Сразу передумав спускаться вниз, Гард решил пока остаться на дереве и посмотреть, что будет дальше.

У распахнутых ворот лагеря Брама и пленников встречали двое. Один был седовласым воином в кольчуге и при мече. Другой — лысый, слегка сгорбленный мужчина с длинной, ниже пояса, густой рыжей бородой, облаченный в просторную тунику черного цвета. В руке этот последний сжимал посох. Никакого оружия при нем не было, за исключением длинного ножа с изогнутым лезвием.

Кем был первый, Гард мог только гадать. Но он ни на миг не сомневался в том, что второй и есть тот самый колдун Тахар, о котором за последние часы он столько всего слышал и которого поклялся убить во что бы то ни стало.

По приказу седовласого воителя, который по всей видимости был в этой компании главным, всех пленных тотчас развели по разным постройкам. Матросов разместили в длинном, похожем на барак строении, стоявшем в самом центре лагеря. Женщин отвели в располагавшийся по соседству небольшой домик. Что же касается Кулла и старого барона, то их загнали в неказистый сарай, стоявший невдалеке от ворот, что вели вглубь острова. Развязать пленников так никто и не потрудился, наверняка посчитав, что спешить с этим делом не стоит.

Наблюдая за происходящим, Гард усиленно размышлял о том, что ему следует предпринять для спасения капитана и экипажа «Богини Морей». И пока ничего стоящего ему в голову не приходило.

Разумеется, под покровом темноты перебравшись через забор, проникнуть в лагерь не составит для него большого труда. Ну, а что дальше? Незаметно освободить старого барона и Кулла? Что ж, и это, пожалуй, можно сделать. Снаружи их обоих фактически никто не охраняет. Часовые у ворот вполглаза присматривают за сараем, где они находятся, и не более того.

Итак, с освобождением капитана особых трудностей не должно возникнуть. А вот дальше начинаются сплошные проблемы и сложности. К примеру, что делать с находящимися под воздействием чар моряками? Естественно, Гард мог бы попытаться пустить в ход собственную магию. Но в положительном результате у него были все основания сомневаться.

Колдун Тахар сразу почувствует, что кто-то пытается снять те чары, которыми он опутал пленников. И естественно, он будет препятствовать этому всеми силами. В итоге, здесь может разгореться колдовской поединок с огненными шарами, громами, молниями и прочими «прелестями», свойственными сему действу. В своей победе Гард ни на миг не сомневался. Сиар-Та не раз говорил ему, что он обладает редкой силой и способностями, причем именно к боевой магии. А его суждению о таких вещах вполне можно доверять. Так что Гарда смущало другое: пока он будет возиться с колдуном, солдаты Клана успеют уничтожить всех моряков. Так что, как ни крути, а пока жив Тахар, любая попытка освободить пленников наверняка обернется провалом.

Значит, нужно прежде всего убить колдуна. Вот только где и как? Разумеется, не в самом лагере, где полным-полно солдат…

«Постой-постой, — одернул сам себя Гард. — А ведь есть способ незаметно избавиться от колдуна. Вечером тот наверняка отправится к здешним курганам. При этом никакой охраны он с собой точно не возьмет. От призраков мургов никакие солдаты не защитят. Да и никто из них по доброй воле не сунется туда, где повсюду магия. Значит, там, у курганов я его и подкараулю. Надеюсь, Тахар не заставит себя долго ждать!»

Военный вождь Клана Дракона, Торн, впервые с момента своего появления на острове, пребывал в хорошем расположении духа. И причин тому было по меньшей мере две. Во-первых, его сын Брам благополучно возвратился к нему, умудрившись успешно провернуть весьма рискованную авантюру. И во-вторых, благодаря успеху в той самой авантюре знаменитый пират Кулл оказался захвачен вместе с кораблем и всей командой.

Сие деяние можно было бы считать подвигом, если бы не одно существенное «но».

