– Да, это было познавательно, – прокомментировал Альбус, когда они направились обратно.

Джеймс ничего не ответил. Его раздражало, что ответственность за побег борли возложили на него. Как мог Мерлин обвинить его, но позволить Скорпиусу уйти безнаказанным? Отчасти Джеймс с нетерпением ждал начала нового учебного года из–за своего рода связи с Мерлином, новым директором. В конце концов, именно Джеймс случайно вернул знаменитого волшебника из далекого прошлого. К тому же в конце прошлого семестра им пришлось работать вместе, чтобы сорвать коварный план, целью которого было развязать войну между маглами и магическим миром. А теперь, еще до прибытия в Хогвартс, Джеймс оказался у Мерлина на плохом счету.

Возвращаясь с Альбусом в купе, Джеймс вспомнил слова Роуз, сказанные в начале пути: такой могущественный волшебник, как Мерлин, становится еще ужаснее от того, что не злой, а эгоистичный.

Конечно же, это смешно, разве нет? Мерлин не был эгоистичным, просто другим. Джеймс знал Мерлина так же хорошо, как и все. С ним даже советовались, когда решали назначать или нет знаменитого волшебника директором. Он не был опасен. Просто он прибыл из совершенно другого времени. Мерлин сам так сказал. Он пришел из куда более опасного, мрачного века. Не то чтобы для Джеймса было так важно помнить этот факт; ему было важно, чтобы остальные ученики также понимали это.

К тому времени, как Альбус открыл дверь купе, пошел сильный дождь. На окна поезда падали огромные капли. Ральф, положив раскрытую газету на грудь, спал на сиденье. Роуз углубилась в чтение книги и едва ли заметила возвращение братьев. В Джеймсе росла уверенность, что этот год, возможно, не будет таким уж веселым, как он предполагал.

Когда солнце уже клонилось к закату и дождь наконец утих, Джеймс, Альбус и Ральф достали из сумок мантии. Одежда Джеймса и Альбуса была сильно помята. Роуз, взглянув поверх своей книги, защелкала языком.

– Вас не учили складывать одежду?

– Мальчиков такому не учат, – Альбус попытался разгладить мантию руками. – Нас учат крутым вещам. Секретным мужским вещам, о которых мы не имеем права рассказывать тебе. Девчонкам приходится учиться складывать одежду, чтобы их мужья, отправляясь на работу, отлично выглядели.

– Даже не собираюсь тебе ничего отвечать, – печально покачала головой Роуз. – Я только надеюсь, что твоя сестра извлекает уроки лучше тебя. Сын знаменитой женщины, игрока в квиддич, должен быть осмотрительней.

Ральф поднял брови:

– Кажется, я знаю заклинание Разглаживания. Хочешь, чтобы я его произнес?

– Нет, спасибо, Ральф, –  поспешно ответил Джеймс, – не обижайся, но я еще помню, как в прошлом году ты сжег волосы Мари–Виктуар.

– То было обезоруживающее заклинание, – оправдывался Ральф. – Моя палочка немного чувствительна к ним. Проблема не в том, чтобы заставить их работать, а в том, чтобы предотвратить чересчур хорошее исполнение.

– Хм, – многозначительно произнесла Роуз. – Удивляюсь, с чего бы это?

– Так ты и правда сцепился с ним, а? – Ральф обратился к Альбусу, возвращаясь к прежней теме разговора.

– Просто сбил его с ног, – ответил Джеймс, подталкивая брата. – Было круто, хотя доставило мне неприятностей.

– Тебе пора научиться себя хоть немного контролировать себя, Альбус, – Роузнаконец отложила книгу. – Ты можешь его не любить, но теперь ты в Хогвартсе. И не можешь кидаться на каждого, кто говорит то, что тебе не нравится.

– То, что мне не нравится? – Альбус свирепо посмотрел на Роуз. – Ты пропустила ту часть, где он оскорбил нашего покойного дедушку? Знаешь, есть такое понятие как честь! И если он косо на меня посмотрит, я снова это сделаю.

– Я же не говорю, что ты не должен отвечать, Альбус, – многозначительно сказала Роуз. – Я только сказала, что теперь мы в Хогвартсе. Нанеси ответный удар с помощью магии.

– Ого, – смех Джеймса был чуточку нервным. – В твоем случае, Рози, яблочко от яблони очень далеко упало.

Роуз обиженно посмотрела на него.

