- У меня нет к вам никаких вопросов, кроме рабочих, - маленькое пространство кабинки наполнилось его запахом, и я начинал задыхаться. Он сел на жесткое сиденье и жестом показал мне на такое же напротив. - Нам нечего обсуждать наедине, господин Хирата.
- Ты ненавидишь меня, Кэри, скажи правду! Мы взрослые люди, и можем договориться. В жизни случается всякое, и никто не безгрешен, но разве Бог не призывает свои чад к всепрощению? Кэри, я знаю, что страшно виноват перед тобой, я совершил грех и испортил твою жизнь, но я достаточно наказан за свою ошибку. Пожалуйста, поверь мне и выслушай до конца.
- Отсюда невозможно спрыгнуть, - сыронизировал я , - так что мне ничего не остается, как слушать.
- У тебя были сложные отношения в семье, поэтому ты должен понять меня. Мой отец, хоть и относился ко мне с любовью, никогда не баловал, давая ответственные поручения с ранней юности и наказывая за промахи со всей строгостью. Самым большим моим испытанием оказалось противостояние с твоим отцом, который использовал в наших спорах нечестные методы. Он подставлял меня не единожды, став самой большой проблемой на пути к успеху, и я возненавидел его. Гэйлорд Мэйсон не только ставил мне палки в колеса, он лишил меня доверия к людям, я видел во всех врагов и обманщиков, не верил компаньонам, все омеги казались мне шпионами, я не подпускал их близко к себе и был страшно одинок всю молодость, пытаясь добиться признания и доказать отцу, что я не безнадежен в бизнесе. Когда со мной рядом оказался ты, я был впервые по-настоящему счастлив, летал на крыльях, строил радужные планы нашей счастливой семейной жизни, любовался тобой и любил до бесконечности... Тот вечер, когда мне открылась правда о тебе, поверг мысли и разум в хаос, изувечил психику, бросил в пропасть вселенской боли все мои добрые начала, я потерял себя, превратившись в бездушную машину мщения...
Он замолчал, тяжело дыша, и я рискнул взглянуть на него. Глаза его смотрели куда-то мимо, и было в них столько неподдельной муки, что я захлебнулся в ней, невольно сопереживая его терзаниям.
- Я смутно помню тот дьявольский вечер, так сильно я оглушил свой мозг алкоголем. Очнувшись, я ужаснулся содеянному, и приказал парням найти то место, куда они бросили тебя, но эти придурки забыли, на какую дорогу они свернули, и мы только зря потеряли время. Потом... потом была только боль и раскаянье, которое терзало меня многие годы неизбывной тоской, но я даже не мог толком искать тебя, вынужденный заниматься делами компании, после внезапной кончины отца свалившейся мне на голову непосильным грузом. Кэри, я не ищу для себя оправданий, я лишь прошу тебя взвесить все за и против, и услышать мое сердце. Я до сих пор люблю тебя и мне никто, кроме тебя, не нужен! Ты стал таким из-за меня, но я помню тебя другим, нежным и страстным! Ты ведь тоже любил меня, об этом есть запись в твоем ноуте, который Лаен нашел у тебя в комнате после того, как ты сбежал неизвестно куда после той трагедии... Кэри, не отвергай меня, мы созданы друг для друга, и можем начать все заново. Я буду терпелив и осторожен, и сделаю все от меня зависящее, чтобы вернуть тебе радость прикосновений, счастье телесной любви и наслаждения близостью! Кэри, ты для меня единственный, мой самый лучший, всю мою жизнь я посвящу тебе, купая в нежности. Это кольцо, оно по-прежнему твое, я буду ждать, пока ты согласишься принять его. Прошу тебя, послушай свое сердце, любовь моя, не отворачивайся от меня, не отталкивай! Позволь мне...прикоснуться к тебе... пожалуйста...
- Не надо...Эйнар... - чувствуя, что слабею, едва слышно пролепетал я. - Не трогай меня, пожалуйста... - его пальцы накрыли мои, сплетаясь с ними в жарком замке, и кабинка закачалась подо мной сильнее. - Пожалуйста, не нужно...
Он наклонился над моей рукой, его губы коснулись запястья... В глазах потемнело, дыханье прервалось, сердце захлестнула волна паники, и я позорно потерял сознание, успев услышать его потерянные ошеломленные крики. Родной голос звал меня по имени, но я не мог ему ответить.
Глава 15
- Сволочь, что же ты себе позволяешь? - разъяренный Тоджин ворвался в холл, в мгновение ока оценил ситуацию, подбежал к Эйнару Харту и точным ударом в челюсть сбил его с ног, оттолкнув от лежащего на диване бледного омеги. - Я ведь предупреждал тебя, чтобы не лез к Кэри со своими домогательствами! Мало того, что по твоей милости он стал таким ранимым, так и теперь ты не можешь смириться с тем, что он больше не любит тебя, и упорно пытаешься вернуть, не считаясь ни с чем, кроме своих желаний? Да ты хоть можешь себе представить, что он перенес из-за твоей чудовищной жестокости?! Сколько ночей он не спал, мучаясь кошмарами, как дрожал от панического ужаса от одного только запаха любого альфы, какие боли терзали его, разрывая на части, с какими мучительными усилиями он пытался вернуться к нормальной жизни, но так и не смог этого сделать до сих пор? Что вынес он за первый год после трагедии, как тяжело проходила его беременность?
- Беременность? - вытаращил глаза сидящий на полу Харт. Из рассеченной губы на подбородок струйкой стекала кровь, но он не делал даже попыток стереть ее. - Ты хочешь сказать, что Кэри...
- Вот сволочь, заставил проговориться! - Тоджин в сердцах пнул альфу ногой и презрительно сплюнул. - Хотя мог бы и сам узнать, если бы хотел, а раз пребываешь в неведении, значит, не больно-то тебе это и надо! Убил бы тебя, тварь, прямо сейчас, с превеликим удовольствием! Мерзкий эгоист, ты подумал о чувствах Кэри хоть на мгновение, когда затаскивал в этот вагончик, или свое собственное эго у тебя превыше всего? Подумал, какие усилия он прикладывает, общаясь с людьми вообще, а с альфами тем более, представил, как ему сложно находиться рядом с тобой, да еще и терпеть бесцеремонные прикосновения? Да что может думать такой эгоист, как ты, что может понять или почувствовать? Что ты с ним сделал, гад ползучий, какое имел право увозить его в такой тесной кабинке, где все наверняка сразу же провоняло твоим мерзким запахом? Если узнаю, что с поцелуями лез или еще с какой глупостью... - он резко остановился, глубоко вздохнул, успокаивая собственную ярость и повернулся к Кэри.
Лицо его на глазах изменилось, черты смягчились и губы тронула ласковая улыбка. Он бережно, словно к хрупкому хрусталю, прикоснулся к запястью омеги и посчитал пульс, потом вынул из кармана какой-то тонкий флакончик, отвинтил крышечку и несколько раз быстро провел им перед носом Кэри, с радостью отмечая реакцию последнего на резкий пряный запах содержимого.
- Кэри, - тихо позвал он, опускаясь перед диваном на колени, - Кэри, братишка, ты слышишь меня? Прости, мне придется коснуться тебя... Это я, Тоджин, ты помнишь, что уже не боишься моих прикосновений, правда ведь, Кэри?.. - он легонько щелкнул его по носу двумя пальцами, немного подождал и повторил движение. Веки омеги дрогнули, дыхание стало выравниваться, и он открыл, наконец, глаза, вглядываясь в лицо близко склонившегося над ним помощника.
