Она покачала головой, хотя и понимала, что схватка проиграна. Незнакомая девушка, когда ее стали допрашивать, не смогла скрыть правду.

Он схватил ее за волосы.

— Ты украла принадлежащую мне вещь!

Она засмеялась. Антон ударил ее по лицу.

Ярость, клокочущая внутри, вытеснила страх.

— Ты ублюдок! Ты собираешься избить меня на глазах у сына. Он же не маленький и все понимает!

Антон уже занес руку, когда они замерли от оглушительного шума. Это на полную мощность включился телевизор. Внезапно Саша начал громко петь фальцетом. Песню Рэчел не узнала, но от звука закладывало уши. Даже Антон стоял как громом пораженный.

— Вот черт! Ладно… — Он схватил ее за плечо и, пытаясь перекричать шум, заявил: — Вот что мы сделаем. Ты, я и Саша поедем в Варшаву. Я присмотрел отличное местечко. Всего на пару месяцев, чтобы в Лондоне все устаканилось.

Он наклонился и убрал волосы с ее ушей. Ощупывая разорванные мочки, он нежно прошептал:

— Я не хочу месяцами тосковать без сына. Он уже не маленький и должен быть рядом с отцом. Если не хочешь ехать, — он подчеркнуто небрежно пожал плечами, — дело твое. Но Саша поедет со мной. Я уже говорил тебе в Тенби: мне нужна настоящая семья! Ты постоянно говоришь, что между нами все кончено, но я знаю, что ты тоже поедешь, потому что хочешь быть рядом с сыном. Я прав?

Рэчел отшатнулась. Ее гнев остыл, уступив место страху.

— Саша, — заорал Антон, — сделай потише! Мы с мамой разговариваем. Мы не будем ругаться. Просто поговорим. Саша… Ну же, парень!

Несколько секунд они стояли, не сводя глаз друг с друга, потом Рэчел сбросила его руку и побежала в гостиную. Саша, крепко зажмурившись, сидел на диване и, зажав уши руками, продолжал петь. Она взяла пульт и выключила телевизор.

— Сашенька, дорогой, — сказала она, опускаясь на колени и обнимая сына. — Мы не ссоримся. Ты же помнишь: папа же обещал больше не ссориться. Он говорил серьезно. Правда, Антон?

Антон вошел в гостиную и присел на диван. Помолчав несколько секунд, он спросил:

— Саша, а тебе не пора ложиться спать? Ты гулял целый день. Наверное, сейчас просто валишься с ног.

Рэчел бросила на Антона злой взгляд.

— Он еще не ужинал.

Саша вскочил с дивана.

— Я не хочу есть! — закричал он и бросился по лестнице и свою комнату. Хлопнула дверь.

— Значит, ты считаешь себя заботливым отцом, да? — прошипела Рэчел, отступая к лестнице. — Он боится тебя до смерти.

— Где этот чертов паспорт? — Антон встал. — Рэчел, иди сюда! Не смей уходить, когда я с тобой разговариваю!

Он схватил ее за запястье и толкнул на диван. Встал над ней, зажав ее ноги между коленями.

— А теперь поговорим. Кто такая эта Мадлин? Юрина девка, дура, отослала паспорт, а бумажку с адресом выбросила, как ты ей, наверное, и сказала. Позвони этой женщине и скажи, чтобы она привезла паспорт, или мы возьмем такси — я, ты и Саша — и подъедем за ним сами. Если только ты его не перепрятала. Дошло, Рэчел?

— Что твой брат-садист сделал с этой девушкой?

— Не твоя забота.

Рэчел бросила на него злой взгляд.

— Она жива?

Антон холодно рассмеялся.

— Юрий не дурак. Эта девчонка приносит моему брату целое состояние. За то, что создала нам проблемы, она сейчас отрабатывает.

— Храни ее Господь! — воскликнула Рэчел. Внутри у нее все похолодело при мысли о том, через что приходится сейчас проходить этой бедняге. — А кто убил собаку?

Антон еще крепче сжал ее ноги между коленями. Рэчел поморщилась от боли.

— Когда мы приедем в Варшаву, я куплю сыну целый зоопарк. Где паспорт?

— Ладно, Антон, я скажу. — Она выбрала лучшую из придуманных заранее версий. — Мадлин — моя подруга. Когда она получила по почте паспорт, то чуть не рехнулась. Она разозлилась как черт и велела мне забирать паспорт и больше и носа к ней не показывать. Она не хотела в этом участвовать. Видишь, она знает, на что способны ребята вроде тебя! Сама жила с одним — такой же мерзкий ублюдок, как вы с братцем. Я забрала этот проклятый паспорт, отнесла в ближайший парк и сожгла в мусорной корзине. Если хочешь, могу показать где. Это две минуты пешком.

