— Так можно охарактеризовать половину работающих здесь.

— Наверное, у нее нет друзей, — высказала Ева догадку. — Даже коллеги забывают о ней, когда идут выпить. Одинокая, без романтических связей. Знает наизусть все мои дела.

— Это уже сужает выбор. Здесь у нас атмосфера товарищества. Работа бывает гадкой, так что без товарищества никуда.

ДеВинтер еще раз вгляделась в рисунок.

— Никто не приходит в голову. Надо будет подумать. Правда, что вчера вечером она напала на Надин?

— Попыталась. Надин в порядке. — Благодаря успокоительному, которое влил в Надин Соммерсет, та еще спала, когда Ева уезжала из дома.

— Я плохо ее знаю, но она мне симпатична. Рада, что она осталась цела.

— Она в безопасности. Если кто-то придет тебе в голову, даже самый неожиданный вариант, дай знать. Мы с тобой плохо знакомы, но нам доводилось работать вместе. Она охотится на тех, кого я знаю. Так что будь начеку.

— Прискорбно!

— Ты не относишься к самым вероятным мишеням. Ты здесь недавно. Но все равно, прояви осторожность.

— С Новым годом! — спохватилась Пибоди, уходя.

— И вам того же!

— Заглянем к Доусону, — предложила Ева. — А потом в морг, к Моррису. — Шагая, она посмотрела на часы. — Гриль-бар будет закрыт еще несколько часов. Давай поработаем в Главном управлении. Вдруг нам повезет?

Стол у Доусона в два раза больше, чем у Евы. Увидев пробирки и баночки с насекомыми, кусочками костей, почвой, камешками, какой-то препарированной рыбой, она сообразила, что никогда раньше здесь не бывала.

Его рабочая доска была занята именами, топонимами, названиями задач, фотографиями экспертов и следователей, включая саму Еву. На широкой полке под светильником теснились странного вида растения.

Оторвавшись от микроскопа, Доусон проследил направление Евиного взгляда.

— Плотоядная флора. Мое хобби.

— Ты держишь в своем офисе растения-мясоеды?

— Мороз по коже! — сказала Пибоди, подойдя к полке.

— Дома для них нет места. Таков закон, продиктованный моей женой. Не бойтесь, людьми они не питаются. — Он широко улыбнулся. — Правда, я задумываю один гибрид…

— Надо будет арестовать тебя за содействие растительности, опасной для человеческой жизни. Узнаешь ее?

Она сунула ему рисунок.

— Это та, что убила Баствик и Ледо? Слыхал, вчера вечером она подбиралась к Надин Ферст. Слухами земля полнится. — Он отодвинул рисунок на расстояние вытянутой руки. — Никак не привыкну к ослабленному зрению. — Он прищурился. — Какая-то масса антител!

Ева повторила то, что говорила всем остальным: одинокая, обыкновенная, умная, организованная и так далее.

— Неумные, неорганизованные и неманьяки в моем коллективе не задерживаются. Я хорошо знаю своих подчиненных, Даллас. Это относится и к сотрудникам других отделов.

— Кто-нибудь проявлял интерес к моим расследованиям?

— Видишь эту доску? Тут у нас все до одного. Мы очень вдумчивые. Помнишь дело, по которому ты сотрудничала с ДеВинтер? В нем участвовали все. — Он медленно вращался в кресле, не испытывая никакого неудобства в обществе выпотрошенной рыбы и плотоядных растений. — Ты нашла останки дюжины детей? Я не работаю с людьми, которых такое оставляет равнодушными.

— Ты все-таки подумай, — попросила она. — Размести рисунок там, где его смогут видеть другие.

Там, где его увидела бы ОНА, если она здесь, мысленно добавила Ева.

Она была не здесь, не в морге, не в каком-нибудь отделе, не на месте преступления. Она взяла отгул, первый за два с лишним года. То, что она делала сейчас, самая важная в ее нынешней и всей последующей жизни работа, требовала времени. Ей нужно сосредоточиться.

Она терпела боль, не доверяя болеутоляющим. Просто смазала обожженную кисть мазью и тщательно перевязала.

Боль — пустяк, хотя с реакцией тела ничего нельзя поделать. У нее есть цель, перед которой отступает даже боль.

