— Пи***ц — как вердикт вынес Марио, — хреновасто, — он совсем не знал, что предпринять, — и где? Она?

— Она…там…лежит… - Ди отвел взгляд, — вроде кто-то приехал, скорая…

— А ты? Ты просто взял и ушел? Вот так?

— Я… Я взял телефон, я написал смску родителям, братан, я не знал что мне делать — Ди приложился к бутылке, основательно проливая на себя.

— Какой телефон? Ты достал у нее телефон?

— Телефон… В куртке…Я нашел его, написал что типо «прощайте», «я его любила»… Братан, я не знал что мне делать — Ди весь трясся.

— То есть ты изобразил самоубийство?

— Братан, я боюсь. Я боялся, что меня во всем обвинят, она была в неадеквате… А что бы сделал ты? — вдруг резко уставился на Марио, — ты?!

Марио замялся, — ну, эээ… Не знаю…

— Вот я подумал, что так будет лучше, ее все равно не вернуть, — Ди стукнул бутылкой о бордюр, — дай сигарету.

Два ночных приятеля закурили.

Марио боялся. Боялся быть вовлеченным в эту ситуацию.

— Так, а скорая приехала?

— Да, я слышал «виу-виу», — Ди немного успокоился, — если б я знал, если б я знал… Что теперь будет?

Бутылка выскользнула из рук Марио и разбилась, забрызгав штанины. Марио огляделся, меньше всего ему теперь хотелось, чтоб их видели вместе с этим музыкантом.

— Да ничего не будет. Подумают, напилась, колесами вкатилась… Тут любовь… Ты кого имел ввиду, когда писал родителям?

— Про что?

— Ну типо там, люблю…

— А, не знаю. Кого-нибудь… Про меня-то они не знают… Подумают про Индиго… Наверное, — уже почти спокойно произнес Ди.

Марио был немного в шоке от такой внезапной и глупой смерти. Ди поболтал остатками виски в бутылке.

— Да хер они меня найдут… хер, — он залпом допил все оставшееся и кинул в противоположный бордюр. Опять звон разнесся по окрестностям, — я ж все правильно сделал, братан?

— Дда, правильно — вымолвил Марио.

— Да ладно, не бойся ты, — Ди скривился в улыбке и толкнул Марио в плечо, — что ж поделаешь… — он забрал у Марио пиво, открыл его:

— Ну, пусть земля пухом! — и хлебнул.

Марио пребывал в заторможенном состоянии, подумывая бредовые мысли: «А как же ей теперь? Вот так, она была, и вдруг ее не стало? Интересно, что она чувствует».

— Ма, а Ма? Поехали ко мне? Надо помянуть ее — толкал в плечо Ди.

— Нее, Ди, я дома — в ступоре произнес Марио.

— Напьемся. У меня знаешь, что дома есть? Знаешь?

Марио молчал.

— Друг, не оставляй меня, мне так плохо. Анжелы больше неет… — опираясь на Марио, Ди встал, — она была как лучшая подруга, Марио, я ей даже про шлюх рассказывал, Мааарио!

— ..?

— Поехали — Ди дернул головой куда-то в сторону центра.

— Не.

— Чувааак, не кидай меня, меня сейчас раздавит — Ди обнял Марио за плечи, — мне нужен ты.

— Не, Ди, я не поеду.

— Ты меня кидаешь? Нет, ты ответь! Значит ты больше мне не друг, нет! Слышишь? — Ди смотрел прямо в упор. Марио чувствовал его горячее дыхание.

— Ты! Мне! Больше! Не друк! — яростно прокричал Ди в ухо, — я сам пойду! Кидай меня! Каазел! — Ди толкнул Марио, отошел от него, пьяно разглядывая его, постоял, качаясь. Марио сидел, тупо уставившись в осколки.

Ди плюнул, развернулся и резко зашагал в сторону автобусной остановки. Дойдя до угла соседнего общежития, он обернулся. Он ждал, что Марио побежит за ним. Но Марио продолжал сидеть, как мертвый.

Ди постоял, размышляя, но все же развернулся и решительно скрылся из виду.

А Марио продолжал сидеть как вкопанный, глядя пустым взглядом сквозь асфальт.

Марио очнулся от холода. Он лежал на тротуаре. Немного поморщившись, он сел на край и посмотрел на небо. Небо было каким-то ядерно-желтым, все в обрывках перистых облаков, которые как будто никуда не бежали. Пахло сыростью и гнилью.

