— Я бы тоже дал Мерецкову армию, — ответил Василевский.

   — Пусть вступает в командование 33-й армией, что сражалась под Вязьмой, хотя и позволила немцам окружить себя.

   — Эта армия, товарищ Сталин, числится на бумаге, там и командовать пока некем, — возразил Жуков. — Она вышла из окружения с большими потерями.

   — Ничего, Мерецков эту армию воссоздаст, у него в этом деле большой опыт. Так ему и передайте. А приказ о его назначении подготовит товарищ Василевский, и я подпишу его.

Мерецков, став командующим 33-й армией, с головой ушёл в работу, заверил Жукова, что армия «вновь обретает крылья». Два месяца он сколачивал дивизии. И вдруг в начале июня Мерецкова вызвали в Ставку. Невольно подумал: «Что могло случиться?» Позвонил Василевскому в Генштаб, хотел что-либо выяснить, но тот ответил:

   — Приезжай, Кирилл Афанасьевич, и всё узнаешь!

Сталин встретил его приветливо, похвалил за то, что, по словам Жукова, он «воссоздал 33-ю армию», а потом заявил:

   — Мы допустили большую ошибку, когда объединили Волховский фронт с Ленинградским. Генерал Хозин крепко нас подвёл. На слова был щедр, а на деле — пустозвон. Хотя он и сидел на Волховском направлении, дело вёл плохо. Ставка потребовала от него отвести 2-ю Ударную армию — он этого не сделал, и немцам удалось окружить его.

У Мерецкова защемило в груди: то, о чём он предостерегал Сталина, случилось. Не спас армию генерал Власов, скорее загубил её. Удивило Мерецкова и то, что Верховный признал свою ошибку.

   — Что мне надлежит делать? — спросил Мерецков.

   — Ставка поручает вам и Василевскому немедленно вылететь на Волховский фронт и во что бы то ни стало вызволить из окружения 2-ю Ударную армию! — сказал Сталин. — Директиву о восстановлении Волховского фронта позже получите. Вам следует по прибытии на место вступить в командование фронтом. Вы всё поняли?

Мерецков, обуреваемый волнением от того, что истина восторжествовала и его фронт восстановлен, горячо заговорил:

   — Товарищ Сталин, я влюблён в свой фронт, как в красивую женщину, и рад до слёз, что его вернули к жизни...

Сталин ответил с нажимом:

   — Иного выхода у нас нет! И, пожалуйста, без лишних эмоций. Для нас важно в первую очередь дело, а не дамские сантименты.

   — Извините, вырвалось... — тихо промолвил Мерецков.

Василевский ждал Мерецкова у себя в кабинете. Кажется, он всё сделал, что надо: изучил район боевых действий, где окружена 2-я Ударная армия, нанёс на карту расположение войск на Волоховском направлении. Подумалось: Мерецкову придётся нелегко, немцы крепко взяли в кольцо армию, которой командовал генерал Власов. Теперь надо как-то рвать это кольцо, чтобы вызволить войска из беды. Но удастся ли? Напутствуя Василевского в дорогу, Сталин сказал:

   — Действуйте там со всей полнотой власти! Правда, Мерецков сам не робкого десятка, но одна голова — хорошо, а две лучше.

   — Я сразу же вступлю в контакт с командующим Ленинградским фронтом генералом Хозиным, — начал было Василевский, но Верховный остудил его пыл:

   — Там уже новый командующий — генерал Говоров. Хозина Ставка сняла с должности и направила командовать армией на Западный фронт.

«Давно надо было убрать Хозина, фронт он не тянул, — подумал Василевский, но Верховному ничего не сказал. — Говоров — умница, мастер артогня, хорошо проявил себя в боях под Москвой».

Самолёт коснулся бетонки, пробежал несколько метров и остановился. Василевский спрыгнул на землю, следом за ним Мерецков. В штабе Ленинградского фронта их встретил генерал Говоров. Он обнял Василевского как старый друг, а Мерецкову, которого знал меньше, пожал руку и поздравил с новым назначением.

   — Я давно вас жду, друзья!

На полном лице Говорова появилась добродушная улыбка; радость его была открытой и честной, в глазах то вспыхивали, то гасли искорки; он был подвижен, предложил гостям присесть с дороги, поужинать и уж потом ехать в штаб Волховского фронта.