Но она уже дважды плакала. Куда деваться от сердечной боли? Куда деваться от страха, затмевающего даже цель? Но цель заставила ее собраться, высушила слезы.

Всему настанет конец. Это она знает и принимает. Жизнь циклична, она не возродится, если сначала не завершится.

Она положит ей конец. Это будет очищение, разрушение ради созидания.

Стараясь беречь правую кисть, она влезла в боевой жилет, который мастерила большую часть ночи. В нем будет удобно, несмотря на тяжесть взрывчатки.

Ее ждет работа, для которой предстоит проникнуть в Главное управление. Она продумала свой последующий маневр. «Остались считаные часы», — сказала она себе, поворачиваясь к зеркалу.

Теперь она стала ростом с Еву. Профессионально подвела глаза. Ей уже не нужны надоевшие контактные линзы.

Та часть ее жизни осталась позади.

Она сама покрасила волосы и осталась довольна. Короткие, грубые, каштановые с более светлыми прядями. В точности как у Евы. Согласно всем ее источникам, Ева не красилась. Повторить цвет ее волос было нелегко.

Больше года она тренировалась, развивала мышцы, сгоняла жир. Раньше, в прежней жизни, она была хрупкой, а теперь сделалась жилистой и сильной.

Как Ева.

Мы одно целое. Скоро ты это поймешь. За предательство надо платить. Правосудие должно свершиться. Ты не заплатишь, если не заплачу я. Увидишь, мы одно целое.

Она временно натянула темно-каштановый парик и вставила голубые линзы. В коробке для вещдоков лежало все, что ей потребуется.

Она надела пальто и подняла коробку. Перед уходом она оглянулась. Фотографии, оборудование, рабочая доска. Вся ее жизнь.

Больше она всего этого не увидит.

Она поняла, что сначала жила в коконе. Что постепенно преобразила это место.

Теперь она готова расправить крылья и взлететь.

Ева вошла в свой «аквариум» в Главном управлении.

— Всем внимание! Есть тяжелая работенка для всех, кто в данный момент не занят горячим расследованием. У кого есть время — слушайте!

— Мы, как обычно, бьем баклуши, лейтенант, — сказал Дженкинсон.

— Работа тяжелая, — повторила она. — Никого не хочу ни от чего отрывать. — Она указала кивком на самодельный плакат над буфетной. — Будем следовать нашему девизу. Для тех, кто свободен, у Пибоди есть нужная информация. — Она покосилась на пустой стол Бакстера. — Бакстер на выезде?

— Труп в Гринпис-Парк, — доложил Сантьяго. — Они с Трухартом только что выехали. Мы с Кармайкл тоже раскрыли вчера убийство. Жена наняла любовника для убийства мужа. Наверное, ее пугал развод. Бедняжка, ей выпали змеиные глаза.

— Как это?

— Ну, как при игре в кости, когда выпадает двойка. — Сантьяго показал два пальца. — Я всегда в поиске сочных метафор. В общем, мы свободны.

Кармайкл кивнула.

— Мы не прочь повозиться.

— Порадуй их, Пибоди, — распорядилась Ева и направилась к себе.

Теперь нужно изучить результаты узкого географического поиска. Поскольку в данном случае она доверяет своей интуиции, остается бросить кости и надеяться на удачу.

Почему «змеиные глаза»? Всего лишь точки на фишке. У змеи глаза не как точки, почему тогда?

«Прекрати!» — скомандовала она себе, сварила кофе и села.

Спустя час ее список сократился до пятидесяти шести человек. Она разбила их на две группы: в одну вошли люди с судимостями и вообще с малейшими проблемами с законом, в другую — без.

Логика подсказывала, что убийца должна была сталкиваться с законом. Инстинкт возражал, что в данном случае это не так. Пойдя на поводу у инстинкта, она осталась с сорока тремя фамилиями.

Она ненадолго закрыла глаза, размышляя.

Кто-то из сочувствующих силам правопорядка — почти несомненно.

Бывшая сотрудница правоохранительных органов, ушедшая в отставку или уволенная. Тоже не исключено.

На действительной службе? Возможно.

Последнее, подумала она, означает легкий доступ к уголовным делам. Неизвестная демонстрирует хорошие компьютерные навыки, из чего вытекает вероятность похищения данных.