- Эй, давай, поднимайся, - в моем голосе ни капли жалости. Поднялся и направился к ней. - И не думай, что пожалею - оставлю подыхать!

Подойдя ближе я наклонился, намереваясь поднять её. И тут же схлопотал болезненный удар пяткой в колено. Я невольно охнул, отступая, и лишь успел выбросить вперед неловко сжатый кулак.

Но ей хватило. Она рухнула, как подкошенная, теперь уж точно не притворяясь.

- Отдохни, - зло выдохнул я, потирая ушибленное колено. - Тебе полезно.

А приложила то здорово - есть опыт. Как бы не повредила чего.

Кипя от раздражения, разминал колено и продолжал думать. Чего бы ещё испробовать?

- Добби! - позвал я. Ноль еффекта. - Тинки! Элизабет!

Дохлый номер. Видимо, расстояние и впрямь чрезвычайно велико. А это означает, что если не произойдет чуда, и какой-нибудь загулявший корабль нас не обнаружит... не хотелось даже думать.

Проурчал голодный желудок. Как назло, в ушах зазвенел поучительный голос Гермионы:

'Одно из пяти исключений Гемпелевого закона трасфигурации гласит о невозможности трансфигурировать что бы то ни было в еду...'.

Но чтобы то ни было - не означает совсем ничего. А скажем можно ли трансфигурировать человечину в относительно съедобное, жареное мяско?

Да что это со мной? Всего сутки без еды, а всерьез задумываюсь о людоедстве?

Но действовать необходимо. Сидеть на пятой точке в ожидании манны небесной бесперспективно. С каждым часом голод лишь усилится, а жажда - сейчас ощутимая, к завтрашнему утру станет невыносимой.

Беллатриса застонала. Приподнявшись, она повела головой из стороны в сторону и осторожно ощупала челюсть.

- Ты пожалеешь, Поттер! - зло выдохнула пожирательница.

- Ты сдохнешь раньше, - мрачно смотрю на нее. - Но прежде чем мы сделаем кое-что, мне нужно уточнить одну вещь.

- Какую вещь? - насторожилась Лестрендж.

- Круцио! - и спустя минуту. - Готова ли ты слушать меня? Ещё одна попытка напасть, и я отрежу тебе ноги, прижгу, и оставлю одну, без палочки. Ты этого хочешь?

И совершенно зверея:

- Ты?! Готова?! Меня?! Слушаться?!

- Чтобы стать тебе обедом? - выдохнула испуганно женщина.

- Чтобы прожить чуть больше, - и навожу палочку вновь.

- Хорошо-хорошо! - она поспешно вскрикнула, отшатнувшись. Видимо, любительница поиграть с жертвой сама не очень переносит боль. Каково ощущать на себе свои же методы, мразь?!

- Тогда - поднимайся!

- Не могу, у меня все болит...

После ещё одного болевого, Беллатриса молча перевернулась на живот, и с трудом, помогая себе руками, приподнялась. Затем, сцепив зубы вместе встала на колени, а потом поднялась, шатаясь на нетвердых ногах.

- Вот, уже лучше, - похвалил я. - Видишь склон? - кивком указываю влево. - Ползи.

- К-как, туда? А ты?

- Я - следом.

Не сказав ни слова, видимо, смирившись до поры, Лестрендж подошла к пологому склону и до невозможного медленно, нашаривая каждый кустик поползла вверх. Изнеможенное белое лицо кривилось от боли каждый раз, когда камень или кустарник чересчур сильно впивался в ушибленное место.

Я примостился следом и, несмотря на открывающийся обворожительный вид, не спускал с нее глаз, в смысле палочки.

Подъем дался ей тяжело. Видимо, я переоценил её физическое состояние, поднявшись, она буквально рухнула на уступе.

- Дальше не пойду, - прохрипела Лестрендж. - Не могу. Хочешь - убивай.

И, одарив меня выразительным взглядом, откинулась, запрокинув голову. Грудь её быстро-быстро вздымалась, а тело трясло толи от лихорадки, толи от последствий падения.

Плюнув на все, я оставил её лежать, а сам отправился изучать остров. Без палочки, израненная, все равно далеко не убежит. А подохнет - невелика потеря.

На обследование всего острова у меня ушло, к большому сожалению, всего пара часов. И то, с натяжкой. Мои наибольшие опасения подтвердились.

