Сторожка МТС.
Ф р о л о в (у настенного телефона). Телефонист? Соедините с дежурным по части.
Г о л о с п о т е л е ф о н у. Дежурный по штабу капитан Гостинцев слушает.
Ф р о л о в (настороженно оглядываясь). Говорит лейтенант Фролов. Нас трое… Мы — с той стороны, от немцев. Только что приземлились. Срочно подошлите сюда, в МТС, машину с бойцами.
Г о л о с п о т е л е ф о н у. Как приземлились, так и добирайтесь.
Щелчок, трубка замолчала.
Ф р о л о в. Узнаю тебя, родная земля. (Снова вертит ручку теле фона.) Алло, соедините с капитаном Гостинцевым… Капитан Гостинцев! Что же ты трубку швыряешь, сонное рыло?!
Г о л о с п о т е л е ф о н у. Ты кто такой выражаться?
Ф р о л о в. Я — немецкий шпион. Понял?
Г о л о с п о т е л е ф о н у. Шпион?.. Ты что, артист из Рязани?
Ф р о л о в. Шпион. Всамделишный. Только что брякнулся с неба.
Г о л о с п о т е л е ф о н у. Вот дает! (Смеется.)
Ф р о л о в. Слушай, не мешай, мне дорога каждая минута! Мои напарники — их двое — послали меня как бы в разведку. А я хочу их сдать. Понял?
Г о л о с п о т е л е ф о н у. Доложу командиру части!
Ф р о л о в. Докладывай, но быстро. И сразу гони сюда, к сторожке МТС, машину с бойцами. Да проинструктируй: задача боевая, люди опасные, вооружены до зубов. С умом надо сделать, живьем взять. Веселей поворачивайся, Гостинцев! Все!
Г о л о с п о т е л е ф о н у. Есть! Будет сделано, товарищ лейтенант!
Ф р о л о в. Спасибо тебе, русская душа!
Москва. Идут К р ы л о в и ч и Ф р о л о в.
Ф р о л о в. Так что же тебе говорил генерал?
К р ы л о в и ч. Расспрашивал о школе. Спросил, был ли и я в школе, знаком ли с Арчилом Татишвили, не вместе ли микропленку добывали?
Ф р о л о в. Значит, дошел Арчил?! Ура!
К р ы л о в и ч. Ура. В общем, миссия наша только начинается. И, видно, придется нам до конца войны жить двойной жизнью… Вести радиоигру, дезинформировать противника.
Ф р о л о в. Я хочу в свой полк!
К р ы л о в и ч. Вряд ли отпустят. Мы теперь обладатели уникальной профессии! Генерал сказал, почти каждый день в разных точках страны приземляются наши группы.
Ф р о л о в. Значит, работают ребята!
К р ы л о в и ч. Ну, пойдем, разыщем Алену!
Вот они входят в комнату Алены, жены Бесавкина.
Дворец Ивана и его супруги.
Ф р о л о в. Жаль, что Алены нет.
К р ы л о в и ч. Смотри-ка, записка… (Берет записку и читает.) «Ваня, милый, я в командировке, в Куйбышеве. Вернусь десятого октября. Алена». (Вертит записку в руках, передает Фролову). Сегодня девятое?
Ф р о л о в. Неужели Иван в Москве?! Придется завтра заглянуть. (Надевает фуражку.)
К р ы л о в и ч. Погоди, присядем. Я что-то сегодня не то утопался, не то наволновался. А ведь, скажи, в Ройтенфурте проклятом вроде никогда усталости не чувствовал.
Ф р о л о в. Смотри… Аквариум… (Запускает руку в стеклянный ящик сухого аквариума, набитого какими-то бумажками. Оба читают вслух) «Ваня, дорогой, я скоро вернусь, ушла в магазин. 10 апреля», «Ваня, я в ночной смене. Вернусь в девять часов утра. 14 января», «Сегодня мое первое партийное собрание, Ванечка! Вернусь часам к девяти вечера. 27 августа», «Ваня, у нас дежурство в ПВО, позвони по телефону К 5-14-81. Поздравляю тебя с наступающим! 31 декабря».
— Четвертое января…
— Восемнадцатое июля…
— Гляди, восьмое марта!