   — Плохи у нас дела, Александр Михайлович, — грустно заметил Говоров. — 2-я Ударная армия, как вы знаете, окружена, связи с ней нет. Жаль, что генерал Хозин не сумел её вывести до того, как немцы взяли её в «мешок», хотя Ставка этого требовала.

   — Теперь вот мы с Мерецковым будем этим заниматься, — сказал Василевский.

Резервов войск не было, и это осложняло дело. При мысли об этом у Василевского до боли сжималось сердце, хотя уверенности в успешном проведении операции он, как и командующий фронтом Мерецков, не терял. Наконец после долгих размышлений и поисков удалось высвободить три стрелковые бригады и один танковый батальон. Их свели в две войсковые группы и 10 июня на рассвете начали наступление. Продвинулись с боями вперёд, но прорвать оборону немцев на всём участке не удалось.

   — Маловато войск, — с горечью произнёс Василевский. — Но уже хорошо то, что пока мы не потеряли ни одного танка! Давай, Кирилл Афанасьевич, подумаем, где лучше атаковать врага. Посмотри на карту. С запада на 2-ю Ударную наступают две пехотные дивизии, одна охранная, они сведены в группу «Герцог». Вот, пожалуй, и всё, и если мы ударим по немцам в этом направлении, успеха можно достичь.

   — Разумно, — согласился Мерецков.

На рассвете завязался ожесточённый бой. 26-я танковая бригада опрокинула позиции врага. Следом за танками в коридор ринулась пехота. И как был рад Василевский, когда по радио ему доложили, что войска вышли на соединение с войсками 2-й Ударной армии, наступавшими с запада! Ещё атака танкистов, и немцы попятились. Через образовавшийся коридор на Мясной Бор стали выходить бойцы 2-й Ударной армии...

Мерецков переехал на КП 59-й армии, откуда поддерживал связь со штабом 2-й Ударной армии, требовал напасть на немцев с тыла. Но вскоре связь прервалась. Никто не знал, где находится Военный совет армии и почему не даёт о себе знать командарм Власов. Наконец группа бойцов, вышедших из окружения, доложила Мерецкову, что она видела генерала Власова в районе узкоколейной дороги. В душе Мерецкова вспыхнула надежда на спасение людей. Он предложил послать туда танковую роту с десантом пехоты.

   — Возглавит группу мой адъютант капитан Борода, — сказал Мерецков. — Это бывший начальник погранзаставы, смельчак. Уверен, что он пройдёт в тыл врага.

   — Рискнём! — одобрил Василевский.

Капитан Борода на танке добрался до штаба 2-й Ударной армии, но там никого уже не было.

   — Мы не нашли ни одного человека, — глухим голосом произнёс Борода. — Валяются ящики из-под патронов, солдатские котелки, куски бинтов в крови. А вот куда ушли бойцы, узнать не удалось.

На другой день Василевского отозвали в Ставку. Улетал он рано утром. Мерецков провожал его.

— Кирилл, всё же нам удалось вывести из окружения немало людей, потому-то ты, дружище, повеселел, а то ходил как убитый, — улыбнулся Василевский. — Так что один завершай это дело!

   — Мне жаль с тобой расставаться, Александр, — тихо произнёс Мерецков. — А за помощь — спасибо!..

Сталин держал на контроле события на Волховском фронте. Ещё в конце мая он вызвал Берия и сообщил ему, что исчез командующий 2-й Ударной армией генерал Власов.

   — Я об этом не знал, Иосиф, — признался Берия.

   — Ты что, нюх потерял? — ехидно заметил Сталин. — Выясни судьбу генерала Власова, — тоном приказа добавил вождь. — Свяжись с Ленинградом и подключи к поиску своих людей.

Берия сразу же переговорил со Ждановым, и тот запросил по рации командира Оредежского партизанского отряда Сазонова, который поддерживал радиосвязь с Центром, известно ли ему что-либо о генерале Власове? Сазонов ответил отрицательно. Тогда-то Жданов с огорчением сообщил Сталину, что Власова пока не нашли.

   — Почему не нашли? — рявкнул Сталин в трубку. — Я же приказал тебе, Андрей, лично узнать, где Власов и что с ним! Даю вам ещё сутки на поиски.

Прошло ещё несколько дней. И вдруг ночью в штаб фронта от партизан поступило короткое сообщение: генерал Власов жив, находится в деревне Пятница, он добровольно перешёл к гитлеровцам и изъявил желание с ними сотрудничать во имя рейха.