– Я не врач и не инженер, – говорю я. – Я не смогу выследить оленя и не знаю, как укладывать крышу, но я готова делать то, что нужно делать. Научите меня, или я сама соображу. В любом случае это будет сделано.

Мужчина делает еще несколько пометок.

– Ну, ленивой ты не кажешься, надо признать, – говорит он. – Если ты согласна вносить свой вклад, будешь нам полезна. А ты как, иммунная или выздоровевшая?

– Кажется, выздоровевшая.

– Как тебя зовут?

– Майя, – отвечаю я.

Возможно, я должна была колебаться или назваться иначе, но Майя – это тот вариант меня, который сюда смог добраться.

– Майя… а дальше?

На этот раз я все-таки колеблюсь, а потом даю тот единственный ответ, который кажется мне правильным:

– Лес.

«В потемках» – круть или отстой?

[+] заведено 32 дня назад. автор: Кинза522

422 комментария топовые комментарии сортировать: по времени

[+] 501_Майлз 2 дня назад

…

[-] ДаЗдравствуетКапитанУзкиеШтаны 1 день назад

Приятель приятеля встретил того банкира из шоу в лагере под Фресно. Его эвакуировали еще с несколькими людьми. Говорит, сначала решил, что это все постановка, не сразу понял, что это реально чрезвычайная ситуация. Я свяжусь, попробую узнать его контакты.

[-] 501_Майлз 1 день назад

Спасибо. У меня это первая зацепка. Спасибо.

[-] ДаЗдравствуетКапитанУзкиеШтаны 4 часа назад

Узнал. Пишу в личку.

[-] Трина_Эй-би-си только что

501_Майлз: я из отделения Эй-би-си под Сан-Франциско. Мы узнали про ваши поиски жены и очень хотели бы с вами поговорить. Если вы готовы поделиться своей историей, напишите мне в личку. Возможно, мне удастся вам помочь.

– А здесь ведь неплохо, а, Майя? – спрашивает Бреннан.

Он сидит на своей койке, напротив моей, и завязывает шнурки. Мы в сарае, превращенном в общежитие, – здесь поселили двадцать четыре человека. Этот угол – наш. Очень мило, что нам выделили угол.

– Могло быть хуже, – отвечаю я.

Я немного наловчилась вставлять контактные линзы левой рукой, но это все равно непросто, особенно без зеркала.

– Насчет Вермонта… – начинает Бреннан.

– Нам здесь лучше.

Он с надеждой смотрит на меня:

– Ты считаешь, нам стоит остаться?

Я отнимаю руку от глаза и быстро моргаю. Сперва саднит, но потом линза встает на место.

– Да, я считаю, что нам стоит остаться.

Потому что его будущее важнее моего прошлого.

Мы здесь уже четыре дня. Трудно привыкнуть, что вокруг люди: я так долго была одна или почти одна. Однако трений меньше, чем я ожидала. Похоже, тут у каждого своя роль – и все их играют почти без жалоб.

– Большинству пришлось нелегко по дороге сюда, – сказала мне доктор, когда я пошла к ней насчет руки. – Мы знаем, как все может повернуться, если мы это допустим. Вот мы и не допускаем.

Еще одно предание: была попытка изнасилования, в самом начале. Пострадавшей разрешили выбрать наказание, а она вместо этого решила простить. Типа, в этом мире и так достаточно зла, чтобы его еще умножать. Неясно, кто именно была та женщина: рассказывая об этом, никто не называет имени – но если это действительно новый мир, то очень скоро ей должны будут поставить памятник. Или храм.

Мне никогда не заслужить памятника или храма: я бы отрезала ему яйца.

Я спросила врача насчет месячных. По ее словам, почти у всех женщин здесь сбился цикл. Дело в физическом стрессе, как я и думала. Она поставила меня на высокие скрипучие весы – такие, которые измеряют и рост тоже. Сорок восемь с половиной кило: почти на пятнадцать килограммов меньше веса, который я считаю своим. Она сказала, что теперь, когда я в безопасности, организм должен прийти в норму. Она употребила эти слова: безопасность, норма. Кажется, именно поэтому я рассказала ей про того койота: чтобы опровергнуть ее идеи насчет нормальности и безопасности. Она выпучила глаза. Оказалось, что про бешенство я знаю больше, чем она. Если через месяц останусь на ногах, то могу считать, что все обошлось.

