– Знаю, – смиренно ответил Эммет. – Но я всегда буду принадлежать ей.

Его слова разбили мне сердце. Я его использую, прошу умереть ради меня, а когда все закончится, прикажу ему убираться из Саванны. Но я должна сделать так. Я не могу принадлежать ему. Как я зла на себя за то, что втянула его в очередной кошмар!

Ривка подперла подбородок ладонью. Хотела возразить, но промолчала и стиснула губы. Ее плечи напряглись, и она тяжело вздохнула.

У меня в голове застучал пульс, в глазах потемнело. Мне показалось, что в комнате стало душно и тесно.

– Нет, – пролепетала я, прежде чем мой рассудок осознал, от чего я отказываюсь. – Не делай ничего, Эммет. Не надо. Прости.

Я робко оглянулась на Айрис:

– Не нужно впутывать Эммета в это. Мне жаль бабушку. Правда.

Лицо Ривки разгладилось. Она перестала морщить лоб, ее взгляд смягчился.

– Вот девочка, которую я знаю и люблю.

– Однако выбор делать не тебе, а мне, – отчеканил Эммет.

Он опустился передо мной на колени. Его выразительные темные глаза со зрачками цвета оникса и густыми ресницами сузились и сказали мне все. Я отвела взгляд, не в силах принять безмолвное послание. Долю секунды мне вдруг захотелось раздвоиться, отдав часть своего сердца бывшему голему, превратившемуся в человека, дать ему то, чего он заслуживает. Отринув это желание, я осмелилась посмотреть на Эммета.

Он был предельно сосредоточен.

– Когда начнем? – спросил он у Айрис.

– Сейчас приведу Эллен и Оли… – сказала Айрис, двинувшись к двери, и застыла на пороге. – Спасибо тебе, Эммет, – добавила она.

– Айрис, я тебя предупреждаю! – взвилась Ривка и наставила на мою тетю палец. – Я всегда любила и поддерживала вашу семью, но если с Эмметом случится что-то необратимое или непредвиденное…

– Я ценю твою поддержку и отношусь к тебе очень тепло. Мы не подставим Эммета.

– Но если он пострадает…

– Я отдам свою жизнь, чтобы спасти его.

Две ведьмы посмотрели друг на друга, и я поняла, что договор заключен и подписан. Айрис вышла. Интересно, подумала я, возможно ли такое: обменять одну жизнь на другую?

– Пойду воды в ванну налью, – заметила Мэйзи. – Прошу прощения.

И аккуратно, почти беззвучно покинула кухню, словно боясь нарушить хрупкое равновесие, которого мы достигли.

– Мальчик мой, дорогой, не ввязывайся в это! – затараторила Ривка и умоляющим взглядом скользнула по мне.

Я покраснела.

– Мне жаль, Эммет. Я чересчур настырная, – произнесла я. – Я допустила ошибку. Ты не обязан мне помогать.

Эммет выпрямился. Рост у него был немалый, и мне пришлось запрокинуть голову, чтобы видеть его лицо.

– Ты обманываешь себя, Мерси, – пророкотал он, самодовольно улыбаясь. Меня всегда раздражала эта улыбка. – Ты хочешь спасти свою бабушку, но при этом не собираешься нести ответственность за риск, которому я себя подвергаю.

Эммет приложил ладонь к моей пылающей щеке.

– Сними тяжесть со своей души. Это мой выбор, – сказал он. – Кстати, Ривка, я бы поступил таким же образом в любом случае. Мерси могла даже не обращаться ко мне с просьбой.

– И кто теперь себя обманывает? – фыркнула Ривка. – Ах, мальчик мой!

Она нахмурилась.

– Чем быстрее, тем лучше.

Эммет ухмыльнулся и протянул руку, чтобы помочь мне встать.

– Нет, – отчеканила я, отвергая его вежливость и его жертву.

– Да, – ответил он. – Тебе тоже нужно быть неподалеку, чтобы служить мне маяком.

Он взял меня за руку. Я отвернулась.

– Мерси, – окликнул меня Эммет грубым тоном. Я настолько удивилась, что посмотрела на него в упор. Вопреки резкости голоса он улыбался. – Не волнуйся. Ничто не помешает мне вернуться. По крайней мере, пока я буду знать, что ты ждешь меня.

Чувство вины, любовь, раздражение, благодарность, смущение. В немецком – родном языке моего отца, – было какое-то слово, обозначающее сочетание всех этих чувств. А в английском – нет.

