— Она в любом случае добьётся своего с нашей или без нашей помощи, ведь на её стороне Селина и это очень усложняет задачу, — уверенно произнёс Воланд. — Но нас больше и мы можем победить наших врагов с помощью хитрости и без жертв здесь не обойдётся. Вы должны, мистер Андерсен не только уметь спасать, но и терять.

— Я не стану участвовать в этих грязных делах. Мои руки и так замараны кровью и я не хочу, чтобы невиновные ангелы погибли по моей вине и поэтому я сделаю всё возможное, чтобы у Патриции не получилось добиться своего! — стоял на своём Томас.

— Единственный способ остановить её, так это убить, а вы вряд ли собираетесь к этому прибегать, поэтому я беру всё в свои руки, — твёрдо заявил Воланд. — Ну конечно, если у вас, мистер Андерсен, есть другие предложения, то я вас внимательно выслушаю.

Томас, молча, отвернулся от него, понимая, что в чём-то он прав, но мальчик не желал ввязываться в войну с ангелами и быть причастным к убийству Патриции.

— Для начала я вытащу своего отца из плена, а потом решу уже, что делать дальше!

— И каким же образом вы собираетесь это сделать?!

— Пока ещё не знаю, но придумаю по дороге! — фыркнул в ответ Томас и на этом их разговор был окончен.

На землю уже спустились сумерки, когда Томас уверенным шагом направлялся к окраине леса, чтобы выйти сразу к военному лагерю с тыльной стороны. Он уже почти вышел из лесу, когда его внезапно привлёк тусклый свет, пробивавшийся сквозь дым. Мальчик не хотел сворачивать с дороги и продолжал идти вперёд, но, в конце концов, любопытство взяло вверх, и он свернул влево и пошёл прямо на свет. Томас сначала не поверил своим глазам, когда впереди увидел домик Корнелии. Мальчик даже сначала подумал, что это ему привиделось на голодный желудок, но когда уже вышла сама хозяйка и позвала его, то он понял, что с головой у него всё в порядке.

— Корнелия, что ты здесь делаешь, я даже не ожидал тебя увидеть?! — удивлённо поинтересовался Томас, заходя в дом.

— Как это что! Я пришла тебе немного помочь, пока ты не вляпался в очередную жуткую ситуацию, — объяснила Корнелия, усаживая мальчика за стол.

— Единственное, что ты можешь для меня сделать, так это хорошо покормить, иначе я свалюсь от голода.

— Это само собой, но я ещё кое-что могу для тебя сделать. Я могу помочь тебе освободить твоего отца.

— И как же ты можешь мне в этом помочь.

Корнелия, молча порывшись в своём шкафу со склянками, достала из него небольшой стеклянный пузырёк с голубой жидкостью.

— Эта штуковина сделает так, что Селина не почувствует твоего присутствия, так как жидкость временно заставит твоё каменное сердце биться, как настоящее. Ты даже почувствуешь себя обыкновенным ангелом, но знай, это всего лишь временная иллюзия, которая будет длиться всего час. Этот эликсир полностью заблокирует твою силу, и ты ничем не будешь отличаться от других, — объяснила Корнелия, а потом сразу вытащила другой пузырёк, только с чёрной жидкостью. — А это ты должен выпить ровно через час, как примешь первое средство. Если ты опоздаешь со временем хотя бы на минуту, то камень сам разблокирует свою силу и моментально завладеет твоим разумом, так как ты будешь на тот момент слишком слабым из-за воздействия эликсира и не сможешь противостоять камню, как обычно.

После недолгих колебаний Томас всё же решился взять эти два пузырька и попробовать осуществить предложение Корнелии, хотя боялся не вложиться в отведённое время. Корнелия же пообещала ему остаться в лесу и дождаться его возвращения, чтобы вылечить отца мальчика.

— Кстати, как там моя команда, они смогли одержать победу, — поинтересовался Томас, уже покидая дом Корнелии.

— Ну конечно они победили, мог бы даже не спрашивать. Все карлики сейчас в городе-убежище, а твоя команда на Арагоне, приводит себя в порядок.

