— Потому что он, — она указала на Банку. — Не гном. Ростом не вышел.

Банка выпрямился и нахохлился.

— Он гном, просто растишки обожрался, — обломал его я.

Все заржали.

— Ну, тогда, семь гномов и гном-переросток, — сказала она.

— Спасибо, что не выродок, — сказал Банка потухшим голосом. Еще бы. При девушке опустили.

— Ладно, вези меня большая черепаха, — сказал я Банке. И он под всеобщий хохот потолкал мою карету.

Я лежал на кровати. Что делать? Чем заняться? А, точно! У меня ведь есть один парнишка, которого можно помучить.

Я достал КПК и связался с Интелом. Он писал, что завтра вернется из ходки — его Зиг с собой взял. Ну и хорошо. Тренировка не помешает.

Я написал ему, что по возвращению я научу его стрелять как следует.

Он обрадовался. Наивный. Я же с него семь шкур спущу. Он у меня научится стрелять, а если не научится, то будет тренироваться бегать быстрее пули, или останавливать их на лету. Одно из двух. Третьего не дано. Либо стрелок, либо Нео из матрицы.

*Злобный смех*

Многие считают, что Зона — это место, убивающее людей. Я не согласен сними. Зона — это место, где людям дается второй шанс. Многие именно в Зоне понимают, что всю свою жизнь занимались делом, которое ненавидят, в компании людей, которые ненавидят их, ради денег, которые им не нужны.

Зона — это место изменений. Она изменяет всех и вся. Взять хоть мутантов. Это Зона изменила их. Зона меняет пейзажи, меняет людей, но что еще важнее — она меняет внутренний мир людей.

В Зоне находят друзей и врагов. Иногда совершенно неожиданно, иногда в очень странных обстоятельствах, а иногда очень странных людей.

Бандиты становятся порядочными сталкерами, бухгалтера — наемниками, крутые перцы — фанатиками. Это, конечно не закономерность. Это просто варианты. Я просто хочу передать суть своих мыслей.

Кто я теперь? Этот вопрос мучает всех, или почти всех, сталкеров. Некоторые нашли на него ответ. Но я к их числу не отношусь. Я не сталкер, не военный, не бандит, не фанатик, не наемник. Кто же я? Может мутант? В последнее время этот вариант закрадывается все чаще.

Зона — наиболее странное и тайное место на земле. Здесь полно вещей, которые никто не может объяснить. И не меньше тайн. Секретные лаборатории, заброшенные военные бункеры и части, а также многое другое.

Зона — место легенд и мифов, причем многие из них — просто не правильно переданная информация. Так, например, появился Палач — дух, уничтожающий свободовцев. На самом деле это был сталкер, по кличке Призрак. Просто ему не повезло, и он оказался не в том месте не в то время. Вот на него и объявили охоту в клане "Свобода". Это не он гоняется за свободовцами, с целью их убить, а с точностью, да наоборот. Это они за ним гоняются по Зоне уже несколько лет.

Вот так вот!

Кстати, понятие времени в Зоне тоже изменено. Например, что такое год? Всего 365 дней. Многие его не считают чем-то стоящим. А вот в Зоне, тот, кто прожил в ней хотя бы год, считается уже авторитетом. Многие погибают в первый же месяц, первую неделю, первый день, первую ходку, первый час в Зоне. А некоторые погибают еще на подступах к Зоне.

Вот такое место — Зона.

На Зону опустились сумерки. Я вышел посмотреть на этот переход от дня к ночи. Я уже шестой год в Зоне, но все равно, это время дня чарует меня. Я стоял и смотрел, как небо на западе приобретает красный оттенок.

— Красиво, правда? — я обернулся на голос.

— Надо же, я не одинок, — ответил я.

— А вне Зоны закат еще красивее.

— Вне Зоны закат совсем другой. Только местный закат вызывает у меня такие чувства.

Радистка ничего не ответила. Она, молча, подошла ко мне и положила голову на плече.

— Когда мы пойдем к папе?

— Подожди еще чуть-чуть. Мне еще нельзя ходить.

— Но ты все равно ходишь смотреть на закат.

— Да. Я не могу без него.

— Сумеречный Призрак, — сказала она и задумалась. А ведь и правда звучит очень интересно.