Марио привстал. Все тело ломило.

— Как я здесь очутился? — он пошкреб затылок, глядя на место, откуда встал.

Было совершенно непонятно, сколько сейчас времени.

— Блюэээ, ээээ — донеслось издалека.

Марио потянулся за телефоном и увидел, что он в своих джинсах, но те как-то жутко разодраны и измазаны в грязи. Он потянул носом воздух и понял, что от него жутко разит. Марио достал телефон, чтобы глянуть время, дисплей был покрыт мелкой сеткой трещин, трубка никак не реагировала.

— Нуээээ, дэээ, — звуки стали назойливее и их уже было невозможно не замечать.

Он посмотрел в ту сторону. По направлению к нему двигалось три зомби, двое опирались друг на друга, и было непонятно, кто кому помогает, третий ковылял немного впереди, и пытался тянуть руку в сторону Марио.

Марио стало немного не по себе. Появилось неприятное сосущее чувство в районе диафрагмы. Теперь он мыслил отчетливее. Он заметил туман, который вязко висел в воздухе, и был скорее твердым, чем мокрым. Он обвел взглядом общежитие, и заметил, что оно выглядит мрачновато и отталкивающе.

— Нууу дээээ, — они подступали все ближе. Асинхронно переступая на своих ногах-палках, они пытались что-то сказать. Марио уже отчетливо видел их синюшные лица, заплывшие глаза, синяки, которые застилали их глаза и губы. Части лица, которые были закоченевшими. Эта грязная рука, которая тянулась к нему, была покрыта слоем отслаивающейся грязи вперемешку с кровью, и розовыми язвами.

Долетел их запах, противный, мерзкий, с резкими нотками перегара и затхлости. Марио попятился.

— Ну ээээ — мычали зомбированные алкоголики, — эээ.

Марио развернулся и побежал. Ноги болели и не хотели слушаться. Прихрамывая, Марио поднялся по ступенькам и свернул за угол общаги.

— Ну! Ну! Ну да! Пошел вон отсюда! Ну да! Пошел вон…

Марио огляделся и с ходу не увидел источника этих новых звуков, пока не глянул себе под ноги. Под зданием, возле подвала сидел, скрючившись, какой-то бич в капюшоне, кивал головой и непрерывно что-то говорил. Порой фразы зацикливались как на заезженной пластинке.

— …они…они ушли…они ушли все, туда, да х… знает куда…

Рядом сидел его друг, который сгорбился над кучей лохмотьев, и активно пощкребывал руками там, закидывал себе в кривой рот какие-то куски. Иногда замирал, работая лишь челюстями, затем извлечение пищи продолжалось.

Марио приблизился к этой компании, готовый тут же сорваться на бег. Этим двоим, казалось, не было до него дела. Сначала он различил не грязь, а кровь на руках жующего. Потом подтеки крови под лохмотьями, потом он увидел лапу… Обездвиженную лапу, торчащую из-под груды тряпья. Холодея, Марио приблизился и увидел обезглавленный труп собаки, который лежал позвоночником кверху. Ребра торчали из его нутра. Марио даже не успел сдержаться, его обильно вытошнило. Скрючившийся над трупом оторвался от своей мерзкой трапезы и посмотрел на Марио. Весь рот в крови, свалявшиеся куски бороды, заплывшие глаза и… и это человек. Это лицо излучало лишь одно — злость, прямо таки материальную злость, которая вот-вот готова была взорваться.

— Вььььяв! — оскалился этот недочеловек.

Марио боком начал отодвигаться от этих трех невеселых существ, отойдя подальше, он развернулся и пошел быстрым шагом в направлении жилого квартала. Он начал замечать то тут, то там обретающихся зомби. Он шел по пешеходной дороге, видя как они заливались жидкостями из бутылок, пытались общаться между собой, иногда он слышал нечто подобное смеху. И смех этот леденил душу.

Он увидел на тропинке впереди себя двух молодых людей, двигавшихся навстречу ему, не сильно похожих на зомбированных. Они выглядели более-менее сносно, в чуть пыльных пиджаках, с бутылками в руках, и бурно переговаривающимися между собой. Марио помедлил и решил не отступать с их дороги, будь что будет. Они приближались довольно быстро, вот он уже мог различать звуки их речи, которая была на удивление членораздельна и внятна.

— …а я тебе говорил, что так оно и будет! Что мы со временем придем к этому! — бурно жестикулировал свободной рукой перед лицом у друга тот, что шел справа.