Я не сказала про это Бреннану. Решила, что не стоит упоминать о бешенстве до тех пор, когда (или если) у меня появится иррациональная боязнь воды. Он подружился с несколькими подростками, но прилетает ко мне каждую трапезу, каждое утро, на каждом «общем собрании» и каждый вечер. Мне это приятно.

– Майя, мне надо тебе кое-что сказать, – говорит Бреннан, когда я принимаюсь за правый глаз. – Когда мы были у тебя дома…

Другой мир, другая жизнь, другая я.

– Я не хочу ничего знать, Бреннан.

– Но это…

– Нет, – говорю я твердо и моргаю, чтобы вторая линза встала на место. – Не хочу знать. Не хочу об этом говорить. Прошу тебя.

– Но, Майя…

Вид у него виноватый, может, даже немного испуганный. Мне приходит в голову, что он мог что-то украсть. «Добыть» в терминах нашей новой реальности.

– Если это что-то, за что ты хочешь получить прощение, то ты его получил, – говорю я. Судя по его виду, ему все еще ужасно не по себе. Мне надо на что-то его переключить. – Лучше расскажи мне, что было в том номере в мотеле.

Потому что с этим я все еще не примирилась, а мне надо это сделать, чтобы можно было забыть.

– О! – Он уже зашнуровал кроссовки. Надавливая на носок, он рисует на выстланном сеном земляном полу овал. – Так, чушь. В номере было полно электроники. Телевизоры и ноуты, игровые приставки и все такое.

– Трупов не было?

– Нет. – Второй овал, чуть сдвинутый относительно первого, так что у него получилась сплюснутая буква «х». – Но все было пыльное, как будто туда давно никто не заходил.

– Так что тот, кто все это там сложил, наверное, умер.

– Наверное, – соглашается он.

Третий овал. Его нога работает как очень медленный спирограф[15].

Я обвожу взглядом сарай. Еще несколько человек копошатся там и сям, готовясь начать день. С тех пор как мы здесь, я слышала уже не меньше десяти разных объяснений начала чумы, но большинство сходятся на том, что это было как-то связано с добычей газа. То ли этот процесс освободил доисторический патоген, то ли произошло распространение искусственного токсина. В числе самых активных сторонник теории добытого из недр патогена – та старуха-индианка, которая сейчас стоит у входа в сарай. Она машет нам, а потом берет за руку маленькую белую девочку лет четырех-пяти, которая всегда держится рядом с ней.

– Или тот, кто все там собрал, сейчас здесь, – говорю я Бреннану.

– Майя!

Его взгляд меня ранит.

– Это не исключено, Бреннан, – говорю я мягко. – Или в любой из дней тут могут объявиться люди, похожие на тех двоих из супермаркета. Нам надо быть готовыми ко всему. Это – хорошее место, но не сказочная страна, и если человеку удалось сюда попасть, это еще не говорит о том, что он хороший. – Убедительный пример: я сама. – Так что не расслабляйся. – Он ерзает. – Бреннан, обещай мне! – требую я.

Потому что я не выдержу, я не могу потерять единственного человека, который что-то для меня значит.

– Обещаю, Майя.

– Спасибо, – говорю я. – А теперь мне пора. Я сегодня отвечаю за завтрак.

– Тебе везет, – завидует Бреннан. – Я весь день рублю дрова.

Голос у него такой печальный, что я невольно слабо улыбаюсь, изумляясь тому, насколько легко он восстанавливается, если рубка дров уже кажется ему обузой.

– Это приятнее, чем делать омлет на триста незнакомых людей, – сообщаю я ему. – Я буду работать рядом с тобой, как только рука заживет.

– Майя, а сколько мы здесь пробудем, по-твоему?

– Не знаю, – отвечаю я. – Может, всего один день, а может, останемся навсегда.

«В потемках» – круть или отстой?

[+] заведено 38 дней назад. Автор: Кинза522

430 комментариев топовые комментарии сортировать: по времени