Дагмара уходит.
Если бы вам удалось приурочить время взрыва Волховского моста ко дню съезда Советов… О, это «если бы»!.. Всюду слышишь «если бы», сам повторяешь — если бы.
Иволгин. Но если бы — и что?
Рейли (раздраженно). Что! Было бы очень хорошо. Чекистов не боитесь?
Иволгин. Боюсь.
Рейли. Но вас мне рекомендовали как человека с большим характером.
Иволгин. Вот что, мистер Рейли. Довольно валять дурака. Если вы беспокоитесь, то позовите вашего Шебурского, и я с ним объяснюсь.
Рейли. Вы его знаете?
Иволгин. Конечно. Через Мишеля Шебурского мы получили фальшивые документы в Питере зимой. Он что-то путает, а я — то помню.
Рейли. Для меня достаточно одной этой детали. Шебурский вас не помнит — это хорошо, а вам не надо помнить Шебурского.
Иволгин. Тоже понятно.
Входит Дагмара и передает сверток Рейли, а тот Иволгину.
Рейли. Прошу!
Появляется Ладогин, идет к выходу.
Ладогин. Будьте здоровы! (Уходит.)
Иволгин. Что такое?
Рейли. Матрос, анархист, спекулянт — не беспокойтесь. Ну, вот и все. Уезжайте завтра!
Иволгин. Да, утренним поездом.
Рейли. Вы, конечно, понимаете, какая блестящая карьера вас ожидает впереди.
Иволгин. Конечно, понимаю.
Рейли. Я стану во главе русской «Интеллидженс сервис»[73].
Иволгин. Русская «Интеллидженс сервис»?
Рейли. Ну, это будет именоваться как-нибудь иначе — тайная полиция или жандармский корпус. Мы здесь устроим не одну варфоломеевскую ночь[74]. Надеюсь, скоро снова увидимся.
Иволгин. Наверно.
Рейли. Желаю успеха!
Иволгин. Он будет!
Поклон. Иволгин уходит.
Рейли (зовет). Зина!
Входит Дагмара.
Сколько денег у нас осталось?
Дагмара. Очень много. Они уплывают и тут же приплывают. Миллионы.
Рейли (ирония). Мне скоро потребуется много денег… Зина, покорми меня и позови ко мне Мишеля!
Дагмара. Я тебе сделаю настоящий английский завтрак. Мне принесли чудный бекон. (Уходит.)
Рейли. Мишеля! (Ждет.)
Входит Шебурский.
Что это за Иволгин? Ты с кем его спутал?
Шебурский. Ну и память у тебя!.. Я его спутал с неким Иволгиным — братом неизвестной тебе девицы… Но у меня не такая дьявольская память, чтобы я мог безошибочно узнать человека, которого видел один раз и то на фотографии. Тот работал в Чека.
Рейли. Хорошо. Я проверю.
Шебурский. Неужели ты думаешь?..
Рейли. Я проверю для того, чтобы не думать.
Входит Сильвия.
Сильвия. Рейли, вы не хотите передать информацию для мистера Фрэнсиса? Сегодня туда едет наш агент.
Рейли. О, Дэвид Фрэнсис! Дэвид Фрэнсис! Я представляю себе, как он теперь нервничает. Он там на севере торопится сколотить какое-то правительство для русских. Колчак[75] тоже тащит за собой свое правительство. Деникинцы[76] носятся со своим правительством. Эсеры и меньшевики тоже хотят иметь свое правительство… Несчастная страна! Сколько жуликов и проходимцев хотят здесь делать свою погоду. Но мы их успокоим. Мы создадим правительство железной военной диктатуры.
Дагмара (в дверях). Сидней, идите завтракать. (Исчезает.)
Сильвия (усмешка). Милый русский патриот, вы дадите информацию?
Рейли. Дам, дам. (Уходит.)
Шебурский. Этот международный аферист не считает себя даже проходимцем! У него-то и родины нет, нет ничего святого…
Сильвия. «Святое»… Я не понимаю, что есть «святое». Объясните мне, Мишель.
Шебурский. Мое самое святое — это вы. Я полюбил вас с первого мгновения нашей встречи и знаю — на всю жизнь. Я оставлю все в России, пойду за вами нищим…
Сильвия. Вот этого не надо делать.
Шебурский. Когда все вернется, я сделаю вас знатной русской женщиной, графиней.
Сильвия. Русской — не надо, а графиней — хорошо.
Шебурский. Меня убивает ваша прямолинейность.
Сильвия. Все, кого я знаю, имеют собственный интерес, по-нашему — бизнес. Почему бы мне не сделать свой бизнес в России?
Шебурский. Ужасно — бизнес. Не любите вы меня.
Сильвия. Милый, вы как ребенок… Любить — это очень много. Может быть, не люблю. Но я приехала в Москву для вас. Я всегда думаю о вас.
Шебурский. Это правда? Клянусь вам памятью моей матушки, клянусь всем святым, что осталось в моей душе… Я люблю вас, Сильвия…
Сильвия. Милый, странный человек, вы забываете, что для оперетты Сильвия может быть не Сильвия. И это имя ей дал отнюдь не пастор. Немного испанка, немного что-то другое. У нее не такая скромная профессия для вашей будущей жены. Вот теперь я говорю серьезно.
Шебурский. Милый человек, друг мой, вы блистательная женщина… Женщина с холодным сердцем и горячими глазами! Мечтая, я вижу вас в черном платье… с бриллиантами… и готов эту жизнь поставить на карту…
Сильвия. Вы, Мишель, кажется, заставите меня полюбить вас на всю жизнь. Но мне очень не нравится, что вы работаете с англичанами.
Шебурский. То есть как — работаю?
Сильвия. Не придавайте значения словам, я плохо знаю русский. Надо работать с американцами, держаться поближе к мистеру Пуллу…
Шебурский. А я что должен для этого сделать?
Сильвия. Работать с нами.
Шебурский. Но что это за работа — не могу понять.
Сильвия. Все что от вас знают англичане, должны знать мы. Не много, надеюсь? Встречайтесь почаще с мистером Пуллом. Рейли — чудовище, можете мне поверить. Это все. И что бы ни случилось, мы вас не оставим, не оставлю я…
Шебурский. Похоже на то, что вы хотите сделать из меня разведчика.
Сильвия. Но если вы любите меня, то вы любите и разведчицу.
Шебурский. Страшная вы женщина, Сильвия…
Входит Рейли.
Рейли (Шебурскому). У тебя неплохая зрительная память для хорошего разведчика. Краснянский — это Иволгин, а Иволгин — чекист.
Шебурский. Но как же ты проверил?
Рейли. У Александровича. Он здесь у Дагмары задержался до утра.
Шебурский. Вон как… Понимаю — чекист.
Рейли. С ним я покончу сегодня, но операция сорвалась. Этот парень своей головой спасает Петроград от голода. Какая операция! Но слава богу, что он не много знал.
Входит Савинков.
Савинков. Как смутно на душе, когда ты делаешь историю. Сегодня ночью буду в Ярославле. Пришел проститься, господа. Нельзя ли попросить вина?
Рейли. Дагмара!
В дверях появляется Дагмара.
Борис Викторович хочет промочить горло.
Дагмара. Сейчас. (Уходит.)