Маленький, безлюдный и безжизненный клок камня затерянный в морской пучине. Небольшой, совсем крохотный лесок в центре островка, диаметром с пару-тройку километров. Большую часть времени занял поиск источника воды, без которого мои дни сочтены.

Однако - пусто. Ни в одном месте скопления бедной растительности не нашлось ни речушки, ни ручейка.

Вернулся к исходной точке я уже в сумерках. Беллатриса все также лежала, лишь перебралась на залежи сухого валежника. Видимо камень здорово так холодил почки. Услышав шаги, она встрепенулась, будто испуганная лань и, окинув меня странным взором облегченно выдохнула:

- Вернулся! - и откинулась обратно.

- Не радуйся так, новости тебе не понравятся, - неприязненно сказал я. - Остров - куча камня и бедного грунта с леском посередине. Воды - нет. Живности, соответственно, тоже. Аппарировать - невозможно.

- Возможно, - прохрипела Лестрендж, и перевернулась набок.

- Позволь узнать?

- Совместная аппарация.

- Думаешь, у меня не хватает энергии? - она явно что-то удумала. Подозрительность так и сочилась в моем голосе.

- Тут дело не в энергии, - женщина привстала, а затем с усилием уселась на свой самодельный лежак. - Аппарация никогда напрямую не зависела от энергии, хоть и от нее тоже. Я бы назвала это... концентрацией и направленностью порыва.

- Что, прости? - вот ещё чушь.

- Иначе не могу. В момент переноса гораздо большую роль играет четкое осознание переноса. Концентрации и направленности. Иначе волшебники с наибольшим резервом аппарировали бы по всей планете.

- И что ты предлагаешь, взяться за ручки, закрыть глазки и вперед? - я смерил её взглядом, поигрывая палочкой.

- Да. Но не все так просто. Без плота не обойтись. Мы слишком далеко. А магией задать направление - раз плюнуть. Проплыть хотя бы полсотни миль южнее, и тогда, быть может...

- Может, или нет, узнаем завтра, - отрезал я, и перевел взгляд в темнеющие небеса. Сгущающиеся грозовые тучи не прибавляли оптимизма. - Ты как хочешь, а я иду искать укрытие.

И больше не обращая ни малейшего внимания на правую руку Темного Лорда, молча шагаю вглубь острова.

- Ты же не оставишь меня тут одну, мокнуть под дождем? - донеслось взволнованно в спину.

Я на секунду притормозил, а затем все также продолжил шаг. Нет. Пошла нахрен! Пусть она сейчас и израненная, пострадавшая женщина, но нужно каждый миг напоминать себе кто она, и что сделала.

Укрытие отыскалось в глубине скромного лесочка, прикрывающего своими кронами впалую низину. Расщелина между камнями, перетекающая в небольшую пещеру идеально укрыла бы от дождя. Правда, пещера настолько мала, что улегшись на спину я доставал обоими локтями до стенок, стоило чуть лишь расставить руки.

Теперь - защитные чары. В первую очередь, чтобы незваные гости в виде полуобнаженных пожирательниц смерти не забрались в укрытие... да и перспектива быть подтопленным дождем меня абсолютно не прельщала.

Защитные... маскировочные... водоотталкивающие. А это сюрпризик для госпожи Лестрендж. Сейчас то я её не убил, но если сунется - отхватит сполна. И мне её уже жаль не будет. Если что - я предупредил. А с утра пораньше можно будет и плотом заняться, благо, заколдованные веревки, в отличии от еды, пойдут впрок.

Проснулся я около полуночи, от раската грома. А гроза, да какая гроза, настоящий шторм разыгрался над островком! Разряд молнии, разорвавшийся неподалеку глухим эхом, преодолел звуконепроницаемую оболочку. Это как же снаружи то грохнуло! Вот, наверное, веселье для стервы!

Задремать под звуки грозы? Что может быть лучше? Попытавшись вновь умоститься на жестких камнях и обновляя утепляющее заклятье, слышу странный тонкий звук. На самой грани восприятия. Прерывающийся. Явно неестественного происхождения.

Высовываюсь наполовину из пещерки, чтобы увидеть душераздирающую картину. Дрожащая женщина сидела на коленях, содрогаясь, ухватив себя за плечи, трясущиеся в истерике. Несмотря на заливающие её потоки воды, было очевидно - она плачет. А ещё кричит, что есть сил надрывая горло. Не решаясь войти, памятуя о защитных чарах, она, тем не менее, с надрывом и упорством пыталась преодолеть звуковой барьер.