю от клубов подобного толка. Эротизма во всех них не больше, чем в снулой рыбине.

Менеджер был в обтягивающих трикотажных шортах и майке.

– Зовите меня Билли, – представился он.

Билли был приземист и злоупотреблял качалкой, а еще у него оказались слишком тонкие пальцы. Кабинет выкрашен в цвет авокадо. К компьютеру подключено несколько мониторов, на которых можно видеть, что делается в раздевалке и на сценах. Угол съемки напомнил Майе о камере, которая установлена в детском саду у Лили.

– Первым делом, позвольте мне сказать, что вы горячая штучка. Ладно? Очень горячая.

– Да, мне все так говорят, – отозвалась Майя.

– У вас такая подтянутая, атлетическая фигура. Сейчас это популярно. Как у той клевой телочки из «Голодных игр». Как же ее зовут?

– Дженнифер Лоуренс.

– Нет, я имею в виду не актрису, а героиню. Видите ли, мы здесь создаем полностью выдуманный мир, так что вы у нас будете… – Билли прищелкнул своими тонкими пальцами. – Китнисс. Так ведь звали главную героиню? Ту клевую телочку в кожаном наряде с луком и стрелами и прочими прибамбасами. Китнисс Эвер – как ее там? – Его глаза расширились. – У меня просто офигенная идея. Вместо Китнисс мы будем звать вас Кит-сис. Улавливаете соль?

– Она здесь не ради работы, Билли, – послышался позади женский голос.

Майя обернулась и увидела женщину в очках. Ей было где-то между тридцатью и сорока, и одета она была в шикарный деловой костюм, столь же неуместный в этом заведении, как сигарета в клубе любителей здорового образа жизни.

– То есть как это? – переспросил Билли.

– Она из другого теста.

– Брось, Лулу, это несправедливо, – возмутился Билли. – Это все предрассудки.

Лулу еле заметно улыбнулась Майе.