– Ничего, неплохо, – неуверенно ответила она.

– Твой заходил на днях в депо, снова искал работу.

Тина удивилась, услышав подобные новости.

– Рик?

– Ну да. Он что – не говорил тебе?

– Нет, мы разошлись.

– Вот как! Очень жаль. Он парням ничего не сказал.

– Это недавно случилось. Еще слишком свежо.

– Понимаю. Ну, все равно, передавай ему привет, если увидишь.

– Передам. До Вуд-Гарденс, пожалуйста.

Стен нажал несколько кнопок, повернул ручку, и машинка выплюнула билетик.

– До скорого, Тина. Береги себя.

Улица Вуд-Гарденс располагалась на противоположной стороне Манчестера от того места, где жила Тина, поэтому район был ей совершенно незнаком. Дорога была проложена в форме квадрата, а посредине зеленел сад, обнесенный железной изгородью. Тина толкнула ржавую калитку и зашла внутрь. Присев на скамейку, исписанную граффити, она огляделась по сторонам. Сад зарос и выглядел дико. Старых домов нигде не было видно – рядком стояли современные коттеджи, которых в тридцатые годы тут явно не было. Тина начинала думать, что зря проделала весь этот путь, как вдруг заметила пожилую даму, которая шаркающей походкой брела по дорожке, отодвигая палкой кусты ежевики, преграждавшие ей путь. Тяжело пыхтя, она опустилась на скамейку рядом с Тиной.

– Доброе утро, – поприветствовала она Тину.

– Доброе утро.

– Не видела вас тут раньше. Недавно переехали? – спросила пожилая дама, кивая в сторону коттеджей.

– Нет-нет. Я просто ищу одного человека. Она жила здесь много лет назад. В доме тридцать три.

– Я прожила тут всю свою жизнь. Много счастливых моментов пережила я в этих садах и до сих пор прихожу сюда каждый день. Мне нравится сидеть здесь и думать. Если прикрыть глаза и сосредоточиться, я слышу детский смех, слышу, как ребятишки играют. От этого спокойней на душе. У меня хорошая память на имена, но при этом я не могу вспомнить, что случилось вчера, представляете! – рассмеялась она собственной шутке, обнажая ряд пожелтевших зубов. – Так кого вы ищете?

– Крисси Скиннер, она жила…

Дама подняла руку.

– Я знаю, где она жила, – сказала она, вытирая глаза шерстяным рукавом. – Я хорошо знала их семью. Отец Крисси был местный врач, а ее мать – акушерка. Крисси помогала ей. Они вдвоем принимали моего ребенка.

Тина ушам своим не верила.

– Боже мой! Вы знаете, что стало с Крисси? У меня есть для нее кое-что.

– Почему бы нам не выпить чашечку чая? За углом есть одно кафе, мы сможем как следует поболтать.

– С удовольствием, – радостно согласилась Тина, протягивая руку. – Тина Крейг, приятно познакомиться.

Пожилая дама с трудом поднялась на ноги и пожала Тине руку:

– Мод Катлер.

Устроившись в кафе с чашкой крепкого чая, Мод Катлер начала свой рассказ:

– Мне восемьдесят лет, а кажется, будто это случилось вчера. Это было за день до того, как объявили войну. У меня начались схватки. Но Томми должен был появиться только через месяц, так что я, конечно, разволновалась. Мой муж Джейми побежал к доктору Скиннеру – он тоже страшно перепугался. Было раннее утро, и он боялся разбудить доктора – тот был известен крутым нравом. Дверь открыла Крисси, и, несмотря на смятение, Джейми заметил, что выглядела она ужасно. Она всегда была таким прелестным, славным созданием, а в то утро казалась уставшей и поникшей. В общем, поскольку ребенок должен был родиться раньше срока, мы поехали в больницу, и Крисси поехала вместе с матерью. Бедный Джейми, он так боялся потерять и меня, и ребенка. Мне было сорок шесть, а ему только тридцать, и он был уверен, что мы оба умрем.

Мод прервалась на секунду, чтобы глотнуть чая, и Тина последовала ее примеру.

