По неведомой причине изменчивые океанские течения были сильнее в месте, где находился «Тянь Кван», чем в нескольких сотнях метров дальше, где они не так уж мешали беженцам с «Куала». Ванг Хуа-Нан вместе с его креслом не попали на сушу – течение протащило их мимо «множества плававших в воде тел, как живых, так и мертвых» в открытое море. Вскоре кресло развалилось. «Мне удалось ухватиться за два обезглавленных тела европейцев. На обоих телах были спасательные пояса, до которых я смог дотянуться», – написал позднее Ванг в письме другу Джорджу К. Ч. И. Чтобы привязать себя к мертвецам, Ванг использовал особый пояс для денег, в котором прятал банкноты. А потом он долгие часы провел в море, «кишевшем акулами и крокодилами».

Другой спасательный плот с 30 гражданскими беженцами с «Куала» вынесло мимо Помпонга в открытое море. На плоту находились, по большей части, операторы радиолокационных станций с «Тянь Кван», не сумевшие добраться до берега. Некоторые из этих людей будут дрейфовать несколько дней. В конце концов выживших вынесет на другие острова, некоторых подберут рыбацкие лодки. Но прежде чем придет помощь, гораздо большее число этих людей погибнет в море. Лейтенант Бриггз и основная часть команды «Тянь Кван» добрались до Помпонга, но с военнослужащими ВВС случилось по-другому. Фрэнку очень повезло. Из 266 операторов радиолокационных станций, находившихся на борту «Тянь Кван», 179 погибли при налете. Только 34 человека из числа выживших в конце концов добрались до Цейлона. Другим 53, в том числе и Фрэнку, была уготована иная судьба[3].

Транспорт «Вайнер Брук» находился южнее места, где произошло описанное выше побоище. Это судно вышло из Сингапура на день раньше других. На его палубах было много австралийских медсестер, в том числе и Вивьен Буллвинкль. Прошлой ночью «Вайнер Брук» удалось избежать обнаружения. Но к 11 утра 14 февраля, когда вымокшие люди, выжившие при массовом потоплении судов в других точках района, валялись без чувств на берегу, а мертвых качало море, из ниоткуда появился японский самолет-разведчик, который зашел с правого борта, обстрелял судно из пулеметов и исчез.

Капитан Табби Бортон хорошо знал пролив Бангка и решил, что его мастерство навигации и маневра позволит ему спасти судно и людей. Он пошел на отчаянный риск – около двух дня, заметив маленький островок, лежавший на входе в пролив, он направил судно к этому острову вместо того, чтобы войти в воды, разделявшие остров Бангка и Суматру. Но укрыться там не удалось: через несколько минут судно заметили с одного из японских бомбардировщиков, который сбросил груз бомб на «Вайнер Брук».

Чтобы не попасть под бомбы, Бортон применил свою обретенную дорогой ценой стратегию: он постоянно менял курс, выписывая на воде зигзаги. Он следил за положением японских самолетов и увертывался от их бомб. Когда Бортон видел, что бомбы сброшены, он изо всей силы налегал на штурвал. Благодаря такому маневрированию «Вайнер Брук» удалось уклониться от 29 снарядов.

Но тридцатая бомба угодила точно в трубу судна и взорвалась в машинном отделении. С этого момента «Вайнер Брук» был обречен. «Последовал жуткий удар, после которого судно потеряло ход», – записала Бетти Джеффри. Другие бомбы убили многих находившихся на борту и не оставили никаких надежд на спасение. Бортон приказал покинуть корабль, и медсестры начали эвакуировать гражданских, которые еще оставались в живых на получившем страшные повреждения судне.

Когда медсестры попытались перенести живых к спасательным шлюпкам, оставшимся целыми после бомбардировки, на палубе началась паника[4]. Вдруг в этом аду кромешном раздался пронзительный, высокий женский голос, который не принадлежал ни одной из австралийских медсестер. «Все стоять! Не двигаться!» – скомандовал голос.

Властность, звучавшая в этом голосе, была настолько абсолютной, что наступило молчание, и все движение прекратились. Затем голос прозвучал снова, но чуть тише: «Мой муж уронил очки».

