— Понесём его в лагерь или подождём помощи? — спросил клон, сидевший у изголовья Учиха.

— Понесём, — решил я. — Сакура, возможно уже вернулась, да и бабуля Цунаде, судя по чакре, что я ощутил и все остальные Каге разобрались с настоящим Мадарой ещё до того, как Десятихвостый возродился. Так что, может быть, она уже отошла от битвы и скажет, что делать с Саске.

— Ладно, понесли тогда…

Итачи очнулся через сутки, после того, как его и Неджи, вместе с тем блондином, нашли мой клон, Сакура, Хината и команда подкрепления.

Повезло ещё, что мой клон бежал быстрее всех и нашёл их первым. И теперь мне Итачи крупно задолжал. М-да… Клон обнаружил его в одних штанах и розовом фартучке на голый торс. И даже сразу догадался, кто так подставил брата…

Фартук был изъят и спрятан до прихода остальных и потом передан оригиналу, то есть мне.

Война была официально закончена. Тяжело раненых оставили в Кумо, а также от армии Альянса отделились шиноби из Облака и Тумана. Остальные, из Камня, Песка и Листа двинули неспешным обозом, который шёл медленно из–за общей истощённости армий и множества легко раненых, через Страну Мороза и Страну Горячих источников в направлении своих стран.

Мы с Итачи, окончательно пришедшим в себя, присоединились к группе, которая быстро возвращалась в Коноху. Итачи очень волновался за брата и не хотел его нигде оставлять, считая, что тому просто необходим отдых, желательно дома. Я был с ним согласен. Да и, в принципе, этот «диагноз» подтвердила бабуля Цунаде, а ещё, как это не странно — Первый Хокаге, Сенджу Хаширама. Как оказалось, его для помощи в борьбе со «старым заклятым другом», воскресил Саске. С помощью Хаширамы и был побеждён Мадара. В самом факте воскрешения Первого не было для меня ничего удивительного, это и раньше вроде бы как случалось. Больше удивляло, что он оставался формально жив. И весьма специфичен в общении. Хаширама тоже отправился с нами, захотев побыстрее посмотреть на созданную им когда–то деревню.

Ну, а остальные в нашей группе возвращались для возобновления обороны Конохи, чтобы расчистить от появившихся бандитов и нукенинов путь главного отряда Альянса и чтобы подготовить госпиталь для приёма раненых. Будни шиноби, что тут скажешь…

В Конохе мы были через два дня.

Мито–сан узнав о состоянии «молодого господина» чуть не ревела, но, в то же время гордилась всеми нами, как «героями Четвёртой войны» о которых по всему селению прошли более чем невероятные слухи (и один из источников этих слухов сейчас готовит на кухне еду для нас с Итачи). Итачи был принят без разговоров и вопросов. Я сказал, что это брат Саске. Да и, как оказалось, Цунаде, пока я был на своей миссии ранга S, провела «разъяснительные беседы» с населением и старший Учиха был оправдан и восстановлен в ранге дзёнина Конохи. Саске подсуетился, видимо.

Правда, реакцию на возвращение Итачи в деревню мы особо и не видели, так как почти и не выходил из особняка, почти всё время проводя вблизи комнаты, куда мы положили Саске, в ожидании, когда тот очнётся. Старший брат очень переживал, буквально места себе не находил и я развлекал его беседами и игрой в шоги.

— Так ты расскажешь, откуда взялось это? — через пару дней после возвращения спросил я, показывая Итачи розовый фартук.

Впервые увидел, как старший братец Учиха покраснел. Не просто зарумянился или смутился, а стал цветом примерно, как Хината, которой Саске отвесил комплимент в моём присутствии, когда вернулся в Коноху… Кстати, она осталась с обозом и Неджи, и должна вернуться через пару дней…

Я восхищённо смотрел на Итачи, впитывая выражение его лица.

— Так расскажешь? — моё любопытство можно было черпать ложками.

А что ещё остаётся? Вдруг это мои последние деньки в этой жизни? Хоть узнать что–то интересное и дождаться пока мой лучший друг очнётся…

— Кхм… — к Итачи вернулся прежний цвет кожи. — Ты мог бы положить это и отойти, Наруто.