Дело в том, что успех данного предприятия стал результатом не воинской доблести (хотя конечно не обошлось и без этого), а применения колдовских чар. Что по-своему не могло не огорчать старого рубаку, больше привыкшего полагаться на добрый меч, чем на колдунов и их магию. Однако все это лишь эмоции, а дело остается делом.

Знаменитый пират схвачен, и от продажи его этому трусливому хорьку Ридо Клан Дракона выручит хорошие деньги. Смерть и растреклятая преисподняя! Ну почему Клан вынужден иметь дело с трусливыми ублюдками, которых иначе как позором валузийской знати и назвать-то нельзя?! И почему таким мерзавцам всегда везет?

Помнится, когда сам Торн угодил в немилость к королю Борну, то он вместе с сыном был вынужден бежать из страны, дабы не угодить на плаху. Богатый землевладелец, один из самых знатных людей в Валузии, в одночасье сделался бездомным бродягой-наемником: одним из тех, на кого раньше смотрел свысока, как на нечто недостойное даже плевка благородного человека, ничем не запятнавшего ни себя самого, ни свой род.

А вот судьба барона Ридо почему-то сложилась куда благополучнее, чем этот шакал заслуживает. Он не только сумел спасти собственную шкуру, но и умудрился прихватить с собой (одни демоны ведают, каким образом) огромное состояние. И теперь живет себе припеваючи на чужбине, ни в чем не нуждаясь.

Кровь и пепел! Ну почему всегда так везет дуракам да трусам?! Неужели они более угодны богам и те так охотно их опекают? По логике вещей, такого быть не должно. И все же… Э-хе-хе! Жизнь человека — одна сплошная несправедливость, и только…

— О чем так задумался, отец? — весело поинтересовался Брам. — Может, поделишься со мной? Вместе подумаем.

На что Торн ответил:

— А о чем вообще может думать старый иззубренный меч вроде меня, которому в этой жизни совсем не так уж много и нужно? О будущем, разумеется: о возможных перспективах, которые ожидают его отпрыска.

— Не очень-то веселая тема, — улыбнулся Брам. — Что еще меня может ожидать, как не жизнь наемника? Если подумать, то это совсем не так плохо, как может показаться поначалу.

— Но могло бы быть и лучше, — тяжело вздохнул Торн. — Если бы не этот помешавшийся от неограниченной власти Борн. Да будет проклято его имя!

— Что теперь об этом говорить? — вздохнул в свою очередь Брам. — Потерянного все равно не воротишь. Так стоит ли грустить? Давай лучше поговорим о чем-нибудь другом.

— О чем, например?

— Сюда, в лагерь, я велел привести лишь часть захваченных пиратов. К чему нам здесь целая толпа? Остальные пускай побудут на корабле, пока Тахар не перережет их всех до единого.

— Ты уверен, что оставленной на пиратском корабле охраны будет достаточно? Вдруг эти негодяи очухаются?

— Не очухаются, как заверил меня Тахар. Он клянется, что наложенные им чары не спадут до тех пор, пока он сам этого не захочет. И я ему верю. Его магия и в самом деле сработала как надо. Он стал могущественным магом, следует признать.

— Все равно, — фыркнул Торн. — Лично мне этот прохиндей не нравится, хоть убей.

— И мне тоже, отец, — признался Брам.

— Кстати, как тебе этот пиратский капитан? — поинтересовался отец. — Что ты о нем думаешь?

— Варвар, и этим все сказано, — пожал плечами сын. — Тигр, которого мне удалось засадить в клетку, И ему из нее уже не выбраться.

— Очень надеюсь, что так, — задумчиво произнес Торн. — Хотя если считать правдой хотя бы половину из того, что я о нем слышал, нам с тобой следует принять дополнительные меры предосторожности, дабы удержать этого Кулла в клетке. Если он ускользнет, то у нас возникнут серьезные неприятности с Кровавым Братством. Ведь Кулл у них вроде короля.

— Не успеет ускользнуть, отец, — заверил его Брам. — Не сегодня, так завтра должны подойти наши корабли, и мы отправим его к Ридо.

Этот разговор происходил в небольшом уютном домике, возведенном в середине лагеря специально для Торна и его сына.