Несмотря на мрачные перспективы ближайшего будущего, все рассмеялись проявленной наглой смелости. Но как только люди попали в воду, улыбки погасли. Вивьен не умела плавать, поэтому проверяла и перепроверяла свой спасательный пояс до тех пор, пока судно не легло почти на борт. Вивьен сняла туфли, вошла в воду и поплыла к ближайшей спасательной шлюпке, которая перевернулась и была наполовину затоплена. Когда Вивьен вцепилась за привязанный к шлюпке конец, другая находившаяся рядом медсестра громко запела: «Мы идем к волшебнику»[4]. Все присоединились к пению, и голоса медсестер раздавались над местом катастрофы, хотя «Вайнер Брук» пошел на дно. Было 2.45, то есть с момента начала налета прошло всего 15 минут[5].

Лодку Вивьен, как и большинство выживших в океане медсестер, вынесло на остров, называвшийся Бангка (не путать с островом Банка, меньшим по размеру, на который вынесло К. Йетса Макдэниела и Дорис Лим). Бангка был сравнительно большим островом, лежавшим к востоку от Суматры. Для Вивьен эта эпопея закончилась тем, что она стала членом большой группы, состоявшей из двух с лишним десятков медсестер, десятка военнослужащих и нескольких гражданских. Все они собрались на пляже, называющемся Раджи, и обсуждали, что делать дальше. Но вскоре на острове появились японцы.

Японцев было примерно с роту. Они отвели мужчин по пляжу в глубину острова и скрылись из глаз. На пляже остались Вивьен и еще 22 женщины. Все они, кроме одной пожилой гражданской, были австралийскими медсестрами.

«Есть две вещи, которые я больше всего ненавижу: море и японцы. А теперь получила и то, и другое», – фыркнула одна из женщин.

Когда все рассмеялись, в отдалении, из глубины острова, куда отвели мужчин, загремели выстрелы. Медсестры в ужасе посмотрели друг на друга: сомнений в том, что случилось с мужчинами, не было.

Действительно, военнослужащих и гражданских казнили. Сначала им завязали глаза остатками их же одежды, а потом расстреляли из пулемета. Раненых добивали штыками. Перед расстрелом один человек пробормотал: «В таких случаях мы стреляем в спину».

«Раз так, я уношу ноги», – бросил в ответ матрос Эрнест Ллойд, кочегар, переживший гибель «Принца Уэльского» только для того, чтобы снова попасть под бомбы.

Когда расстрел начался, Ллойду удалось убежать в море и пережить град пуль, пущенных ему вслед (его дважды зацепило, но слегка). Позже он вплавь вернулся на пляж, который превратили в кладбище. Но вскоре везение Ллойда истощилось: позднее его снова взяли в плен, и всю войну он провел в лагере для военнопленных. Но ему удалось уцелеть. Кроме него расстрел на острове пережил еще один человек.

Через несколько минут японцы вернулись на пляж. Сопящие солдаты тяжело двинулись по песку к женщинам. Они как ни в чем не бывало уселись на песок перед медсестрами и начали чистить свои винтовки и окровавленные штыки. Солдаты хранили молчание, и женщины отвечали им тем же. На пляже не слышалось ни звука, кроме металлического звяканья патронов, которые загоняли в магазины винтовок. Бежать было некуда, и никто не оказывал сопротивления. Австралийки с достоинством приняли свою участь. «Выше голову, девочки. Я горжусь вами и люблю всех вас», – сказала медсестра постарше.

«Мы все знали, что нам предстоит умереть, – рассказывала Вивьен журналистам газеты Canberra Times после войны. – Мы стояли и ждали. Безо всяких протестов». По мнению некоторых историков, обстоятельства указывают на то, что женщин изнасиловали, хотя Вивьен никогда не признавала этого[6].

Но в том, что произошло далее, никаких сомнений не было. Солдаты заставили женщин встать и принялись заталкивать их в море. Когда вода дошла женщинам до колена, прибой начал сбивать некоторых из них с ног. Повязки Красного Креста, все еще остававшиеся у некоторых, намокли. Все, о чем могла думать тогда Вивьен, – что она вот-вот присоединится к умершему отцу, где бы тот ни находился. Когда женщины вошли в воду по пояс, японцы открыли по ним огонь из винтовок и тяжелого пулемета[7].