– Технически, это не фотография в нашем современном понимании, но своего рода живая картина, созданная специальными заколдованными красками. В любом случае, в результате появляется точное выглядящее свежим изображение. Здесь мы видим, как все четыре настоящих основателя стоят перед своими статуями в оригинальной ротонде. Изображение было сделано ближе к завершению их карьеры по поводу передачи общественности и назначения Хогвартса в качестве школы чародейства и волшебства более десяти веков назад.
Джеймс изучил древнее изображение. Оно действительно было очень зернистым и черно–белым. Тем не менее, он мог отчетливо разглядеть четыре фигуры – двух ведьм и двух волшебников. Вытянутое лицо Годрика Гриффиндора украшали знаменитые усы и острая бородка. У Салазара Слизерина были узкие черты лица. У него были острые скулы и такой же подбородок. Волшебник был абсолютно лысым. Пенелопа Пуффендуй была высокой и выглядела довольно сурово с длинными заплетенными в косу волосами. Седеющие черные волосы Кандиды Когтевран обрамляли ее красивое улыбающееся лицо с большими темными глазами. Позади волшебников можно было увидеть их статуи, но только до пояса. Статуи были действительно огромными.
– Смотри, – шепнул Грэхем, показывая на фотографию, – привидение на постаменте! Ты можешь видеть его сбоку, около статуи, с правого краю, как и указано в книге Риты Скитер!
Ральф выглядел озадаченным.
– Привидение на постаменте?
Роуз сделала страдальческое лицо.
– Это просто миф, Ральф, – прошептала она. – Это было в книге, которая вышла несколько лет назад: «Кодекс Основателей». Там говорится, что есть несколько секретов, которые можно найти на старинных фотографиях, картинах и разных других вещах. Предположительно, это призрачное лицо спрятано в тени от постамента статуи на фотографии Основателей.
– Оно и правда там, – прохрипел Грэхэм. – Скитер говорит, что это фото было проклято самим Салазаром Слизерином в качестве предупредительной версии его окончательного проклятия. Там должно быть лицо наследника Слизерина. Конечно, это не новость сейчас. Тайная Комната хорошо известна. Она входила в тур по Хогвартсу, пока несколько лет назад не была закрыта из–за своей небезопасности.
Пуффендуйка по имени Эшли Дун прошептала из ряда позади Джеймса:
– Я тоже вижу призрака на постаменте! Кажется... он в очках! Почему–то, Джеймс, – заговорщицки сказала она, – призрак на постаменте изрядно напоминает мне тебя!
Джеймс обернулся и уставился на нее. Она усмехнулась и прикрыла рот рукой. Когда Джеймс повернулся, Роуз и Ральф также смотрели на него.
– С каких это пор ты носишь очки? – шепотом спросил Ральф.
– Я... нет! – прохрипел Джеймс. – Они мне нужны просто, чтобы видеть... вещи. Далеко. Иногда. Практически никогда!
– Они симпатичные, Джеймс, – Роуз улыбнулась. – Сразу приобретаешь умный вид.
Джеймс сдернул очки и спрятал их обратно в сумку. Роуз оглянулась на древнее фото, в то время как профессор Биннс продолжал самозабвенно бормотать.
– И Эшли права, – прошептала Роуз, улыбаясь игриво. – Призрак в тени от постамента немного похож на тебя. Я даже не заметила это поначалу.
– Пойду спрыгну с башни, – пробормотал Джеймс, возвращаясь к своим каракулям.
***
В тот вечер после ужина Джеймс и Роуз сидели среди кучи книг и пергаментов за угловым столиком в гостиной Гриффиндора.
– Всего лишь наш первый день позади, – жаловался Джеймс. – Я не могу поверить, что я уже устал от домашней работы.
Роуз окунула перо.
– Если бы ты прекратил жаловаться и просто сделал это, тебе бы не казалось, что так много работы.
– Спасибо за зажигательную речь, – проворчал Джеймс, беспорядочно листая пыльную книгу. – Так сколько еще уроков мне придется делить с тобой в этом году? Я имею в виду, кроме Истории магии и Трансфигурации. Это немного неловко, знаешь ли.
– Я не могу представить, почему, – сказала Роуз, не отрываясь от своего пергамента, – на тебе не отразится, что я унаследовала способности своей мамы к усвоению основных магических принципов. Тебе, напротив, передалась склонность твоего отца откладывать выполнение заданий до самой последней минуты. Это простая генетика.
