— Погодите–ка, а что с ним случилось? — спрашиваю я. Во время битвы с Сетракусом Ра я совершенно упустил министра обороны из вида.

— Он не смог выбраться, — жестоко отвечает Уокер. — У меня в Вашингтоне было достаточно людей, которые помогли выбросить из корзины все гнилые яблоки. По крайней мере, это касается тех, о ком мы знали.

— Так значит, МогПро практически уничтожен, и мы остались…

— С разрозненным правительством, которое вообще было не в курсе дела. Все это: вторжение, сама идея о пришельцах из космоса, которые нас атакуют — для них необычна. Они допускают мысль, что ты сражаешься на нашей стороне. Но ты все равно представитель внеземной цивилизации.

— Они мне не доверяют, — говорю я, не в силах скрыть горечь в голосе.

— Многие из них даже друг другу не доверяют. Тебе, кстати, тоже не следует им доверять, — многозначительно отвечает Уокер. — Все известные члены МогПро были арестованы, убиты или ушли в подполье. Но это не значит, что мы поймали всех.

Я деланно закатываю глаза:

— То есть, предлагаете мне выбрать из двух зол меньшее, так?

Она разводит руку, определенно не ожидая, что я брошусь к ней в объятия.

— Все верно.

— Ну, что ж, связной, вот мой первый запрос, — говорю я. — Анубис — тот боевой корабль, что улетел сегодня утром из Нью — Йорка — на его борту находится Сетракус Ра, сейчас направляется в Мексику…

— О, отлично, — перебивает меня Уокер. — Их это порадует. Одной угрозой в воздушном пространстве США меньше.

— Они должны в срочном порядке поднять в воздух истребители, штурмовики, дронов, все, что есть, — продолжаю я. — Анубис направляется к месту сосредоточения великой силы Лориен. Не знаю, что конкретно там забыл Сетракус Ра, но если он туда доберется, всем точно станет только хуже. Мы должны сами на него напасть.

По мере моих объяснений лицо Уокер все больше мрачнеет. Я уже чувствую, что мне не понравится ее ответ. Она уводит меня с пирса, через заросшую лужайку и подводит к брезентовой палатке, стоящей немного поодаль от остальных.

— Прямой атаки не будет, — говорит она.

— Это почему же?

— Из–за моего начальства, — отвечает она, откидывая полотно, прикрывающее вход в палатку. — Давай обсудим это внутри.

Палатка Уокер выглядит не слишком обжитой, там стоит захламленный стол, на нем — ноутбук. Еще в палатке есть карта Нью — Йорка, по которой пробегают перекрещивающиеся красные линии. Если бы спросили меня, я бы не задумываясь сказал, что это — траектория вчерашней атаки Анубиса. Из–под этой карты Уокер достает другую — карту мира. На нескольких крупнейших городах мира — Нью — Йорке, Вашингтоне, Лос — Анджелесе, а также более отдаленных Лондоне, Москве, Пекине — стоят зловещие черные кресты. Ими отмечено более двадцати городов. Уокер стучит пальцем по карте.

— Такова ситуация, Джон, — говорит она. — Каждая отметка — это один из их кораблей. Знаешь, как сбить хоть один?

Отрицательно мотаю головой:

— Пока нет. Но я и не пытался.

— А ВВС вчера уже пытались. Без особого успеха.

— Я видел их вчера, — хмурюсь я. — Знаю, что у них не вышло.

— Они достигли кое–какого успеха в сбивании маленьких кораблей, но к Анубису не смогли и близко подойти. Командование как раз планировало предпринять еще одну атаку, когда китайцы решили пойти ва–банк.

— То есть?

— Через несколько часов после атаки на Нью — Йорк они живенько схватились за оружие. Наверное, опасались, что следующей станет их страна. Они запулили в корабль над Пекином всем, чем могли, кроме разве что ядерных снарядов.

— И?

— Людские потери идут на десятки тысяч, — отвечает Уокер. — А корабль все еще в воздухе. Их всех что–то окружает. Китайские ученые считают, что это некое электромагнитное поле. Когда китайцам надоело разбивать об него истребители, они решили десантировать небольшой отряд прямо на поверхность корабля, но при контакте с полем солдаты погибли.