– Пошли, – сказал Эммет, ухмыльнувшись. – Когда рук много, работа спорится.

– Присоединюсь к вам позже, – выдавила я.

Они оставили меня на кухне в одиночестве. Ривка последовала за Эмметом, кудахча, как наседка над цыпленком. Я откинулась на спинку стула и хорошенько потянулась. Провела ладонью по животу. Вполне ожидала ощутить укор от Колина, но поняла, что малыш спит.

Дотащилась до раковины и вылила остатки чая. Вымыла чашку и поставила на сушилку. Заметила скол на раковине, принялась изучать капли воды.

– Они готовы. – Голос Мэйзи вывел меня из ступора, и я вздрогнула.

– Извини.

– Ничего. Я просто на взводе. Не каждый день кого-то убиваешь, сама знаешь.

– Постараюсь не больше двух в неделю.

Мы встретились взглядами и рассмеялись, как безумные.

– Тебя ждут.

– Ты не идешь?

– Нет. Ривка рада видеть меня в добром здравии, но ее совсем не обнадеживает перспектива моего участия в утоплении ее сына.

Я открыла рот, чтобы хоть как-то утешить ее, но Мэйзи жестом остановила меня.

– Без шуток, я намерена ограничить число убийств двумя в неделю, и я подозреваю, что второе надо оставить про запас.

– Ты ужасна! – заявила я.

– А ты зануда иногда. Ладно, топай отсюда.

Я крепко сжала ее руку и поплелась на второй этаж. Услышала оживленный разговор, доносившийся из-за двери ванной в конце коридора, которой очень редко пользовались. Переступила порог и уставилась на кафельный пол, похожий на шахматную доску, и на глубокую ванну на изогнутых ножках.

Места для шестерых здесь было маловато, но сегодня помещение явно увеличилось в размерах.

Любопытно, подумала я, кто из нас умеет так ловко заимствовать пространство из других измерений?

Эммет отвлек мое внимание.

– Неплохо, а? – спросил он меня, показывая на стены.

Лицо Эммета прямо-таки светилось от гордости.

– Точно, – согласилась я.

– Три минуты, – сурово произнесла Ривка.

Эммет тотчас начал раздеваться, аккуратно складывая одежду на старенький, давно не работающий полотенцесушитель. Кажется, его нагота смущала только меня. Заметив мое оцепенение, он дьявольски ухмыльнулся.

– Три минуты, – повторила Эллен. – И я займусь его возвращением, Ривка.

На миг я испытала облегчение: похоже, тетя полностью оправилась от последней попойки.

– Ни секундой больше.

– Даю тебе слово, Ривка, – проговорила Эллен, вручая Ривке секундомер. – С той секунды, как его сердце остановится, и до того момента, как оно снова забьется.

Покосившись на меня, Эммет растопырил пальцы и прикрыл пах. Я пыталась заставить свои глаза не смотреть туда, но они не послушались, любовно вглядываясь в волосы на его упругом животе, сходившиеся в полоску и снова расходившиеся по всему животу выше.

– Вот бесстыжий, – проворчала Айрис. – Еще и флиртуешь!

– А разве этого нет в наших планах?

Наверное, это был юмор висельника, но за последние полчаса я уже во второй раз рассмеялась… и осмелилась посмотреть в его темные глаза. А потом опустила голову.

– Пора, – сказала Айрис. – Пожалуйста, забирайся.

Эммет повернулся ко мне спиной, еще раз озорно глянув через плечо. Учтивое выражение его лица сменилось ужасом, когда он коснулся воды ступней.

– Извини, что такая холодная, но по-другому никак не получится.

Наклонившись, Эммет взялся руками за края ванны и опустил в нее ногу. Перекинул через край другую, проверил пальцем воду и отдернул.

– Мерси, – быстро произнесла Айрис. – Что это у нас за застенчивая барышня, которая в ванну залезть не может?

Эммет зарделся от стыда и гнева.

– Теперь вы меня подловили, – буркнул он, прищурившись.

Я поняла, что Эммет исполнен решимости продемонстрировать свою крутизну. Он неторопливо окунулся по пояс. Его лицо было словно выточено из камня, однако он часто дышал. В конце концов Эммет устроился в ванне. Колени торчали из воды.

– Совсем не плохо, – добавил он.

– Отлично, тогда начинаем класть лед.