А н н а. Ах, мы с пеленок слышим: долг, долг! Я думала, что только мы, немцы, фанатики. Великий долг…
В е р е ж н и к о в. Каждый человек по-своему понимает то, что называется долгом.
А н н а. Что тебя удерживает? Неужели ты так смертельно ненавидишь свою родину? Можно понять наших солдат, ваших солдат, но как понять таких, как ты?.. Кажется, я начну презирать тебя..
В е р е ж н и к о в. Я начинаю верить тебе.
А н н а. Только теперь? Значит, ты думал одно, а говорил другое?
В е р е ж н и к о в. Да. Лишь в одном не лгу. Я тебя люблю.
А н н а. Так что же — ты хуже или лучше?
В е р е ж н и к о в. Представь, меня ищут, ловят здесь, в Ройтенфурте… И я должен спастись… Ты поможешь мне?
А н н а. Милый, я сделаю все… все!
В е р е ж н и к о в. Сегодня я очень много сказал тебе. А теперь беги! Используй документы. Я найду тебя! В Швеции, в Месопотамии, на луне. Я найду!
В луче света — Х а м м ф е л ь д у телефона.
Х а м м ф е л ь д. В котором часу Сверчинский ушел от фрау Зеехолен?
О т в е т н ы й г о л о с. По донесению внешних агентов, в двадцать два часа десять минут.
Х а м м ф е л ь д. Где запись?
О т в е т н ы й г о л о с. Запись… не получилась… ее нет.
Х а м м ф е л ь д. Почему?!
О т в е т н ы й г о л о с. Кто-то в квартире обнаружил аппаратуру.
Х а м м ф е л ь д. Вот что… хватит! Сегодня же возьмите эту суку. Или мы заставим ее работать на нас, или она издохнет.
Полигон. Слышны выстрелы.
Г р у п п а к у р с а н т о в, отстрелявшихся и ждущих.
Д о р м (Бесавкину). Ты что-то мрачный стал в последнее время.
Б е с а в к и н. Я-то! Влюбился без взаимности, Томкин.
Д о р м. В кого?
Б е с а в к и н. Есть тут одна пышечка, в госпитале.
Д о р м. Погадай-ка мне.
Б е с а в к и н. С тебя, Томкин, три сигареты, божеская цена.
Д о р м. Мое условие: без посторонних, я стесняюсь.
Б е с а в к и н. Культурно удовлетворяем потребителя. (Берет под руку Дорма, они садятся в сторонке. Раскидывает карты.) Сними! Для тебя… для сердца… для дома… что было… что будет… чем сердце успокоится?.. Будет тебе, красавец, дальняя дорога, удача в казенном доме, марьяжная постель.
Д о р м. Постой, как — марьяжная?
Б е с а в к и н. Любовная.
Д о р м. Я женатый.
Б е с а в к и н. Так я ж как раз про жену! Спустишься ты на парашюте в родной городок, а тут она — женушка. Ах, спустился мой ангелочек! Буду любить тебя верно, пожизненно, а хочешь — лет на двадцать пять…
Д о р м. Я думал, ты счастье нагадаешь.
Б е с а в к и н. А что для нас счастье, Томкин? Мы люди конченые!
Д о р м. Брось, ты не так глуп, ты тут поумней многих… (Оглянулся.) Швыряй карты, будто гадаешь…
Б е с а в к и н. Насилие над личностью, Томкин. (Как бы подчиняясь, торопливо тасует карты.)
Д о р м. Все мы притворяемся… Ты — особенно ловко. Так и надо. Но если ты захочешь меня выдать… Меня схватят, но и ты не жилец.
Б е с а в к и н. Дяденька, я дрожу, зачем такие страсти!
Д о р м. Это я — для профилактики. А главное — полюбовно. Я решил сколотить здесь хороших парней…
Б е с а в к и н (встает). Я рву когти…
Д о р м (повелительно). Сиди! Ты не трус, ты игрок. Так это самая верная карта! Ведь не все стервецы! Мы обработаем, еще есть время.
Б е с а в к и н. Кого обработаем? Зачем?
Д о р м. Я уже и сейчас не один. Именно ты нужен для нашего дела. Тому словечко, другому… Картишки, анекдотики… Понял?
Б е с а в к и н. Теперь понял. Картишки. И чтобы не один. Шарагу сбиваешь? Не-ет, краплеными я не играю!
