20-летние работы комплексных экспедиций МГУ в верховьях р. Камы позволяют утверждать, что в исторически сложившемся и географически замкнутом регионе (около 3600 км[795]), заселенном с конца XVII в. сторонниками староверия, еще в 1970-х гг. в руках старообрядческих поморских общин-соборов и двух белокриницких церквей находилось не менее 1635 кириллических книг. 65 % всех бытовавших там книг – печатные, в основном это московские издания первой половины XVII в.[795], которые составляют 46 % всей книжности района. Литургических памятников вместе с книгами для обучения здесь найдено 1071, в том числе 784 (более 73 %) – печатных. Из них 27 экземпляров – XVI в.; 539 книг – первой половины XVII в. (из них 98,5 % – 531 книга – издания Москвы); только 10 книг напечатаны в XVIII в. (местные выговцы не признавали даже старообрядческие перепечатки). Таким образом, почти половина всех литургических книг, еще в 1970-х гг. бытовавших в Верхокамье, подлинные московские дониконовские издания. Фактически все основные типы литургических книг, так же как это было и в практике «поповщины», например, в ветковских монастырях начала XVIII в., у пермских беспоповцев и сегодня – книги Государева печатного двора.
Это очевидно из нижеследующий таблицы состава верхокамских литургических памятников.
Структура богослужебных книг, используемых общинами Верхокамья (70–90 гг. XX в.)
Результаты анализа материалов всей книжности района подтверждаются составом конкретных библиотек старообрядческих соборов. В описи одной такой библиотеки, составленной в 1892 г.1, учтено 128 книг, которыми 37 лет совместно владели крестьяне-староверы. Из них – 100 памятников издания конца XVI – первой половины XVII в., а 82 – книги московской дониконовской печати. Именно эти издания наиболее авторитетны, что подтверждают и денежные их оценки: самые дорогие книги в описи – «иосифовские». Маргарит 1641 г. и Следованные псалтыри 1634–1640 гг. оценены в 1892 г. по 110 руб.; Устав церковный 1610 г., Кормчая книга и Острожская Библия 1581 г. – от 60 до 65 руб. Аналогичные печатным рукописные книги стоят значительно дешевле: московские Святцы (1648) стоят 11 руб., рукописные «старого письма с пасхалией и лунником» – 3 руб., просто же «древлеписьменные» святцы – всего 1 руб.
Таким образом, богослужебная функция старообрядческих общин, независимо от принадлежности к тому или иному согласию, в местах их традиционного заселения обслуживалась московскими изданиями дониконовского времени. Даже в случае трагических событий эти памятники сохранялись. Например, в г. Ржеве, одном из центров староверия, археографы не могли найти ни одного старого дома, так как город был разрушен во время Великой Отечественной войны, но древние книги и иконы видели повсеместно – именно их спасали в минуту опасности.
Инструментом передачи и воспроизводства традиционной веры и культуры в старообрядческой среде остаются те же самые типы книг, по которым учились вере и грамоте на Руси в XVI–XVII вв. После освоения Азбуки для обучения использовались тексты Часовника, содержащие неизменяемые суточные службы, и важнейшая книга православного духовного воспитания – Псалтырь. Учебные псалтыри и часовники с начала 40-х гг. XVII в. нередко сопровождались на Печатном дворе статьями, предназначенными для учителей: историей создания славянской письменности (Сказание черноризца Храбра) и указаниями методического характера – «Наказание ко учителем како учити детей грамоте…». Значение этих типов книг в старообрядческой книжности всегда было чрезвычайно велико. Если мы снова обратимся к ветковской описи 1735 г., то в ней учтено 115 Учебных псалтырей (109 печатных), 100 Учебных часословов (97 печатных) и 66 Канонников (26 печатных). В 1735 г. это могли быть только московские дониконовские издания.