Антон еще сильнее сжал колени и схватил ее за волосы.

— Не болтай ерунды, Рэчел! Я буду стоять здесь, пока у тебя не отвалятся ноги.

Она видела, как в паху у него подозрительно набухло и зашевелилось. Ему нравились подобные игры, она и сама была такая. В былые времена при виде его возбуждающегося члена она и сама возбуждалась и была совсем не против немного пострадать, чтобы потом испытать наслаждение. Теперь же она не чувствовала ничего, кроме лютой ненависти.

Он улыбнулся.

— Ну уж нет, — хихикнул он, — больше я не дам тебе вонзить в меня зубки. Извини, малышка.

— Да пошел ты…

Его лицо посуровело.

— Рэчел, послушай, сегодня вечером я заберу Сашу с собой. А если ты попытаешься меня остановить, Юрий с ребятами заставят тебя об этом сильно пожалеть. Получу я паспорт или нет, но больше ты Сашу не увидишь. Если только не поспешишь наверх и не соберешь сумку, даже две: одну со своими вещами, вторую с Сашиными. Я хочу, чтобы ты поехала с нами. Честно. Ты нужна сыну.

Он отпустил волосы Рэчел, полез в задний карман и вытащил ее паспорт. Она пользовалась им лишь однажды, когда ездила в Амстердам.

— У нас с тобой паспорта есть, крошка. Осталось достать новый паспорт для Саши, Ты очень плохо поступила, Рэчел. Ты так не думаешь?

Кажется, он поверил в историю с паспортом. Без паспорта покинуть Англию будет нелегко. Где, черт возьми, находится эта Варшава? Она не могла вспомнить. Он уже не раз называл этот город в связи со своими делами, но она не обращала внимания.

— Антон, отпусти меня! — взмолилась она. — Давай поговорим.

— Не о чем говорить, — ответил он. — Ты едешь или нет?

На этот раз он был серьезен. Он хотел забрать ребенка и был настроен решительно. У нее оставался только один выход.

— Ты не оставляешь мне выбора. Всегда поступаешь по-твоему. Я поеду туда, куда едет мой сын… И ты не сможешь помешать мне, даже если захочешь.

Антон улыбнулся и чуть отпустил ее колени.

— Узнаю свою девочку. Сейчас мы поедем к Юрию, поживем пока там. Он достанет для Саши новый паспорт, но это недешевое удовольствие, вдобавок потребуется определенное время. Поэтому мы поедем туда и будем ждать новый паспорт. Но предупреждаю, Юра очень зол на тебя. Он считает, что тебя следует проучить. — Антон покачал головой и рассмеялся. — Младший брат учит меня, как обращаться с моей же женщиной. Смешно, правда?

Рэчел словно током ударило.

— Я отказываюсь даже на пушечный выстрел приближаться к твоему брату. И Сашу ты туда не заберешь. Ты слышишь меня?

— Мы должны поехать туда, Рэчел. Поскольку у тебя нет Сашиного паспорта, другого выхода нам не остается.

— Послушай. Не нужно никуда ехать. Мы можем вполне легально получить для Саши паспорт. Это не займет много времени.

— Ничего не выйдет, крошка. Мы поедем к Юрию.

Он взглянул на нее, и в его взгляде было что-то новое. Она не могла понять, что именно, но раньше она этого не видела. Рэчел остолбенела.

Она кивнула.

— Ладно, поедем к Юрию.

Они обменялись взглядами, и на миг он отвел глаза. Это лишь подкрепило ее холодную решимость. Он внезапно отпустил ее и направился на кухню. От ужаса, злости, ненависти и отвращения она похолодела.

— Ты собирайся, а я что-нибудь выпью! — крикнул он через плечо. — Я видел на полке бутылочку отличного виски.

Мысли роились в голове, глаза остановились на беспорядке, который царил теперь на старом кофейном столике ее отца, на всех этих раздавленных банках пива, на купленной в комиссионке омерзительной граненой пепельнице, до краги наполненной ее собственными вонючими окурками. Она вспомнила, какая эта пепельница тяжелая: она всю дорогу домой, пока несла ее в полиэтиленовом пакете, ругалась. Чуть руки не оторвались от такой тяжести.

Она минуту смотрела на пепельницу, потом вскочила с дивана и обеими руками схватила ее. Когда она подбежала к Антону, тот обернулся и успел ухватиться за край пепельницы, которую она обрушила ему на голову. Несмотря на быстроту происходящего, Рэчел казалось, что она действовала медленно, как в тумане. И удивилась собственной недюжинной силе и решимости.