Потеря Сегодня обнаружил ровно в восемь, Что потерял единственный трояк. Я произнес слова, что произносят, Босой ногой споткнувшись ночью о рояль. А мимо люди шли и песни пели, И был неудержим людской поток. А я стоял, как холодильник на панели, Ненужен, абсолютно пуст и одинок. За что, за что мне сразу все напасти? Я погрозил пространству кулаком. Луне я крикнул: «Это твое счастье, Что я уже давно с тобой знаком!» Вот так всегда: сначала всё находишь, Ещё чуть-чуть покрутится Земля, И всё теряешь. И друзья уходят. Вчера — тебя. Сегодня — три рубля. 27 сентября 1966 Каз Потерял я тебя, потерял… Потерял я тебя, потерял, Как теряют листву тополя… И, в вечерней прохладе застыв, Не сменяют печали посты. И апрельский растаявший снег, И движенья ребенка во сне, Хлопотливые сборы с утра — Как вчера это все, как вчера! Потерял я тебя, потерял… А в глазах силуэт корабля, И рассерженный шепот дождя, И твое неумение ждать. Колокольчик в траве и весна — Это девочка наша с тобой. Ах, какая вокруг тишина, И беды моей свод голубой… 26–27 мая 1968 Почему я опять вместе с солнцем встаю… Почему я опять вместе с солнцем встаю? Непонятное чувство — и легко и тревожно. Как осенние птицы улетают на юг, Я весной на восток — к моим рекам таежным. Я друзьям позвоню, И услышу ответ: «Самолет послезавтра, не опаздывай, старый!» Все дела отменю, накуплю сигарет, Свою сумку собрав, посижу над гитарой. А потом самолет шар раскрутит земной, А потом будут песни и ночной разговор. И конечно, костер, и конечно же чай. Ослепительный привкус звезд лесных у него. Я палаточный полог поутру распахну. Меня встретят тайги голубые туманы. Оседлаю мечту, поскачу сквозь весну Одиноким ковбоем в неизвестные страны. Почему я опять вместе с солнцем встаю… Пусть море зовет… Пусть море зовет, давай, давай, Пусть море качает права. Мне берег твердит — не унывай, А я и не унывал. Пусть горы зовут меня, к нам, к нам, Нас надо завоевать. А я гляжу на них из окна И мне на них наплевать. А ветер мне дует в глаза, в глаза, Пытается выбить слезу. А я на фильм иду, на «Грозу», Иду, как идут на грозу. А жизнь меня хлопает по плечу, Живи говорит, не плачь. А я и не плачу, я хохочу, По-прежнему жду неудач… Расставание
Было тихо тогда, тогда Или ветер дул? Я не помнил, куда, куда И зачем иду… Я не видел вокруг весну, Надо мной издевалась вьюга, Как волне не догнать волну, Так и нам не понять друг друга… А за окнами белый снег, Помню вечера вкус и запах… Я навстречу иду весне Собачонкой на задних лапах, Мне букеты чужих страстей Каждый день подают на блюде. Отвернулся — и нет людей, Обернулся — и снова люди… Я уйду от чужих забот, Убегу от чужих пороков, Разрешите по разу в год Притворяться и мне пророком — Я тогда вам судьбу предскажу — Вы не верьте — не правда это, А сейчас ухожу, Сам к себе за советом… Значит, снова покатится Все к собачьим чертям, И назад не попятиться — Облегчения — грамм, Это ж надо запутаться Так, чтоб вновь не начать — Может, просто закутаться В воротник, и молчать? Может далью таежною Перекутать себя, Может жить осторожнее — Никого не любя? Собачонкою куцею, За печалью — печать… Это ж надо запутаться Так, чтоб вновь не начать… Март — 25 апреля 1964 Романс Вы пришлите в красивом конверте Теплых слов шелестящий шелк. Ну а мне вы не верьте, не верьте — Я такой — я взял и ушел. Вы мне дороги тем, что рады, И доверчивы, и нежны… А я очень боюсь парада Доказательств чьей-то вины. Не хочу я бродить по свету, А на месте сидеть не могу. Вот иду и беседую с ветром — Я ему никогда не лгу. А себя я люблю не очень, И других я не очень люблю… Мне бы знать, о чем думают ночи И что грезится кораблю. И чем горы важней всех на свете, И что это совсем не беда — Есть красивые взрослые дети И играют они в поезда. И что берег — не место для встречи, А скорее — начало пути, И что прыгнувший в небо кузнечик — Обязательно вниз прилетит. И что радость бывает от боли, И бывает от радости боль. И что Кролик — всего только кролик, А Король… Он и голый — Король. Нахожу на дорогах подковы, Заполняю собой города… Человек из меня толковый Не получится никогда… Вы пришлите в красивом конверте Теплых слов шелестящий шелк. Ну а мне вы не верьте, не верьте, Я такой — я взял и ушел… Сентябрь 1965 |