И у верхокамских староверов еще в 1970-х гг. бытовало 200 Учебных псалтырей, 52 Часовника и 29 Канонников, из которых 38 экземпляров – московские учебные, напечатанные в XVI – первой половине XVII в. В том числе здесь найдены действительно первые русские печатные учебные книги – так называемая анонимная дофедоровская Псалтырь середины 50-х гг. XVI в. (ее находка особенно показательна, так как она осталась в доме после смерти бывшей монахини, учившей в конце 70-х гг. XX в. детей этой старообрядческой семьи) и два ранее неизвестных московских Часовника – выхода 13 ноября 1623 г.[796] и 26 июня 1651 г.[797] Нехватка печатных учебных книг заставила использовать для обучения их списки. В Верхокамье зафиксировано 80 местных рукописей, с большим или меньшим умением скопированных с московских печатных образцов 20-30-х гг. XVII в., в том числе и Василия Бурцова. Эти образцы определили стиль и манеру местного старообрядческого рукописания.
В «старопечатной» манере работал и самый ранний из известных нам в Верхокамье писцов, подписывавшийся как «многогрешный мастер Сергий». Его списки Часовника и Псалтыри, датированные 1860 г., отличаются ровными, плотными строчками, красивыми надстрочными буквами, правильно расставленными ударениями. Они выполнены в два цвета, причем большие инициалы воспроизводят их московские образцы достаточно точно (см. Верхокамское собр. МГУ, № 603, 654).
Важную роль в истории полемики, содержании духовной жизни и творчества старообрядчества сыграли вышеназванные московские печатные сборники. Они полностью сохранили в этой среде свои первоначальные функции и значение. Можно аргументировать это положение типичными примерами. В старообрядческом Верхокамье археографами в 1970-1980-х гг. зафиксировано в московских изданиях 1640-х гг.: 34 книги Поучений Ефрема Сирина, 33 экземпляра Учительного Евангелия, 21 книга Службы и житие Николая Чудотворца, 9 экземпляров Кормчей (1653), 8 – Кирилловой книги, 6 – сборника Службы и жития Сергия и Никона Радонежских, 4 – Маргарита и иные книги московской типографии.
На первом месте по популярности здесь Пролог – один из древнейших сборников ежедневных календарных чтений. В Верхокамье найдено пять списков Прологов XV (1456) – XVI вв. и 54 (!) экземпляра их московских изданий. В местной рукописной традиции XVIII–XX вв. тексты Пролога далеко превосходят по количеству списков даже Поучения Иоанна Златоуста, труды которого зафиксированы в верхокамских сборниках 400 раз, а тексты из Прологов – 600 раз. На третьем месте в местных рукописях Поучения Ефрема Сирина, их 180 списков[798].
Достаточно часты и полные списки или рукописные копии излюбленных изданий. Значительная часть разнообразнейшего содержания типичных для книжности старообрядчества рукописных компендиумов XVII–XIX вв. также списана прямо или опосредованно из печатной книги. Примером является сборник конца XIX в. (Верхокамское собр. МГУ, № 1118;
folio, 682 л.), в который вошло 165 текстов. Установлено 27 источников 114 его статей: 63 могли быть списаны с 13 московских изданий; 14 статей выписаны из Учительного Евангелия, 10 – из Прологов, 7 – из Псалтырей следованных, по 5 – из Напрестольного Евангелия, Книги о вере, по 3 текста – из Кормчей, Лествицы, Канонника, Требников. Источником 23 текстов могли быть книги, напечатанные вне Москвы: киевский Лимонарь, Киево-Печерский Патерик, острожская Книга о вере и др.[799]
Хорошее знание древней печатной книги подтверждается и в творчестве верхокамских крестьян. В местном историко-полемическом памятнике 60-80-х гг. XIX в. – «Подлиннике о разделе» – 27 цитат из трех московских изданий: Кормчей, Кирилловой книги и Книги о вере; все они, так же как отсылки к этим книгам, приведены совершенно точно.
