Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Отчего Петька так подумал, они сам не знал.

Ксюшка остановилась поодаль и ничего не спрашивала. Ребята, увидев её, постепенно смолкли.

— Слыхала, Олег фамилию переменил, — крикнул Мишка, — он теперь не Маслов, а Маргаринов.

Она улыбнулась и подошла к ребятам.

Во дворе появились обе Петькины бабушки. У маминой мамы было вконец расстроенное лицо, и она, как ни странно, казалась от этого моложе.

— Успокойся, доченька. Всякое бывает, — говорила ей папина мама. — Хочешь, я тебе на ужин манной каши сварю?

Ребята окружили бабушек. Мамина мама посмотрела на всех совершенно убитым взглядом, тихо сказала: «Срезалась», и уголки губ её предательски дрогнули.

Общий вздох ужаса замер в воздухе.

— Тройка, — добавила она и вытащила из кармана носовой платок.

Все облегчённо вздохнули и зашевелились.

— Не расстраивайтесь, Зоя Иванна! Тройка — чепуха! Пересдадите!

Но каждый из ребят понимал, что для бабушки тройка равносильна колу, потому что она никогда кроме пятёрок ничего не получала.

Бабушка горько улыбнулась, спрятала платок в сумку, потом оглядела всех и сказала:

— Сейчас устроим собрание. Я вижу, вы уже собрались. Меня ждёте?

— Нет, — чистосердечно сказал Мишка, — не ждём.

Бабушка в упор посмотрела на Петьку.

— Сами выяснили? Узнали, кто поломал цветы?

— Да, — твёрдо ответил Петька.

Бабушка не спросила, кто это. Может быть, она давно догадывалась о виновнике? Сразу повеселев, повернулась ко второй бабушке.

— Тебе не кажется, что у нашего внука появляется своя голова на плечах?

Папина мама кивнула.

— А как же! Давно пора, — и заторопилась в дом: у неё были свои хозяйственные заботы.

А мамина мама неожиданно разбежалась да как даст ногой по мячу, который лежал на асфальте.

Раздался очень знакомый всем ребятам звон, от которого всегда хотелось бежать врассыпную и вспоминалась прокуренная комната домоуправления. На тротуар посыпались стёкла. Во дворе стало тихо, как бывает на стадионе перед одиннадцатиметровым штрафным ударом. Потом Гришка деловито и серьёзно сказал:

— Не бойтесь, Зоя Иванна, вину мы возьмём на себя.

И тут Ксюшка разразилась смехом. Ребята возмущённо посмотрели на неё, потом — туда, куда она показывала. Дружный хохот потряс двор.

Бабушка даже растерялась. Ребята прямо хватались за животы, а Гришка упал на лавочку и от смеха дрыгал своими циркульными ногами.

Бабушка хотела было обидеться, но, посмотрев туда, куда указывали ребята, чуть не зарыдала от хохота и обхватила руками дерево. Воробьи стаей слетели с крыши, уселись на Олегов подоконник и недоумённо глядели на хохочущих людей.

Оказывается, учёная бабушка выбила стекло в своей собственной комнате.

Когда, наконец, бабушка смогла говорить, она шёпотом попросила ребят:

— Не проговоритесь, пожалуйста, обо мне моей дочке, Петиной маме. А то она опять скажет, что это — непедагогично!

Эпилог

Моя повесть подошла к концу. После этой истории Присмотрись и Разглядика к Петьке больше не приходили, но не потому, что забыли о нём. Просто Петька теперь научился сам разбираться во всём. А у волшебных человечков очень дел много. Они знакомятся с другими ребятами. Могут встретиться и вам.

Клумбы во дворе больше никто не разорял. И ещё тут появилась теперь неразлучная четвёрка. Это — Петька, Мишка, Ксюшка и… Барбосыч. Он живёт у Петьки, предан своему хозяину, любит его товарищей и особенно подружился с бабушкой. С маминой мамой. Они быстро нашли общий язык и друг в друге просто души не чают. Оказалось, что в бабушке всю жизнь дремала собачница, и теперь она, наконец, проснулась.

По утрам Барбосыч с удовольствием ходит в киоск бабушке за газетами. А ещё она приучает его носить хозяйственную сумку.

