– Хорошо, если так, – неуверенно протянула Уинни.

Она потерла затекшую шею. И, не дожидаясь подруг, постучала в дверь гостиной.

– Входите, – пригласила тетушка.

При звуке ее голоса Уинни заметно расслабилась. Все хорошо. Ее тетушка жива и здорова, а не лежит у подножия лестницы со сломанной ногой, как случилось девять месяцев назад.

– Здравствуйте, тетушка Молли. – Девушка толкнула дверь. – А я приготовила для вас сюрприз. Вы только посмотрите, кого…

Уинни лишилась дара речи. На диване рядом с ее тетушкой как ни в чем не бывало сидел этот человек.

Тетушка Молли махнула платочком, призывая Уинни подойти поближе. Хитрый блеск в глазах старушки говорил о том, что она ожидала подобного эффекта.

– Как видишь, моя милая, у меня тоже для тебя сюрприз…

Уинни услышала, как за ее спиной ахнула Эмара. Ее приятельница приехала на бал Ламли позже большинства гостей, но сплетники просто жаждали поделиться с ней последними новостями.

– Леди А’Кур и мисс Клег. – Миссис Бидгрейн оперлась на подлокотник кресла, чтобы встать. Заметив озабоченность на лице Уинни, пожилая леди отрицательно покачала головой. – Я слишком долго сидела, и у меня затекла нога. Лорд Типтон предупреждал меня о возможных последствиях. Если я не буду заботиться о своей ноге, остаток дней мне придется провести прикованной к постели.

С каждым шагом тетушка двигалась все более уверенно. Она обняла каждую гостью и вновь направилась к креслу. Мистер Милрой подхватил пожилую леди под руку и помог ей сесть.

– Дамы, прошу вас, составьте нам компанию. – Тетушка Молли прижала руку к груди. – Господи, а напитки? Уинни, позвони Аберли.

– А где он? Он не открыл нам дверь, когда мы стучали.

Тетушка нахмурилась.

– Опять, наверное, спит в кладовке, – пробормотала она, впрочем не очень-то расстроившись из-за отсутствия слуги. – Да ладно, напитки могут подождать. Уинни, присядь рядом с мистером Милроем на диван.

Девушка с гораздо бо́льшим удовольствием отправилась бы искать Аберли, чтобы отчитать его за то, что тот увиливает от своих обязанностей. Брук и Эмара уже устроились в креслах. Уинни ничего не оставалось, как сесть туда, куда предлагала ей тетушка.

– Мистер Милрой, – поприветствовала Уинни гостя, намеренно не глядя ему в глаза, и опустилась на диван.

– Мисс Бидгрейн.

Кинан немного подвинулся, задев ботинком ее юбку. Это мимолетное касание лишь подчеркнуло, как близко друг к другу они находились. Его крупное, сильное тело волновало Уинни.

– Дамы, правила хорошего тона требуют, чтобы я представился. Меня зовут Кинан Милрой.

Уинни слушала, как тетушка представляет гостю ее подруг. Сама Уинни украдкой бросала на боксера взгляды и думала: «Почему вы испытываете неприязнь к семье Рекстеров, мистер Милрой? Многие кичились бы своим родством с герцогом».

Он кивнул, перехватив ее взгляд, и едва заметно улыбнулся. Самодовольный дикарь! Уверовал, что пленил ее своей мужской красотой. Девушка злилась на себя, поскольку действительно считала его неотразимым. Она с радостью списала бы свой интерес на его внешнее сходство с лордом Невином. Но, к сожалению, за исключением цвета волос и глаз, братья мало походили друг на друга. Самостоятельно Уинни не смогла бы догадаться, что их связывают кровные узы.

Мисс Бидгрейн отрешенно прижимала палец к нижней губе. Его звали Кинан. Воображение тут же нарисовало ей суровый образ, источающий угрозу. Он вполне соответствовал сидящему рядом с ней мужчине.

Мистер Милрой был немного ниже своего единокровного брата. Но, по мнению Уинни, это с лихвой компенсировали его стальные мускулы. Стоит только вспомнить их встречу на набережной. В тот день Милрой был в расстегнутой льняной рубашке, которая открывала его мускулистую грудь. Столь совершенное тело Уинни видела только у мраморных статуй в одном из музеев.

