На самом деле, жизненный цикл у всех нас не одинаков из-за несчастных случаев и болезней, не позволяющих некоторым из нас дожить до старости. Это означает, что молодые действительно оказываются в менее привилегированном положении, чем пожилые. Молодые могут прожить жизнь полностью, а могут и не прожить, тогда как старые люди прожили ее наверняка. Трансферты от молодых старым только усиливают эту несправедливость[29].
Аналогичное наблюдение применимо и к существующему запрету на принудительный уход на пенсию. Фирмы, похоже, считают, что они могут повысить эффективность с помощью принудительного ухода на пенсию (если бы они так не считали, не было бы никакой необходимости в запрете подобной практики); если они правы, то существование запрета на принудительный уход на пенсию снижает средний доход за всю жизнь. (В конце концов, потери в эффективности должны на ком-то сказываться; вероятно, это означает снижение заработной платы для молодых людей.)[30] Запрет на принудительный уход на пенсию преподносится как благо для пожилых людей; но скорее он выгоден только тем, кто никогда не был молодым: — в таблоидах иногда печатают новости о 67-летних младенцах.
Валовый национальный продукт часто называют мерилом общего экономического благосостояния. Но у него есть ряд очевидных недостатков. Он учитывает стоимость всех товаров и услуг, произведенных в экономике, но не стоимость времени отдыха, проведенного на пляже.
Здесь также имеются некоторые другие, менее очевидные недостатки. Во-первых, он не учитывает стоимость всех товаров и услуг, произведенных в экономике. Многие товары и услуги производятся в домашнем хозяйстве. Неважно, моете ли вы посуду сами или нанимаете для этого горничную, чистой выгодой является шкаф, заполненный чистой посудой. Если вы платите за мытье посуды горничной, в ВНП это находит свое отражение, а если вы моете самостоятельно, то уже нет.
В менее эмансипированные времена эта идея иллюстрировалась в учебниках следующим образом: мужчина женится на своей экономке. Как экономка, она зарабатывает 25,000 долларов в год, начищая полы, моя посуду и занимаясь стиркой. Став женой, она зарабатывает 0 долларов в год, выполняя ту же самую работу. Несмотря на то что все осталось по-прежнему, ВНП, по-видимому, уменьшился на 25,000 долларов.
Этот момент особенно важен, когда мы сравниваем ВНП разных стран. В менее развитых странах, как правило, производство в секторе домашнего хозяйства более распространено, и, следовательно, имеется большее расхождение между отчетными показателями ВНП и действительным выпуском. Когда вы читаете, что ВНП в США более чем в 100 раз превышает ВНП в Мали, помните, что люди в Мали самостоятельно выращивают себе продукты питания и сами изготавливают себе одежду, и это не находит никакого отражения в счетах национального дохода. Они гораздо беднее нас, но не так бедны, как это пытается представить статистика.
Другим недостатком является то, что увеличение производства товаров и услуг может быть делом как хорошим, так и плохим. Строительный бум, при котором возводятся тысячи новых желанных домов, это хорошо; строительный бум, в ходе которого восстанавливаются тысячи старых домов, разрушенных ураганом, — бег на месте. ВНП одинаково учитывает и то, и другое. Говорят, что цифры не лгут, но лгуны манипулируют цифрами. Возможно, более серьезной проблемой является то, что честные люди обращаются с цифрами небрежно. Противоядием против этого является пристальное внимание именно к тому, что оценивается, и чем оно отличается от того, что вы действительно хотели бы по возможности оценить.
Индекс потребительских цен измеряет цену конкретной потребительской корзины товаров, а это не то же самое, что доход, необходимый для поддержания определенного уровня счастья. Уровень безработицы измеряет количество неработающих людей, а это не то же самое, что количество людей, которые несчастны. Ежегодные статистические данные по доходам населения показывают распределение текущих доходов, а это не то же самое, что распределение доходов на протяжении всей жизни. ВНП измеряет стоимость всех товаров и услуг, которые продаются на рынке, а это не то же самое, что стоимость всех товаров и услуг, которые производятся, или тех, которые желательны.
Некоторые из этих расхождений — простые задачи измерения, например, когда в ВНП не учитывается производство в секторе домашнего хозяйства. Другие — более тонкие, когда разрыв в доходах кажется преувеличенным, потому что те, кто имеет необычайно высокие или низкие текущие доходы, вряд ли смогут сохранить свое положение.
Опытные экономисты чувствительны к проблемам измерения и статистическим ошибкам. Благодаря своему чутью мы стараемся по возможности исправлять их.
Глава 14. Порочная политика: нужно ли нам еще больше неграмотных?
Самая большая страсть экономиста — не изменить мир, а понять его. И все же в сердце каждого человека сокрыто тайное желание сделать мир вокруг себя лучше. Поскребите экономиста — и вы найдете реформатора.
Для экономистов политика — это порок, но порок изощренный, и мы предаемся ему, подобно тому как мы наслаждаемся ванильным мороженым с шоколадом или беспорядочными связями, поддавшись соблазнительным и нездоровым усладам, одновременно питая презрение к другим людям, павшим жертвами того же соблазна. Мы горячо утверждаем, что политика не достойна нашего внимания, но все равно продолжаем уделять ей внимание.
Хотя экономисты почти всегда занимают различные позиции при обсуждении одного и того же вопроса, у нас есть определенные общие взгляды. Экономический образ мысли видит в стимулах, выгодах от торговли и соблюдении прав собственности силы добра. Он заключает в себе уверенность, что совершенные рынки обычно дают желаемые результаты, и стремление сделать результаты более желательными, сделав рынки более совершенными. Когда нам говорят, что мы должны субсидировать оборонные отрасли, чтобы иметь их у себя в случае войны, экономисты моментально преисполняются скепсисом. В обычных обстоятельствах предприниматели могут предвидеть вероятность войны так же точно, как и государственные чиновники. Если есть вероятность серьезной войны на суше в течение ближайших пяти лет, то существует вероятность того, что владеть заводом, способным производить танки, будет очень выгодно. Почему такая перспектива не создает достаточных стимулов для того, чтобы поддерживать работу такого завода?
Конечно, таких заводов будет меньше, если вероятность войны составляет один к трем, а не один к двум, но решение об этом также будет приниматься мудрым правительством. В этом случае имеет смысл вкладывать меньше средств для защиты от менее вероятного события.
Стимулы отсутствуют только в том случае, если инвесторы ожидают, что государство будет поступать так, как оно всегда поступало раньше, и введет контроль над ценами во время войны[31]. Если нас беспокоят вопросы нашей обороноспособности, то не из-за слишком незначительного вмешательства в рыночные отношения (в форме субсидий), а в из-за слишком большого вмешательства (в виде контроля). Лучшим рецептом обеспечения боеготовности может стать конституционная поправка, гарантирующая свободу от контроля над ценами[32].
Когда ученые мужи осуждают качество американского автомобилестроения, экономисты удивляются, чем вызвана вся эта суета. Кто-то же должен специализироваться на производстве автомобилей низкого качества?. Так почему бы и не американцы?
Рынки для автомобилей имеются в каждой точке спектра цена/качество. Нет ничего особенно похвального в успехе в верхней части спектра и ничего постыдного в нижней части. Я бы предпочел владеть уже созданной сетью магазинов Kmart, чем магазином высококачественной одежды с одной-единственной точкой продаж.