Джеймс привстал.
– Ты уже сделала домашнее задание со своей Трансфигурацией, а? Может быть, ты могла бы мне помочь, поскольку ты такая умная. В конце концов, мы семья.
– Ты явно спутал меня с кем–то, – сказала Роуз, запихивая свои книги в сумку и закрывая ее. – Это, возможно, работало с мамой когда–то, но только потому, что у нее было чрезмерно развито чувство ответственности. Часть, унаследованная мной от Уизли, нейтрализует это, что приятно. К слову, разве тебе не требуются очки, чтобы делать свою домашнюю работу?
Джеймс бросил на нее усталый взгляд.
– Мне они нужны только для того, чтобы смотреть вдаль, большое спасибо. Буду признателен, если ты сохранишь информацию об очках при себе.
– Это не так уж страшно. Многие люди носят очки.
– Многие ботаны носят очки, – мрачно проворчал Джеймс.
– Дэмьен носит их, – отметила Роуз. – И профессор МакГонагалл. Фиера Хатчинс носит тоже, и она выглядят достаточно мило при этом, даже для слизеринки. И Кларенс Темплтон, и Скорпиус...
Джеймс чуть не сбил ее книги со стола.
– Скорпиус носит очки? Откуда ты знаешь?
Роуз заморгала на Джеймса.
– Я видела, как он надевал их на Травологии. Он нуждается в них, чтобы читать, как мне кажется. В отличие от тебя, он чувствовал себя вполне комфортно, надев их в классе. Они выглядят довольно спортивно, на самом деле. Без оправы, с черепаховой отде...
– Ладно, ладно, – сказал Джеймс, махнув рукой. – Это не делает его лучше.
– Несмотря на то, что ты можешь думать, – сказала Роуз, наклоняясь и понизив голос, – он не глуп. Он, может быть, не самый хороший мальчик в школе, но он знает свое дело.
– Он знает, как бросить несколько заклинаний, большое дело, – сказал Джеймс, скрестив руки на груди. – Его родители, вероятно, наняли ему одного из тех гоблинских воспитателей просто чтобы убедиться, что он может показать остальным класс.
Роуз пожала плечами и многозначительно посмотрела на другой конец комнаты:
– Так или иначе, он, похоже, справился со своей домашней работой.
Джеймс проследил за взглядом сестры. Скорпиус сидел, ссутулившись в кресле с высокой спинкой у камина. Он лениво тряс палочкой с левитирующим кусочком бумаги, напоминающим летучую мышь. Она покачивалась и подлетала с легкостью.
– Чертов позер, – проворчал Джеймс себе под нос.
Кэмерон Криви увидел наблюдающего Джеймса. Он встал и несколько нерешительно подошел к столу.
– Эй, Джеймс! Как прошел твой первый день?
– Паршиво, – проворчал Джеймс. – Ты хорош в Трансфигурации, Кэмерон?
Кэмерон покачал головой.
– У меня еще не было ни одного урока, извини. Я только хотел спросить вас: то, что говорят о прошлом учебном годе – это все правда? О параде планет, и о вашем участии в возвращении Мерлина, и все такое прочее о том, как вы утерли нос магловскому репортеришке?
– Ну... – начал было Джеймс, а затем устало пожал плечами. – Да, конечно, я думаю. Это, наверное, все правда, но не совсем так, как ты говоришь. Я пытался остановить возвращение Мерлина, знаешь ли. В действительности, все это было большим провалом.
Кэмерон усмехнулся, продемонстрировав большие розовые десны.
– Это превосходно! – воскликнул он. – Мой папа – Деннис Криви – учился вместе с твоим отцом, Гарри Поттером, не так ли?
– Конечно, раз ты так говоришь, – согласился Джеймс, улыбаясь. Энтузиазм мальчика было довольно заразительным. – Но я не похож на него, Кэмерон, действительно. Я всего лишь обычный ребенок. Видишь? Нет шрама–молнии. Кроме того, у меня было много помощников.
– Да, я слышал, – кивнул Кэмерон. – Ральф Дидл, у отца которого настоящая фамилия – Долохов! Никто не мог предугадать подобного, не так ли? Тем не менее, задним умом все крепки. По крайней мере, так говорит мой папа.