Кому-то лицо мистера Милроя могло показаться таким же тяжеловатым, как и его тело. Из-за суровой жизни, постоянных испытаний черты вытянулись и заострились. В самом лице не было ничего примечательного, притягивали только глаза. Издалека они показались Уинни черными, в действительности же были темно-синими. Их обрамляли густые ресницы, которым могла бы позавидовать любая красавица. Бездонная глубина этих глаз не обдавала холодом, а завораживала, заставляла вглядываться в них, чтобы за напускной гордостью увидеть душу настоящего мужчины.

Одет мистер Милрой был безукоризненно. Его синий однобортный сюртук с широкими фалдами оттенял цвет его глаз. Жилет на тон светлее был расшит золотой нитью. Темно-желтые брюки были безупречно отглажены, шейный платок накрахмален.

Пока Брук делилась своими впечатлениями от свадебного путешествия, Уинни продолжала украдкой разглядывать мистера Милроя. Создавалось впечатление, что он не замечает ее косых взглядов. Он был увлечен беседой и учтиво поддерживал разговор, задавая вопросы ее приятельнице.

Уинни убедила себя в том, что его любопытство – всего лишь способ защиты. Этот малознакомый человек знал о ее жизни такие подробности, которые ей удалось скрыть от своих родных. Он сам настоял на том, чтобы быть представленным ей на балу, хотя и вел себя вызывающе с той минуты, как к ним присоединился лорд Невин. У мистера Милроя были на то свои причины. Уинни тут же забыла все, о чем хотела спросить лорда Невина, как только увидела, что мистер Милрой беседует с ее тетушкой. Если все сказанное графом правда, то этот человек представлял реальную угрозу для ее семьи.

– А ты что скажешь, Уинни? – поинтересовалась тетушка Молли, отвлекая племянницу от раздумий.

Юная Бидгрейн попыталась поймать нить разговора. Тщетно. Она молча взывала к подругам о помощи. Брук в ответ пристально смотрела на Уинни, ожидая услышать от нее хоть какое-то объяснение. На лице Эмары читалось беспокойство. Уинни опустила взгляд. Ей было ужасно стыдно сознавать, что ее застали за разглядыванием мистера Милроя. Она ни за что не призна́ется окружающим в том, что испытывает интерес к этому человеку.

Видя, что все по-прежнему ждут от нее ответа, Уинни пробормотала:

– Я пока еще не пришла к определенному мнению, тетушка.

Казалось, ее слова еще больше встревожили Эмару. Брук с недоумением уставилась на подругу, а тетушка от удивления поджала губы. Уинни бросила гневный взгляд на того, кто отвлек ее от разговора, позабыв о том, что его-то вины как раз и не было. Мистер Милрой левым локтем уперся в подлокотник дивана, прижав тыльную сторону ладони к подрагивающим губам, чтобы не рассмеяться.

«Какой конфуз!» – подумала Уинни, мысленно ругая себя.

– Наверное, я неправильно вас поняла, – предположила она, полагая, что ей больше нечего терять.

– Мы говорили о твоем брате Броке, милая, – мягко пояснила ей тетушка Молли. – Леди А’Кур рассказала об опасностях, которые подстерегают путешественников на море. Даже если Брок не умрет от болезней, которыми можно заразиться от аборигенов, по дороге домой он может столкнуться с суровыми штормами и пиратами. Когда я думаю о грозящей ему опасности, я просто места себе не нахожу. Я хотела узнать, что думаешь об этом ты.

– Ах, вот вы о чем!

Уинни почесала переносицу. Она ошибалась: этому унижению не будет конца.

Но тетушка невольно сама пришла ей на помощь.

– Что с тобой, Уинни? Мигрень? – Она ткнула пальцем в мистера Милроя. – Сэр, пощупайте ей лоб. Нет ли температуры? Вдруг у моей племянницы опять что-то с желудком, как это было на прошлой неделе.

Уинни оттолкнула его руку.

– Если мне понадобится медицинская помощь, мистер Милрой, я обращусь к врачу. – Она с облегчением осознала, что он больше не решается к ней прикоснуться. – Тетушка, со мной все в порядке, честное слово. Просто мне нужно выйти на свежий воздух. – Она встала, радуясь тому, что придумала хороший повод покинуть комнату.

– Прогулка по саду, несомненно, пойдет тебе на пользу, – согласилась тетушка Молли. – Мистер Милрой, не будете ли вы так любезны сопроводить мою племянницу? Я буду спокойна, зная, что вы находитесь рядом с ней.