— Ладно, пора по хатам.

Она подняла голову и кивнула.

Я взял костыль в левую руку и поковылял домой. Кэт проводила меня и потом пошла к себе. Она поселилась в гостиничном корпусе базы. Полковник, как и обещал, обеспечил ее жильем. А об ее безопасности позаботился Бармен. Он пустил слухи, что она моя девушка, чтобы никто к ней не приставал. Мне было не важно. Я даже не знаю, рад я этому или нет. Она очень красивая и хорошая, но я не испытываю к ней никаких чувств, кроме симпатии. Наши отношения не зашли дальше того, что она кладет мне голову на плече. Маэстро меня все никак не мог понять. Но я даже в Зоне придерживался своего принципа. Я не подавал ей повода для продолжения отношений. Я не мог определиться, хочу я этого или нет.

Это озадачивало всех, кто меня хорошо знал, потому что все мужчины, которые хоть раз ее видели, мечтали провести с ней ночь, или хотя бы просто получить ее поцелуй. Все, кроме меня. Хотя я был единственным, у кого был на это шанс. Парадокс.

Я лег на кровать. Нога еще болит. Маэстро предлагал сделать еще одну механическую ногу, но я не хочу. Я и так уже не уверен в том, что я обычный уникальный человек. Поэтому я не хочу превращаться в машину. Да уж, Ковбой хорошо постарался. Сделал во мне 4 дырки, которые все никак не заживали.

Жизнь многих сталкеров в Зоне упрощалась, а у меня наоборот. Чем дольше я в Зоне, тем больше у меня вопросов.

Ладно, это дела завтрашнего дня, а сегодня пора спать.

*Следующий день*

Новое утро. Такое же пасмурное, как и каждое утро в Зоне, прошедшее или будущее. Вообще, в Зоне погода всегда одинаковая, ну почти. В любое время года здесь пасмурно и идут дожди.

Зона — это область вечной осени.

Я встал. Левая нога отдалась болью. Когда же она пройдет? Даже артефакты мало помогают.

Я подошел к тумбочке с едой и вытащил из нее банку тушенки. В Зоне мало кто позволяет себе есть нормальную еду. Тем более я уже привык к ней. Я спокойно прошел в кладовку и снова стал просматривать трофеи. Теперь к ним добавилась шляпа Ковбоя и его пистолет, а еще дробовик зомби и его пистолет. Кстати о револьвере. Я же хотел показать его Маэстро. Я перевел взгляд в сторону и посмотрел на еще один трофей — баночку с пулями. Это те пули, которые из меня выковыряли Врач и Шприц.

Я взял пистолет и вышел обратно. Нашел штаны и куртку, оделся и вышел. Врач говорит, что мне еще вредно ходить, но я не могу целый день лежать.

Я доковылял до входа в берлогу Маэстро и, постучавшись, открыл дверь.

— О, Призрак! Давно не заходил, дружище.

— Я тоже рад тебя видеть, Маэстро. Да сам видишь, что я с этой ногой еле ползаю.

— Так я же тебе предлагал ее заменить.

— Я же сказал, что не хочу. Хватит с меня и одной.

— Ладно, это твое дело. Да ты садись, — он вытащил из подсобки стул и подставил мне. Я кивнул и сел.

— Я по делу. Можешь сказать, что это за пушка? — я вытащил револьвер.

— Ого! Откуда такая красота?

— Трофей от Ковбоя.

— Он с ней по Зоне шастал? Да уж.

— Так ты можешь сказать, что это за пистолет.

— Так, — Маэстро тщательно осмотрел пистолет, а потом ушел с ним в подсобку. Через минуты три он вернулся, положил его передо мной и сказал:

— Это револьвер американской фирмы Smith & Wesson. Самый мощный пистолет, не считая еще одного пистолета той же фирмы. Они его недавно сделали. Так вот. Это их модель M500. Под Магнумовский патрон. Убойнейшая вещь. Начальная скорость пули: 720 метров в секунду; длинна ствола: 230 мм; вес: 2 кг; дальность стрельбы: 250 метров; барабан на пять патронов.

— Да ты прям энциклопедия ходячая.

— Да я просто в базу данных зашел и прочитал. А замеры сам сделал.