– Может быть, я мамина дочка, но вынуждена тебе напомнить, что еще я Уизли.

Альбус нахмурился.

– Я пока не умею колдовать по–настоящему. Кроме того, было круто сбить его с ног.

Роуз бросила серьезный взгляд на Джеймса. 

– В таком случае, надеюсь, тебе придется поднять свой зад. Похоже, большую часть года ты будешь приглядывать за младшим братцем.

– Теперь это его проблемы, – ответил Джеймс. – К тому же, Скорпиус получил по заслугам. Этот кретин пытался оглушить Альбуса. Родители уже научили его колдовать. Хорошо, что у Альбуса длинные руки.

– Могу лишь сказать, что я собираюсь выяснить побольше об этом борли, – заявила Роуз. Тем временем поезд сбавил скорость, подходя к станции Хогсмид.

Альбус с притворным удивлением поднял брови:

– Хочешь сказать, есть магические создания, о которых ты пока ничего не знаешь?

– Похоже, у нас проблемы, – заключил Ральф. – Если даже Мерлин считает, что эта штуковина опасна, то, я думаю, нужно будет ее разыскать.

Джеймс застегнул сумку и повесил ее через плечо.

– Я просто хочу узнать, почему он следил за мной. Почему из всех он выбрал именно меня?

– Очевидно, он надеялся раскрутить тебя на использование магии, – резонно заметила Роуз. – И его план сработал.

– Потому–то он и сбежал, когда ты столкнулся с ним в кабинете у врача, – добавил Ральф, приподнимая брови. – Ты говорил, что сказал ему тогда о том, что ты волшебник, но в то же время у тебя нет при себе волшебной палочки. И он понял, что нет смысла возиться с тобой, если ты не сможешь даже попытаться поймать его, в итоге он скрыл свои следы, прыгнув на несколько минут назад во времени, отменив все случившееся.

– Сплошные гении вокруг, – проворчал Джеймс. – Хотел бы я посмотреть, как бы вы себя повели на моем месте. К тому же это по вине Скорпиуса и Альбуса тварь получила волшебную закуску, и все стало еще хуже.

– Не пытайся повесить всю вину на меня, – сказал Альбус, тщетно пытаясь руками разгладить складки на своей мантии. – Если бы ты тоже напал на Скорпиуса вместе со мной, то мы бы успели обезоружить его до того, как он успел натворить дел. Бьюсь об заклад, старик Мерлин одобрил бы.

Несколько минут спустя поезд вздрогнул, останавливаясь. Вагон заполнялся звуками открывающихся дверей, шагами и болтовней: пассажиры начинали толпиться в коридорах, направляясь к выходу. Джеймс, Альбус, Роуз и Ральф подобрали свои вещи и присоединились к остальным.

Когда они выбрались на мокрую платформу станции Хогсмид, Джеймс заметил Хагрида, стоящего неподалеку под фонарным столбом, едва не касаясь его макушкой.

– Первокурсники! – кричал он своим грубым мощным голосом. – Первокурсники, сюда! Остальные найдут свои экипажи немного дальше, впереди. Если вы не знаете, куда идти, следуйте за тем, кто знает. Давайте, поживее.

Джеймс схватил Альбуса за мантию, останавливая.

– Эй, – сказал он тихо. – Вот что я хочу сказать. Не волнуйся насчет Распределения, братишка.

– На самом деле, я в порядке, – отозвался Альбус, пожимая плечами. – Я запомнил, что папа сказал мне тогда на платформе девять и три четверти.

Джеймс моргнул.

– Вот и хорошо. А что он сказал?

– Он сказал, что Распределяющая Шляпа учтет мои пожелания. Что, если я действительно не захочу этого, Шляпа не пошлет меня в Слизерин.

– Тебя?! И в Слизерин?! – раздался презрительный голос Скорпиуса за их спинами. Джеймс подпрыгнул, округлив глаза. Он вспомнил, что эта маленькая устрица имеет склонность шпионить за другими.

– Отвали от нас, Скорпиус, – процедил Альбус сквозь стиснутые зубы.

– Или что? – ухмыльнулся мальчишка. – Ты пойдешь на риск опять навлечь на своего брата неприятности, напав на меня? Этот прием не сработает дважды, Поттер.

Альбус кивнул.

– Я сделаю и это, и еще чего похуже, если ты не начнешь следить за своим языком.