Д о р м. А тебе жить не надоело?
Б е с а в к и н. В смысле наслаждаться? А ну-ка, гони сигареты, плати! Давай, давай… Три! Вот ты для чего трепался. Убаюкать меня и зажилить мой честный заработок? (Замахивается на Дорма.) Шпана!
Д о р м. Крохобор!
Б е с а в к и н (поет).
«Отлично знаю я и без гадания,
Что дни тюремные мне суждены.
Опять по пятницам пойдут свидания
И слезы горькие моей жены…»
Д о р м уходит.
(Пожимает плечами.) Смотри ты, какая высокая политическая активность в нашем заповеднике… (Встряхнулся.) Эй, Мадрыкин, давай-ка судьбу тебе предскажу! Купишь ли ты ферму в Баварии. Сними… (Протягивает Мадрыкину колоду карт.)
М а д р ы к и н. Гадай, не гадай, а куплю. Уже ездил, смотрел. Теперь только марок заработать…
Появляется Э м а р.
Э м а р. Кто не стрелял — приготовьтесь! (Бесавкину.) Карты — в свободное время.
Б е с а в к и н. Но я исполняю службу, я гадаю на своего начальника, на вас!
Э м а р (взглянул: к их разговору прислушиваются курсанты, растянул в улыбке полногубый рот). Что же вы нагадали мне?
Б е с а в к и н. Вы получите орден, господин инженер-капитан.
Э м а р (смеется). Благодарю…
Б е с а в к и н (с фамильярностью шута берет под руку Эмара). Господин инженер-капитан, маленький анекдот… Замужняя внучка, а бабушка — старая дева…
Появляется В е р е ж н и к о в.
В е р е ж н и к о в. Аристократы духа, привет! (Здоровается с курсантами.)
Д о р м. Что у тебя с рукой?
В е р е ж н и к о в. Солому копнить — казалось бы, чего проще… А вот угодил под вилы.
Э м а р (хохочет, ему понравился анекдот Бесавкина). Пикантно! Итак, те, кто не стрелял, — за мной. (Уходит с курсантами.)
Вережников и Бесавкин остались вдвоем.
В е р е ж н и к о в. Я вернулся вчера. Две недели отвалялся в госпитале.
Бесавкин молчит.
Это была проверка, Ваня. Нас выбросили в немецкий лес. Спасла случайность: я встретил немецких мальчишек — и догадался.
Б е с а в к и н. Где Крылович?
В е р е ж н и к о в. Еще в госпитале.
Б е с а в к и н. Лифанов?
В е р е ж н и к о в. Лифанов сбежал от нас. Перехитрил самого себя. Его расстреляли на наших глазах. Не выдержал проверки…
Б е с а в к и н (замкнуто). Так-так…
В е р е ж н и к о в. Как тут, Иван?
Б е с а в к и н. Никак.
В е р е ж н и к о в. Что случилось?
Б е с а в к и н. Ничего.
В е р е ж н и к о в. А, понимаю! Ты увлекся идеей сфотографировать документы?.. Что-нибудь придумал, подготовил?
Б е с а в к и н. Это тебя не касается.
В е р е ж н и к о в. Ты что, спятил?.. (Резко.) Говори.
Б е с а в к и н. Где Крылович, где Лифанов?..
В е р е ж н и к о в. Я же сказал.
Б е с а в к и н. В дела не суйся. Я тебе не верю. И отстраняю.
В е р е ж н и к о в. Ты — меня?.. Почему не я — тебя?
Б е с а в к и н. Именем Советской власти.
В е р е ж н и к о в. Кто первый заподозрит, тот и Советская власть?
Б е с а в к и н. Разговорчики… папаша… Наслушался я, хватит!
В е р е ж н и к о в. Ты думаешь, это — верх остроумия: подозревать, колотить друг друга?..
Б е с а в к и н. Если б я решил, что ты — предатель, я бы тебе ничего не сказал. Все сделал бы тихо. Тебя я хочу понять. А чтобы понять, иногда надо отодвинуться, посмотреть со стороны. (Идет.)
В е р е ж н и к о в. Стой! Эх ты, первый человек в животном царстве. Ты этот свой бред еще не выкладывал ребятам?
Б е с а в к и н. Боишься?