– В общем, когда Томми родился, миссис Скиннер забрала его, чтобы оживить. Он был синим, не дышал. Джейми пошел за ней, а Крисси осталась со мной. Сестре пришлось принести ей судно – Крисси стало нехорошо, и ее стошнило. Я удивилась – она не раз видела, как рожают детей, потом я заподозрила кое-что и, конечно, оказалась права. Она сама была беременна. В 1939 году это было плохой новостью для любой незамужней девушки, но для девушки, чьим отцом был доктор Сэмюэл Скиннер, это была настоящая катастрофа. Она до ужаса боялась отца. А тот к тому же всей душой ненавидел ее молодого человека. Бедняжка Крисси, ее так трясло, что в итоге я присматривала за ней, а не она за мной. Она даже не сказала отцу ребенка.

– Вы знаете, что стало с Крисси и ее ребенком? – спросила Тина.

Мод посмотрела куда-то вдаль затуманенным взором, будто и правда глядела в прошлое.

– Очень грустная история. Бедная Мэйбл Скиннер умерла во время затемнения. Ее сбила машина – ехала без фар. Она ее просто не увидела. Понимаете, фары нельзя было включать.

– Это ужасно. А Крисси?

– Отец отослал ее. Думаю, он тронулся умом после смерти жены. Отослал Крисси в Ирландию вместе с теткой. Очень боялся потерять свою честь. Для человека его положения это был позор. Никто ее больше не видел.

– Вы знали ее молодого человека?

– Билли? Да нет, не слишком-то. Он был на пару лет ее старше, так что, скорее всего, ушел на войну. Зачем вам все это?

Тина показала Мод письмо. Пожилая дама взяла его дрожащими узловатыми руками и внимательно прочитала.

– Значит, она все-таки ему сказала. Похоже, принял он эту новость не очень хорошо. Как оно попало к вам?

– Я нашла его в кармане костюма. Его подбросили на порог моего благотворительного магазина. Письмо так и не было отправлено, и я подумала, что Крисси должна получить его.

– К сожалению, больше я ничем помочь не могу, – извинилась Мод.

– Ну что вы – вы мне очень помогли, да и потом, я и так уже отняла у вас слишком много времени.

– Мне было приятно поболтать с вами, Тина.

Тина осторожно задала следующий вопрос:

– А ваш сын? Малыш Томми?

– Своей жизнью он обязан Мэйбл Скиннер. Не будь она столь умелой акушеркой и не позаботься о нем после рождения, он бы не выжил. Каждый год в день ее смерти мы относим цветы ей на могилу. Она похоронена на кладбище Святого Винсента. Чудесная была женщина. Надеюсь, вы найдете ее дочь.

У Тины вдруг подступил комок к горлу.

– Спасибо, Мод. Я тоже надеюсь.

На следующее утро, сидя на работе, Тина составила список всего, что ей было известно о Крисси и Билли. Она знала, что Билли жил в доме 180 по Гилбент-роуд в Манчестере, но не знала его фамилии. Она знала, где жила Крисси и как звали ее родителей, а также то, что ее мать погибла во время затемнения. Если отправиться на могилу Мэйбл Скиннер, можно узнать дату ее рождения. Мод Катлер сказала, что Крисси выслали в Ирландию вместе с теткой – это, должно быть, сестра Мэйбл. Тина с головой погрузилась в свое расследование, и ее охватил настоящий азарт сыщика – во всяком случае, это отвлекало ее от насущных проблем.

– Доброе утро, Тина! Ты чего там строчишь?

Тина подскочила от неожиданности и резко повернулась, одновременно запихивая листок бумаги в сумку. Она и сама не знала почему, но не хотела никому рассказывать о письме Крисси.

– Ничего. Пишу список покупок. Как дела? Как прошли выходные?

Линда рухнула за стол напротив Тины и подвинула пишущую машинку под голову.

– Я совсем никакущая. Мы вчера пошли к Бобу и Кэролайн, и они решили открыть бочонок пива. Я домой вернулась только часа в два.

– Очень мудро для воскресного вечера! Осторожно, мистер Дженнингс идет.

Линда с трудом выпрямилась и подтащила к себе пишущую машинку.

– Доброе утро, Линда. Выглядишь ужасно, – заявил мистер Дженнингс, остановившись у ее стола.

– Спасибо, сэр.

Он швырнул кипу бумаг ей на стол.

– Это должно быть напечатано к десяти.

Линда покосилась на часы.

– К десяти? Э-э, мистер Джи, остался всего час.

– Значит, тебе лучше приступить к делу.