— Почему ты плачешь?

— Это слезы радости, ваша милость! — ответила она, улыбаясь. — Каждый раз, когда мы в постели, я думаю, что лучше быть не может, и каждый раз выясняется, что я ошиблась!

Тристан засмеялся, и его мужское естество дернулось у нее в лоне. Внезапно став серьезным, он перенес вес на одну руку, а другой погладил ее по животу.

— Любовная схватка не потревожила моего сына?

Это было сказано нарочито небрежно, но провести Имоджен ему не удалось. Тристан хотел знать, смог ли он развеять все ее страхи. Если она и вправду беременна, то отцом ребенка мог быть только он. Блекберн был в этом абсолютно уверен.

— Ваш сын прекрасно себя чувствует, ваша милость!

Ежели она заблуждается относительно своего деликатного положения, несколько дней и ночей, проведенных в постели с Тристаном, легко это исправят.

— Вот и замечательно! Ну, у тебя еще остались аргументы против оглашения нашей помолвки на завтрашнем балу?

Имоджен смутилась, и это было забавно, особенно если учесть, что она лежала совершенно голая в постели с любовником.

— Ни единого!

Ответь она по-другому, Тристан наверняка держал бы ее в кровати до тех пор, пока не выцеловал бы из нее нужные слова. Это была приятная перспектива… Но Имоджен слишком устала бороться с ним.

— Я твоя, если ты меня хочешь.

Он отреагировал на это плутоватой усмешкой.

— Да, дорогая! Знала бы ты, как я тебя хочу!

До самого вечера Тристан вознаграждал свою невесту за то, что она приняла правильное решение.

В последнее время Норгрейв почти не выходил из дома.

Со снисходительной улыбкой он смотрел на девушку, которая любовалась подаренным им аметистовым колье перед зеркалом небольшого туалетного столика. В одной лишь нательной сорочке леди Шарлотта была очень хороша. Он даже пожалел, что не владеет кистью и не может перенести эту красоту на холст.

С того дня, когда она, подобно библейскому Даниилу, вошла в львиное логово, случилось немало. Норгрейв лишил ее невинности и проделал с ее девственным телом все то, что раньше позволял себе только с проститутками. Неторопливое растление невинности забавляло его много дней, и временами его жертва даже выказывала удовольствие происходящим. Правда, намного чаще она сопротивлялась, и тогда он закрывал глаза и представлял, что это возмущенная леди Имоджен и ее мокрые глаза смотрят на него с ненавистью, потому что он предал ее. В такие краткие моменты наслаждения маркиз готов был поверить, что любит леди Шарлотту.

Она просто не могла долго сердиться на него. Норгрейв знал, как сломить сопротивление женщины, умел ее убедить в том, что грубость продиктована избытком страсти. Колье и другие маленькие знаки внимания быстро залечивали все раны. Если бы она не была влюблена в него как кошка, то задумалась бы о том, как ему удалось так скоро раздобыть это колье. На самом деле у Норгрейва имелось в запасе несколько — как раз для такого случая. Колье из аметистов он однажды уже преподнес другой леди. Но стоило ей понять, что это прощальный подарок, как она запустила им ему в голову и горделиво вышла из спальни. Такая вспышка темперамента заставила мужчину пуститься в погоню. Он поставил ее на колени и оседлал с поистине садистским энтузиазмом. Когда же семя было излито, она убежала, молясь о том, чтобы никогда его больше не видеть.

— О Кейзон! Это самое красивое колье из всех, что у меня есть! — воскликнула леди Шарлотта, возвращаясь к постели, с которой они недавно встали.

Норгрейв взял девушку за руку.

— Это означает, что твой отец скупится на подарки для своей любимой дочурки! Пару месяцев назад я видел на его любовнице похожее колье, и центральный камень был величиной с голубиное яйцо!

Юная блондинка нахмурилась.

— Мой отец верен матушке! У него не может быть любовницы!

— Святая невинность! — Норгрейв затянул Шарлотту на кровать и опрокинул ее на спину. — Не стану спорить, джентльмен ведет себя очень осмотрительно. Но живот у его последней пассии такой, что месяца через четыре у тебя точно появится новый сводный братишка или сестренка!