— Замечательно, а то я так за них беспокоился, особенно за Марианн, ведь она неуравновешенно себя ведёт, когда рядом Патриция, а в этот раз, наверное, всё обошлось, так ведь? — насторожено спросил Томас.

— Нуу, можно и так сказать, худшего не случилось. Были кое-какие проблемы, но всё действительно обошлось, Нора её вовремя успокоила, — неохотно выдавила из себя Корнелия.

— Я так и знал, она опять что-то натворила! — возмущённо воскликнул Томас, и Корнелии пришлось всё ему рассказать.

После таких новостей Томас, глубоко вздохнув, молча, вышел из дома. Ещё не добравшись до военного лагеря, мальчик заранее выпил противную жидкость голубого цвета, чтобы его не засекли, а вторую бутылочку спрятал под плащом. На вкус жидкость была горькой как полынь и Томас с большим трудом её выпил. Всё во рту и в горле жгло огнём. Кроме этого неприятного ощущения, мальчик больше не почувствовал никаких изменений, и не став дожидаться обещанного эффекта, он отправился в лагерь. Нечисть уже начинала выбираться из своих укрытий и готовиться к очередному наступлению. Благодаря камню, Томас уже знал, что его отца держат в охраняемом бараке в самом конце лагеря. Короткими перебежками он осторожно добрался до места, где держали пленного. И только сейчас Томас стал замечать в себе непонятные изменения. Впервые он сам услышал, как бьётся сердце. Для него это было необычно, и Томас даже остановился и приложил руку к груди. Сердце билось, как настоящее. Вместе с этим Томас почувствовал необычную сильную усталость и беззащитность, чего никогда с ним не случалось. Детям не был ведом страх перед врагом, а тут Томас впервые стал волноваться, что его могут схватить. Это неприятное чувство страха всё же заглушило более захватывающее чувство свободы, словно с него сняли все оковы, и он больше не был рабом. Куда-то исчезли все угнетающие мысли, будто и не было вовсе всех этих лет войны и рабства, которые пережили дети.

Несмотря на волнение, Томас отыскал чёрный ход в бараке, возле которого как раз не было охраны. Как сообщила ему эльф, Селины в данный момент здесь не было и в одноэтажном здании находилось только с десяток охранников. Видимо Патриция не думала, что у Томаса хватит наглости сюда сунуться. Его отец находился в подвальном помещении, в которое невозможно было пробраться незаметно. Томас быстро бы очистил помещение, но сейчас его сила отсутствовала, и нужно было подключать хитрость. К счастью, возле входа на стене висел газовой болон. Эльф подкинула ему спичек, которыми он уже слегка разучился пользоваться. Через несколько секунд Томас подорвал соседнее здание. Мощного взрыва было достаточно, чтобы дурные уроды все выбежали во двор, а Томас быстро и незаметно проник в барак. Найдя крышку люка, Томас взломал ножом замок и быстро спустился в душное, тёмное помещение. Спустившись по ступенькам, мальчик сразу наткнулся в темноте на большую керосиновую лампу. К счастью ею ещё можно было воспользоваться, и Томас быстро её поджёг. Перед ним предстала жуткая картина. Из-за того, что Себастьян был сыном главной соперницы Патриции, она поиздевалась над ним на славу. Всё тело было в глубоких ранах и на нём просто не было живого места. У Томаса всё внутри сжалось от боли, ему было невыносимо смотреть на отца в таком состоянии. Поставив лампу на пол, мальчик подбежал к нему и просто его крепко обнял, но Себастьян был без сознания и не мог ему ответить тем же. Тяжёлыми цепями он был прикован к железному столбу в полусидящем положении. В помещении на удивление стояла ужасная жара, как в духовке. Изодранная одежда и волосы Себастьяна были полностью мокрыми, хоть отжимай.

Не теряя времени, Томас принялся взламывать замок на оковах и провозился с ним достаточно долго. Теперь нужно было привести его в чувства, так как Томас не смог бы его дотащить до леса в одиночку. Однако, как только он не старался разбудить отца, тот не приходил в себя. Только потом Томас заметил на груди отца серьёзную рану, из-за которой он не мог очнуться.

— Хозяин, вы не сможете его привести в чувства, у вашего отца смертельная рана. Без посторонней помощи вам не справиться….