Я посмотрел снова в лицо Итачи и послушался… Что поспособствовало моей покладистости: вежливая просьба или Вечный Мангёке шаринган горящий в его глазах? Даже не знаю…

Фартук за долю секунды сгорел в чёрном пламени Аматерасу. А широкая ухмылка старшего Учиха могла посоревноваться в маньячности с некоторыми улыбочками Саске.

М-да, семейка, блин…

— Значит, не только я или Саске используем высокоуровневую технику просто так, не для битвы, а для развлечения, скажем, чтобы сжечь одежду? — поддел его я, напоминая о нашей самой первой встрече в Тацуме, столице Страны Ветра.

Итачи удивлённо посмотрел на меня, а потом тихо рассмеялся.

— Уел…

— И всё–таки? — не отставал я.

— Это было моим наказанием, — опустив глаза, ответил Итачи.

— За что? — удивился я. Ладно Суйгетцу или Сая, или даже меня, но святая святых своего брата? — Что надо было сделать, чтобы Саске ТАК разозлился на тебя?

— Я почти умер, — тихо сказал Итачи. — Мадара смертельно меня ранил, там, на поле боя. До сих пор не понимаю, как Саске удалось вырвать меня из лап Шинигами, но когда я очнулся…

Итачи ощутимо передёрнуло.

— Ты знал о том, что у Саске раздвоение личности? — неожиданно спросил он меня.

— Да ну? — не поверил я. — Как–то не замечал за ним ничего подобного, вроде бы Саске всегда Саске.

— Ну, это не классическое раздвоение, — вздохнул Итачи. — И, насколько я понял, ни одна из этих личностей не пытается доминировать… Разве что управляют его клонами, когда требуется. Так что Саске, как ты и сказал «всегда Саске».

— То есть, их много? Этих личностей? — уточнил я, всё ещё не веря.

— Да… когда он… Когда мы встретились и пошли на базу «Акацуки», Саске признался, что в нём живут что–то около трёхсот личностей.

— М… Что–то я не понимаю, — удивился я, припоминая всё, что слышал про раздвоение личности. — Разве они, ну, эти личности… Зачем они нужны, если одна личность не сменяет другую?

— Я понял, что они не выходят из его внутреннего мира. Живут там. Вроде как в своём городе. И делят разные задачи по управлению. Помогают. Придумывают разные техники. В тебе же живёт девятихвостый, но он вроде как не твоя вторая личность, а просто жилец… Наверное, — неуверенно закончил Итачи, задумавшись.

— А! Что–то вроде внутренних помощников? Я понял.

До меня дошло.

— Так ты их видел? Как они выглядят, как Саске? — спросил я Итачи, тот отвёл глаза и снова чуть смутился.

— Нет, на Саске они не очень походили, — через минутную паузу, всё же ответил Итачи. — Они все разные. Девушки и парни, мужчины и дети. И, кажется, некоторые даже не совсем люди… И там были доктора, которые меня вылечили и многие были эм… — он замялся.

— Кто? Кто? — я готов был из штанов выпрыгнуть от любопытства.

— Не знаю даже, как и сказать, — вздохнул Итачи. — У них была одежда с моим лицом и плакаты и они принесли разные фартуки. Чтобы я выбрал сам своё наказание. Потому что Саске сказал, что я буду ходить в розовом фартуке если посмею умереть и бросить его… А я согласился на это… условие. Это было… странно. И их точно уже далеко не триста…

— М… Ну тебе ещё повезло, Итачи, — проникновенно посмотрел я в глаза старшему Учиха. — Насколько я понял, у Саске вообще пунктик по наказаниям. Вот Суйгетцу он вообще в маленькую девочку превратил, и тот так целый вечер провёл. Причем, не просто в своей комнате, а везде ходил в таком виде…

— Жуть, — Итачи снова передёрнуло.

— И не говори…

Мы помолчали.

— Как ты думаешь, Саске скоро очнётся?

— Надеюсь, — вздохнул Итачи. — Мне так не хватает моего сумасшедшего отото…

Я проснулся оттого, что меня обнюхивали. Поднял веки и встретился взглядом с такими же, как у меня, голубыми глазами.

— Привет, Наруто!

— Ева! Рад тебя видеть! — я, улыбаясь, погладил мягкий белоснежный мех. Мохнатые лапки–ладошки цепко обхватили моё лицо. Чёрный влажный нос ткнулся в меня и на щеке остался мокрый след от шершавого языка маленькой девятихвостой лисицы.