Новые сани весили сотню килограммов, были громоздкими и неповоротливыми. Груз приходилось делить пополам и перетаскивать в два приема. За первую неделю удалось пройти только 65 километров.

13 апреля Стайб радировал: «Я и мои товарищи не в состоянии совершить весь переход... Мы завязли в глубоком рыхлом снегу, и, может быть, придется провести лето на какой-нибудь станции и лишь затем продолжить путь».

Первый вспомогательный отряд ушел назад. Дорога постепенно улучшалась. При 14-часовых переходах норвежцам удавалось пройти до двадцати километров в день.

Бьёрн Стайб еще продолжал верить в успех. 30 апреля он радировал: «Экспедиция не только дойдет до американской станции, но и достигнет Северного полюса до наступления весенней распутицы».

1 мая повернул назад второй вспомогательный отряд. К полюсу шли шесть человек и тридцать собак. Уже где-то неподалеку был ледяной остров «Арлис-2», но из-за постоянного тумана определить точно свои координаты норвежцам долгое время не удавалось.

8 мая — почти неожиданно — они услышали какие-то звуки. В тумане проступили контуры строений. Здесь, на «Арлис-2», на широте 86 градусов 36 минут норвежцы закончили поход. Покорить полюс не удалось.

Из письма Бьёрна Стайба советскому ученому Генриху Анохину: «Вряд ли я стану вновь пытаться достигнуть Северного полюса. Я понимаю дело так, что вследствие постоянно меняющейся ледовой обстановки экспедиция на Северный полюс представляет слишком большой экономический риск, чтобы я мог снова пойти на него. Я вынашиваю теперь планы трансантарктической экспедиции. Удача в такой экспедиции гарантирована тем, что она пойдет по прочному льду, а не по дрейфующему, как в Полярном море...»

Стайб не пошел в Антарктику. А в Арктику пошли другие.

Уолли Херберт, о котором речь пойдет ниже, писал: «Экспедиция к Северному полюсу Стайба была проявлением предприимчивости отважного молодого одиночки. Я не сомневаюсь, что за этой попыткой последуют новые».

Херберт оказался прав.

1967 год. От поселка Юрика (остров Элсмира) стартует на сноумобилях (мотонартах) американо-канадская экспедиция Ральфа Плейстеда.

По гладкому льду пролива Нансена машины шли превосходно, и скорость 50 миль в сутки не казалась большой. Преградой стали всторошенные льды океана. За 38 дней проехали всего 265 миль, а 5 мая поход пришлось прекратить.

Плейстед писал: «Я тяжело переживал поражение до того момента, пока мы не вернулись назад и люди не напомнили мне, что это была первая после Пири попытка достичь полюса по льду. В этот раз мы побеждены. Но на следующий год мы дойдем до полюса».

Руководитель экспедиции сделал из неудачи полезные выводы. В 1967 году путешественники стремились взять машины как можно более легкие и экономичные. Моторы имели мощность всего 10 лошадиных сил. Однако выяснилось, что этого недостаточно. Стало ясно также, что баки для горючего удобнее сделать более емкими.

После первого старта Плейстед решил уменьшить число участников. Новой отправной точкой должен был стать остров Уорд-Хант, находящийся ближе к полюсу, чем Юрика.

Итак, вторая попытка, 1968 год. Рассказывает Ральф Плейстед:

Р l a I s t e d R. How I reached the North Pole on a Snowmobile. Popular Science, v. 193, n. 3, 1968, September.

Мы использовали четыре обычных сноумобиля «Суперолимпик Ски-Ду» с двигателем «Ротакс» рабочим объемом 300 кубических сантиметров и мощностью 16 лошадиных сил, которые буксировали грузовые сани. Наш главный механик Уолт Педерсон, бывший гонщик на мотонартах, внес в их конструкцию незначительные изменения.