Это мне напоминает силовое поле, окружавшее могадорскую базу в Западной Вирджинии. Воздействие силового поля, которое я тогда испытал, лишило меня сознания. И после контакта с ним я еще несколько дней чувствовал себя отвратительно.

— Мне уже доводилось сталкиваться с их силовым полем, — говорю я Уокер. — В прямом смысле.

— И как ты его отключил?

— Никак.

С лица Уокер пропадает интерес:

— А я‑то уж начала надеяться.

Я снова смотрю на карту и качаю головой. Каждый черный крест — словно бой, который я не знаю, как выиграть.

— Атаке подверглось двадцать пять городов. Агент Уокер, а хороших новостей у вас нет?

— Так это и есть хорошие новости, — говорит она.

Я вопросительно приподнимаю бровь.

— Некоторые города, например, Москва и Лондон, выслали войска на битву с могами. Но ответные меры совершенно не походили на те, что производились здесь или в Пекине — ни ковровых бомбардировок, ни бешеных монстров. Создается впечатление, что моги просто не воспринимают их всерьез. А в других городах — Париже и Токио, например, — там вовсе не было боев. Эти города как бы и не находятся под нападением. Боевые и скаутские корабли патрулируют воздушное пространство, но на землю моги не высаживаются. А потом вдруг этим утром над нами проносится боевой корабль, словно нас вообще не существует. И это дает некоторым людям повод задуматься: а, может, моги и не хотят войны. Может, все это — какое–то недоразумение, и нам не следовало нападать первыми.

— Но мы же и не нападали, — резко возражаю я.

— Я знаю. Но во всем мире, люди видели…

— Сетракус Ра передает сообщение, — говорю я. — Несмотря на свое преимущество, он не хочет вести длительную войну, а хочет запугать человечество, чтобы оно стало покорным. Он хочет, чтобы мы сами сдались.

Уокер кивает и идет к своему ноутбуку, вводит несколько паролей — а это непросто, учитывая, что она действует одной рукой — и включает зашифрованное видео.

— Ты даже не представляешь, насколько ты прав, — говорит Уокер. — Нам неизвестно, как он получил доступ, но это видео миновало защищенные каналы и попало прямо в личную почту президента. Лидеры других стран, с которыми мы общались, получили аналогичное сообщение.

Уокер включает запись, и на экране появляется высококачественное изображение Сетракуса Ра. От вида его бледной кожи и пустых черных глаз, темно–фиолетового шрама на шее и зловещей улыбки у меня кровь стынет в жилах. Именно с такой улыбкой он швырнул меня в Ист — Ривер. Сетракус Ра восседает в изысканном командирском кресле на борту Анубиса. Я помню это кресло из видения, когда Элла показывала мне корабль. За его плечом, через огромное окно от пола до потолка, виден Нью — Йорк. На горизонте встает солнце, город все еще объят пламенем. Вне сомнения, такой фон он выбрал неслучайно.

— Уважаемые лидеры земных стран, — начинает Сетракус Ра, но эти слова вежливости звучат грубо и безжалостно. — Смею надеяться, что это послание достигнет вас, после того, как вы трезво оцените злополучные события в Нью — Йорке и Пекине. К великому сожалению, после нападения инопланетных террористов я был вынужден задействовать свободные могадорские войска против ваших народов.

— Между прочим, инопланетные террористы — это вы, — комментирует Уокер.

— Спасибо, до меня дошло.

Сетракус Ра продолжает:

— Несмотря на эти печальные обстоятельства, мое предложение о сотрудничестве с человечеством и направлении его на путь Могадорского Прогресса остается в силе. Как видите, я — само прощение. Мои войска продолжат удерживать в осаде Нью — Йорк и Пекин в качестве напоминания о том, что может произойти, когда неразумное животное кусает протянутую ему руку. Другие города, над которыми располагаются мои боевые корабли, могут ничего не бояться при условии, что в течение сорока восьми часов правительства этих стран выразят безоговорочную капитуляцию перед моими генералами.

Я непроизвольно поворачиваюсь к Уокер:

— Они же не купятся на это, правда?

Она указывает на экран: