Как их назвать? Смельчаки? Первопроходцы? Герои?

Рачков отвечает просто:

— Это наша работа.

Они тоскуют по дому — все без исключения.

По этому поводу один известный полярник писал: «Какую испытываешь радость, когда после большого перерыва на станцию прилетает самолет. Но самая большая радость — это письма. Для всех, кто надолго уезжает из родных мест, письма обладают удивительной силой, а для полярников особенно. Помню, это было на СП-7 в полярную ночь. Один полярник просил товарища прочитать его письмо вслух. Сам он знал текст письма наизусть, но ему хотелось его еще и послушать. В этом письме не было ничего особенного: «Живы, здоровы... Лялька спрашивает о тебе...», но полярник сидел, закрыв глаза, как будто слушал музыку. В этот миг он перенесся в другой, дорогой ему мир, наполненный особым светом и радостью».

Они тоскуют по Земле. Напишем это слово с большой буквы, это не будет преувеличением. Тоскуют по далекой планете Земля.

Академик В. П. Глушко, размышляя о будущем космонавтики, говорил: «Полезно учесть опыт работы 24 арктических и 23 антарктических экспедиций с ежегодной сменой экипажей. Сравнивая экспедиции на Северный или Южный полюс нашей планеты, характерные экстремальными климатическими условиями, с космической, нельзя забывать, что на Земле отсутствует серьезнейшая проблема влияния невесомости на человеческий организм. Однако в остальном условия полярных экспедиций даже более суровые. Например, на дрейфующих научно-исследовательских станциях «Северный полюс» полярная ночь длится 5 месяцев, морозы достигают 50 градусов».

В 1977 году в ЦК ВЛКСМ состоялась встреча, посвященная 40-летию первой дрейфующей станции. Собрались полярники: ученые, летчики, моряки, радисты... Впервые собрались вместе начальники всех дрейфующих станций — от первой до двадцать третьей. Не было только скончавшегося за четыре года до этого Михаила Михайловича Сомова.

Поэт Константин Симонов читал на встрече свои стихи, написанные 40 лет назад, — в те дни, когда вся страна с гордостью и тревогой следила за дрейфом Папанина, Кренкеля, Ширшова, Федорова:

Академик и поэт говорят об одном и том же: мужество — вечная профессия.

Может быть, самый фантастический из всех фантастических проектов — путешествие к полюсу под водой. Он был предложен на полтора столетия раньше, чем была сконструирована первая подводная лодка.

В 1648 году появился трактат англичанина Джона Уилкинса «О возможности построения ковчега для плавания под водой. Трудности и выгоды подобного предприятия». Употребление библейского слова «ковчег» вполне оправдано, поскольку Джон Уилкинс был епископом. Кстати сказать, еще раньше он вопреки церковным догмам энергично отстаивал утверждение о том. что Земля отнюдь не центр мира, а лишь одна из планет Солнечной системы, и опубликовал книгу о полете на Луну, считая, что этот наш спутник, возможно, обитаем.

Подводная лодка, по мнению Уилкинса, могла бы иметь «многие выгоды и удобства». В самом деле:

«Она может оказать неописуемую пользу для подводного исследования и открытий».

«Она надежна в отношении льда и большого холода, которые имеют столь важное значение, делая полными опасности проходы вблизи полюсов».

Видимо, в середине XVII века никто, кроме Джона Уилкинса, не думал о путешествии к полюсу под водой. Осуществить фантастический проект первым решился — через 283 года — австралиец Хьюберт... Уилкинс. Он, впрочем, даже не знал о своем замечательном прапрапра... предке.

Беспокойный характер был у сэра Хьюберта. Когда ему исполнилось сорок лет, на вопрос «В каких странах вы побывали?» он ответил: «Везде, кроме Китая». Этот ответ очень близок к истине.

Еще мальчишкой Хьюберт Уилкинс составил план жизни на много лет вперед: двадцать лет он будет путешествовать, затем создаст всемирную сеть метеорологических станций. Сын скромного фермера из Южной Австралии, хозяйство которого вечно страдало от засух и неурожаев, мечтал о возможности долгосрочного — на несколько месяцев вперед — прогнозирования погоды.

Задачу долгосрочного прогноза человечество не сумело решить до сих пор. Первую же часть своего плана Хьюберт Уилкинс явно перевыполнил.

В Англию из родной Австралии он добирался через Индию, Северную Африку и Италию. К 1910 году Хьюберт получил техническое образование и на заре авиации стал летчиком. В технику он был влюблен всю жизнь. Тогда же — на заре кинематографии — он стал кинооператором и во время Балканской войны (1912—1913) разъезжал с громоздкой кинокамерой по позициям на мотоцикле. В 1914—1918 годах работал в арктической экспедиции В. Стефансона, потом два с половиной года провел среди первобытных племен Австралии и на тихоокеанских островах.

В промежутках между этими экспедициями Уилкинс как летчик австралийского авиационного корпуса участвовал в первой мировой войне и за год «успел» получить девять ранений. Побывал в Австрии, Польше, России, участвовал в двух антарктических экспедициях и в перелете Англия — Австралия (на Крите самолет Уилкинса разбился).

Хьюберт Уилкинс был первым, кто вместе с прославленным американским пилотом Беном Эйелсоном побывал в районе Полюса относительной недоступности. Здесь 29 марта 1927 года они совершили посадку и измерили глубину океана. В мае 1928 года Уилкинс и Эйелсон впервые пересекли на самолете Северный Ледовитый океан от мыса Барроу на Аляске до Шпицбергена. Полгода спустя они уже летали в небе Антарктиды — тоже впервые, А еще через полгода Уилкинс участвовал в полете на дирижабле: двадцать один день — впервые по воздуху вокруг света.

Он торопился жить. Его работоспособность поразительна: для сна оставалось лишь по четыре часа в сутки. Известный норвежский океанограф Харальд Свердруп, друг Уилкинса, писал: «Он обычно говорит, что не любит работать, а потому всегда торопится окончить ту работу, которая у него есть».

Казалось бы, всех этих достижений и приключений вполне достаточно — их хватило бы любому. Но только не Уилкинсу! Его новая идея — плавание к Северному полюсу подо льдом.

Подводную лодку удалось арендовать в США: недорого — за один доллар в год. Лодка была уже списана и пять лет стояла на «кладбище».

Леди Уилкинс торжественно крестила корабль, дав ему жюльверновское имя «Наутилус». Кстати сказать, на церемонии присутствовал внук великого фантаста Жан Жюль Верн.

Несмотря на исключительную опасность предстоящей экспедиции, желающих участвовать в ней было более чем достаточно — сто человек на одно место.

«Наутилус» теоретически мог пробыть под водой 42 часа, двигаясь со скоростью три узла. Это означало, что на пути от Шпицбергена до полюса и обратно ему пришлось бы многократно всплывать среди льдов. Удастся ли найти «окна» открытой воды? Никто не мог дать ответ на этот вопрос. Правда, Уилкинс установил два специальных бура. Предполагалось, что если лодка не сумеет всплыть, то можно будет пробурить лед и высунуть на поверхность дыхательную трубку — шноркель.

Впрочем, все это были только предположения. Реальная дальность подводного плавания не превышала, как пишет один из участников экспедиции, 20—30 миль. Будут ли работать ледобуры, никто не знал — их испытание провести не успели. Дизели то и дело выходили из строя. И вообще, как говорил главный моторист «Наутилуса», «если что-нибудь ломается, так уж не одно, а сразу три».