В условиях арктических холодов обычные пластмассовые топливные магистрали становятся хрупкими. Уолт заменил их. Он установил спидометры и удалил смазку почти с каждой детали, расположенной снаружи двигателя. На гусеницы были установлены грунтозацепы от башмаков для игры в гольф с целью увеличения сцепления с поверхностью льда и снега. Лыжи были усилены небольшой полоской углового профиля. Заднюю часть сидений мы срезали, поскольку ездим обычно, стоя на коленях, а не сидя.

Но наиболее важным усовершенствованием был дополнительный бак, сконструированный Уолтом и удваивающий нашу заправку топливом. Уолт установил также фильтр, который предохранял топливо от загрязнения.

Бо́льшую часть этой работы мы выполнили в нашем базовом лагере на острове Уорд-Хант.

Наша группа поддержки состояла из четырех человек: Джона Мориарти, Джорджа Кавуриса, Уэса Кука и Энди Хортона. Они находились во фьорде Танкуэри, за много миль к югу, где хранились наши основные запасы топлива. С группой временно оставался Джерри Питцл, который должен был присоединяться к нам позже. Они были заняты перекачкой топлива из больших бочек в маленькие, которые легче было доставлять к нам на лед по воздуху.

Уолт и все остальные работали над усовершенствованием сноу-мобилей вплоть до последней минуты.

7 марта 1968 года мы вышли из базового лагеря. От полюса нас отделяли 474 мили. На самом деле нам придется пройти много лишних миль, так как мы должны двигаться по морскому льду. который непрерывно дрейфует с запада на восток.

Был такой мороз (-52°), что Уолту пришлось зажечь кусок тряпки, смоченной в бензине, чтобы разогреть карбюраторы и запустить двигатели. Мы сняли воздухоочистители, чтобы факел можно было держать как раз под карбюратором.

Езда в первый день оказалась такой тяжелой, что нам удалось выдержать всего лишь четыре с половиной часа. Многочисленные гряды торосов достигали 40 футов высоты при ширине до 125 футов. Это самое худшее, что поджидает человека вблизи берега.

Мы были вынуждены продираться через эти торосы, прорубая дорогу во льду топорами и длинными пешнями. Затем нам нужно было засыпать ямы, чтобы выровнять поверхность льда для дальнейшего продвижения.

Нас было шестеро: Жак-Люк Бомбардье, наш разведчик; Уолт Педерсон, который был замыкающим, чтобы никто не отстал из-за какой-либо неисправности в мотонартах; доктор Артур Офдерхейд, наш фотограф и временный штурман; Дон Пауэллек, помощник руководителя н эксперт по электронике; Эрнст Майкл — кинооператор и я. Двое из группы ехали в санях, которые буксировались сноумобилями.

Мы разбили лагерь в 18 часов. Две палатки стояли внутри импровизированной изгороди, устроенной из сноумобилей и саней. Оттяжки палатой, чтобы их не унесло ветром, мы привязали к сноумобилям.

В картонном ящике находились наши первый и второй завтрак и обед. Приготовление еды заняло 45 минут — нам необходимо было только растопить снег, чтобы получить воду, которая смешивалась с обезвоженной пищей.

Пайки содержали приблизительно 5000 калорий в день на одного человека. Мы все принимали витаминные таблетки. Трое из четырех человек, которые прошли весь путь к полюсу, включая меня, потеряли в весе за время путешествия по 4,5 килограмма. Уолту Педерсону каким-то образом удалось прибавить 4,5 килограмма.

Продвижение вперед было медленным. После трех дней пути горючее кончилось, и мы послали радиограмму нашему пилоту Уэлди Фиппсу с просьбой доставить топливо. Он сбросил три бочки, но одна из них разбилась — как раз та, в которой находилось топливо для печки и отопителей. Поэтому мы двигались дальше, используя для приготовления пищи то небольшое количество газа, которое еще оставалось. Чтобы сохранить тепло, доктор, Уолт и я спали в одном мешке. Так продолжалось в течение трех дней. Затем самолет вновь добрался до нас и преподнес чудесный подарок — топливо для печки, для мотонарт и даже несколько бифштексов!

На восьмой день у одной из машин сгорела катушка зажигания. Вышедший из строя сноумобиль мы отбуксировали на большую льдину и там разбили лагерь на ночь.