Когда бабушка готовится к экзаменам, Барбосыч сидит возле и внимательно на неё смотрит. Бабушка, конечно, исправила свою злосчастную тройку и опять получает одни пятёрки. Говорят, что последний раз, когда она отвечала профессору и от волнения что-то забыла, то из открытого окна вдруг послышался негромкий собачий лай. И бабушка всё правильно вспомнила. После этого она купила Барбосычу полкило конфет «Кис-кис». Это его самые любимые.

А когда во дворе появляется Гришка Садоводов, то всем кажется, что неразлучная четвёрка превратилась в неразлучную пятёрку.

Только Сила не любит, когда Гришка ходит сюда, потому что потом от него пахнет Барбосычем.

Гришка и Мишка до сих пор ещё так и не додрались, но это не мешает им крепко дружить.

Олега Маслова больше нет во дворе. Его родителям опять дали новую квартиру совсем в другом конце города. Как он сейчас живёт и с кем дружит, ребята не знают. Но в местной газете недавно было напечатано ещё одно его стихотворение.

Ребята возмутились и хотели пойти в редакцию, только Ксюшка сказала, что человек, который пишет хорошие стихи, не может быть окончательно плохим. Но Мишка говорит, что может. Они спорят об этом. Не знаю, до чего доспорятся.

Вот, собственно, и всё об этой истории.

Когда я несла свою рукопись в редакцию, на троллейбусной остановке мне встретился Петька. С тех пор он вырос, и я не сразу узнала его. Мы сели с ним на скамейку в сквере напротив Дома Советов, и Петька, захлёбываясь, рассказал мне о событиях, которые недавно произошли с ним и его друзьями. Меня это сильно взволновало. Я пока не буду всего рассказывать вам, скажу только, что Барбосыч сейчас на улицу не выходит. Он, забинтованный, лежит дома. В него стреляли. Выхаживают его всем двором, особенно Ксюшка, которой он спас жизнь. Каждое утро в Петькину квартиру стучит ветеринарный врач. Как только я немного освобожусь от начатых дел, то постараюсь описать вам всё это в следующей книжке.

Удивительное происшествие

Повесть-сказка
Знакомая варежка (Повести и сказки) - IMG_0071_1.jpg
Знакомая варежка (Повести и сказки) - IMG_0072_1.jpg

Удивительное происшествие

Знакомая варежка (Повести и сказки) - IMG_0072_2.jpg

Что это такое? Что за чудо? Лёвка оторопел. А чудо приближалось к нему Борькиной походкой. Рубашка на чуде была Борькина. И штаны Борькины. Даже берет Борькин, то есть не совсем Борькин, а тот самый голубой берет, который он стащил у своей сестры Мариши. Всё было Борькино кроме… ох, кроме (страшно сказать!), кроме — головы. Ну была бы ещё рука или нога не такая как у людей, это можно было бы терпеть. А тут голова!

Головы вообще на бывшем Борьке не было. Да, да, не было. Вместо неё на плечах удобно сидел новенький, тугой футбольный мяч. И на этот мяч сверху, где обычно у головы бывает макушка, натянут голубой берет, тот самый берет, что Борька стащил у Мариши.

Чудо в Борькомаришином берете приближалось к Лёвке. Вдруг оно остановилось, замерло на миг, будто увидело что-то необыкновенное и испугалось, а потом стало в замешательстве переминаться с ноги на ногу, вперёд не делая ни шагу. Лёвка понял, что чудо увидело его и поэтому остановилось. Он осмотрел себя. Всё было в порядке. Руки, ноги на месте.

Но чудо всем своим видом выражало изумление. Что такое? Может быть, всё это снится? Лёвка хотел дёрнуть себя за ухо, но… Где ухо? Где второе? Ушей на Лёвке не оказалось. Ни правого, ни левого. Лёвка щупал те места, где совсем недавно (ещё сегодня утром!) росли уши, но под пальцами было что-то очень тугое, надутое, а ушей как не бывало.

Чудо в голубом берете, видно, тоже хотело дёрнуть себя за ухо и тоже его не обнаружило. Задрожавшими руками оно торопливо стало ощупывать то место, где всегда была голова.

Лёвка со всех ног помчался к луже. Чудо двинулось к другой луже. Что это? В лужах отразились два новеньких футбольных мяча, на одном из которых сидел голубой берет. На втором ничего не сидело.

33
{"b":"546153","o":1}