Леди Шарлотта заметно помрачнела.

— Я тебе не верю!

— Выходит, я лжец? — вкрадчиво спросил маркиз.

Бедняжка уже приобрела некоторый опыт общения с ним, поэтому поспешно замотала головой.

— Конечно нет, любовь моя! Я вовсе не хотела обвинить тебя в том, что ты повторяешь глупые слухи. Просто… Это ведь мой отец!

Она так спешила извиниться, что маркиз решил быть снисходительным. Своим подарком Норгрейв дал знать — он пресытился ею и теперь готов был отпустить Шарлотту, прежде чем о ее позоре узнают в обществе. Он совершенно поправил здоровье и жаждал заполучить любовницу, которая будет наслаждаться причиняемой им болью.

— Понимаю, дорогая! — успокаивающим тоном произнес маркиз. — Мы склонны возносить тех, кого любим, на пьедестал. И тем больнее узнавать, что они не соответствуют нашим ожиданиям.

Леди Шарлотта кивнула, но семя вранья уже укоренилось у нее в сердце. Норгрейв понятия не имел, есть у отца девушки любовница или нет. И ему было плевать на это. Он успел узнать, что Шарлотта слепо верит в добропорядочность своих родственников, и это бесило его. Что ж, зато теперь она не сможет посмотреть на отца без мысли, что, возможно, он лжец и прелюбодей.

— Как думаешь, который час?

— Начало третьего, — ответил Норгрейв, подавляя зевок. — Почему ты спрашиваешь?

— Мне пора домой, — промолвила леди Шарлотта, поглаживая колье. — Сегодня вечером все наше семейство приглашено на бал к лорду и леди Ладсторп. Ходят слухи, что на этом балу герцог Блекберн объявит о своей помолвке с леди Имоджен Сантер. И я не удивлюсь, если это окажется правдой. Всем известно, что герцог давно без ума от нее!

Голос леди Шарлотты постепенно удалялся, в то время как в ушах Норгрейва застучало. Он резко сел на постели, силясь совладать с головной болью. Блекберн намеревается жениться на Имоджен? Маркиз погладил заживающий шрам на щеке, словно это могло как-то приблизить его к леди, которая оставила отметину. Блекберн женится на этой шлюшке? Блекберн, который прежде даже не задумывался о браке? То, что он, Норгрейв, с ней сделал, должно было отпугнуть бывшего друга от Имоджен. А вместо того Блекберн вначале предпринял попытку его убить, а теперь — взять в жены женщину, которую Норгрейв уже считал своей. Проклятье! Неужели этот болван собирается все испортить?

— Кейзон, ты меня слушаешь? — спросила леди Шарлотта. Ее личико омрачилось беспокойством.

— Что ты там лепетала? — отозвался он так грубо, что бедняжка отпрянула.

— Я спросила, будешь ли ты на этом балу, — проговорила она, даже не подозревая, что своей новостью испортила ему настроение. — Я знаю, что вы с герцогом в последнее время не ладите, но помолвка — повод для радости! Ты можешь воспользоваться случаем и помириться с ним.

— Это единственная причина, по которой ты хочешь, чтобы я пришел на бал?

Было что-то такое в его тоне, что заставило леди отодвинуться еще дальше.

— Я п-подумала, ты мог бы засвидетельствовать свое почтение моим родителям.

Кривая усмешка, появившаяся на его лице, обычно не предвещала ничего хорошего.

— Неужели ты им рассказала, что упросила меня переспать с тобой?

Леди Шарлотта вздрогнула, словно он ее ударил.

— Нет! Как можешь ты так грубо говорить о том, что было между нами? Да что с тобой вообще такое?

«Что со мной? Я тебе не Блекберн!»

Но леди, как выяснилось, вошла во вкус.

— Ты много раз говорил, что любишь меня. Ты подарил мне это красивое колье! И я никогда бы не позволила тебе прикоснуться к себе, если бы не думала, что ты…

— Сделай одолжение, заткнись! — проговорил он леденящим душу тоном. — Мозгов у тебя мало, а для рта я могу найти другое применение, поприятнее!

Она задохнулась от удивления и поползла к краю постели.