— Двадцать второе мая…
— Семнадцатое июня…
К р ы л о в и ч. Вот тебе и «Иван в Москве»…
Ф р о л о в. Что ж, оставим ей письмецо?
К р ы л о в и ч. Оставим. (Пишет.) «Дорогая Алена, Ваня жив. Мы зайдем завтра и все расскажем». (После паузы.) Как-то там Иван и Колька?
Ройтенфуртская школа. Спортплощадка.
В е р е ж н и к о в. Очень важное дело, Иван. Полковник Анберг предложил после выпуска школы остаться здесь преподавателем. Завтра ждет моего ответа.
Б е с а в к и н. Потрясающе. Знак особого доверия.
В е р е ж н и к о в. Пожалуй, я ему скажу: да.
Б е с а в к и н. А вот это не надо! Мавры сделали свое дело, мавры могут спокойно рвать когти.
В е р е ж н и к о в. Война еще не кончилась. Анберг наберет еще сто пар нечистых.
Б е с а в к и н. И все-таки ты не должен оставаться. Я возражаю. Нет, я приказываю. Как-никак я — капитан, старший по званию. Риск должен быть оправданным, разумным… Топай домой, и все. (Вдруг по-братски, тепло.) Игра сделана, малыш, будет перебор. Я не хочу, чтобы тебя кокнули в этом паршивом притоне. Выполняй приказ.
В е р е ж н и к о в. Что ж… слушаюсь, товарищ капитан.
Б е с а в к и н. Вернемся и — на фронт! Тебе дадут батарею, мне — эскадрилью. Повоюем, как люди.
В е р е ж н и к о в. Есть, капитан. И — летим! Домой! Ванечка, домой!
Небольшой загородный ресторан. За столиками — компания ройтенфуртцев. Заправляет пирушкой Э м а р. Д о р м, Б е с а в к и н, П о л о з о в, еще н е с к о л ь к о п и т о м ц е в ш к о л ы.
Э м а р. Я пью с вами последнюю рюмку и покидаю вас, друзья. Оставляю машину, она перевезет вас двумя рейсами. Шофер немножко говорит по-русски. Ваше здоровье! (Пьет, уходит.)
К у р с а н т ы. Разрешите вас проводить!
— До машины, господин инженер-капитан!
Сильно повеселевшая к о м п а н и я уходит. Полозов и Дорм, вдвоем, сидят за одним столиком.
Д о р м. Ты сегодня какой-то вялый.
П о л о з о в. Я? (Отводит глаза.) Как всегда… Что не пьешь? Волжане пьют крепко. Сам по себе измерил. Как по-мордовски сказать «водка»?
Д о р м. А черт ее знает! Только некоторые слова помню. Мои старики и те уже не говорят на родном языке, забыли, давно в городе.
П о л о з о в (наливает вина). За нашу матушку Волгу! Еще по рюмахе, Волга!
Д о р м. Ты не приметил, где здесь два ноля? (И наклонившись к уху.) Выйдем на минутку, дело есть.
Они выходят из-за стола.
Впрочем, и здесь можно… (Наносит Полозову сильный удар.) Это для начала разговора! Думаешь, я тебя не понял? Сука. Что задумал?! Я здесь все — и советский суд, и пролетарская наша прокуратура. Хоть одного предателя родины собственными руками убью. Вставай, гад!
Полозов встает. Широченный, могучий, кажется, вот он кинется в драку. Нет, он издает жалкий стон. И тут же снова падает под ударом Дорма.
Тихо, тварь. Говори, кто тебя против меня настраивает?!
Полозов молчит, на спине отползает. Дорм бьет изо всех сил пинками. Льет ему на голову какую-то недопитую минеральную воду из бутылки и снова бьет.
Кто?! (Наваливается на Полозова, заносит над ним нож.)
В луче света замер Бесавкин.
П о л о з о в (в ужасе). Сверчинский!
Д о р м. Сверчинский?! Врешь!
П о л о з о в. Он… Он!
Д о р м. Что болтает этот фашист?!
П о л о з о в. Что ты — немец…
Д о р м. Вставай! И поедом отсюда. Умой лицо. Быстро. (Выталкивает Полозова).
Бесавкин прячется.
