Аппетит, говоришь? Ну что ж, еды тебе будет вдоволь…
— Чего ты ждешь? Меню?
— Нет. Приглашения.
Он поднял бедра ровно настолько, чтобы одним рывком избавиться от шорт и трусов.
— Прошу к столу.
Глава 11
Новый офис адвокатской конторы «Гоббс, Флинт и Иствуд» занимал весь первый этаж внушительного дома в деловом центре города. Этажом выше располагались снятые конторой апартаменты для отдыха.
Квартира была предназначена для адвокатов, которые по долгу службы задерживались на работе допоздна. После переезда на новое место кухней и душем пользовались часто. Спальней реже. По крайней мере, так казалось Алексу. Именно это он говорил Долли, когда нес ее по лестнице.
Судя по всему, он уже восстановил силы после того, как она на славу поработала губами.
Ощущение прикосновения его брюшных мышц к обнаженным ногам Долли во время путешествия наверх стоило дополнительных усилий. Подниматься в лифте они не стали. Алекс не был уверен, что остался в офисе один. Кроме того, у него хватило ума и сообразительности собрать одежду, которую Долли сбросила, как только сам Алекс избавился от шорт и трусов.
Этот мужчина нравится Долли все больше и больше. У него потрясающее тело. Стройное и мускулистое. Нельзя сказать, что он сложен совершенно иначе, чем ее предыдущие любовники. Нет, так же, но лучше. Во всяком случае, с ее женской точки зрения. Где нужно, там толсто. С наклоном там, где требуется наклон. Но больше всего Долли подкупала его чувствительность.
Да, Алекс заботился о том, чтобы ей было удобно и приятно. Судя по всему, он придает и тому и другому большое значение. Но она имеет в виду другое. То, как он реагирует на ее ласки. Как выгибается всем телом от прикосновения ее пальцев и вздрагивает от быстрого движения языка.
Алекс чуть не сломал подлокотники кресла, когда она изучала то чувствительное место, где ляжка соединяется с пахом. Когда она касалась этой точки ногтем, проводила по его коже губами и слегка покусывала, его стоны становились глухими и гортанными.
Долли это так понравилось, что она решила повторить опыт. Алекс лежал навзничь, согнув колени. Она оперлась о его бедра и широко раздвинула ноги. То, что Алекс дал ей доступ к своим самым чувствительным и уязвимым местам, говорило о полном доверии.
Она не хотела, чтобы другая женщина узнала то, что было известно ей, Долли. Его тело принадлежит только ей. Это тело выполняет роль площадки для игр, созданной для ее развлечения. Сундука с сокровищами, наполненного ее фантазиями. Приза, который призван доставлять ей удовольствие. И в то же время Алекс Кэррингтон ни в коем случае не ее игрушка. Похоже, их беззаботные игры и постельные забавы переходят в новую стадию.
— А, Долли?
— Угу. — Ее рот был слишком занят, чтобы производить другие звуки.
— Наверно, будет лучше, если ты остановишься, — тяжело дыша, выдавил Алекс.
Но ей не хочется останавливаться. Нет, ни за что! Ей нравится заставлять его корчиться. Долли подняла голову на несколько сантиметров и спросила:
— Ты уверен?
— Да. Уверен. Ох… Да. Сейчас же… Долли…
Его отрывистый задыхающийся шепот для нее лучшая награда. К тому же Долли надеялась, что они еще не закончили.
Она нежно поцеловала Алекса, поднялась и села на кровати, скрестив ноги.
— Твое желание для меня закон.
— Спасибо, — с трудом прохрипел он, привалившись к изголовью.
— Пожалуйста. — Долли соскочила с кровати, стащила с Алекса простыню и завернулась в нее как в тогу. — Попкорн остывает.
Она потянулась за пакетом, который вскрыла в начале экскурсии по квартире. Теперь пакет лежал на тумбочке, ибо экскурсия неожиданно прервалась в спальне. Они согласились, что наличие кровати требует снять с себя одежду и заняться сексом.
Так что не на ней одной лежит ответственность за то, что произошло потом.
Плюхнувшись на кровать, она перестала придерживать простыню. Ну и черт с ней, пусть падает! Если Алекс ничуть не стесняется своей вызывающей наготы, то и она не будет строить из себя девственницу и стесняться своей безукоризненной розовой кожи.
— А теперь вернемся к Игре. — Долли положила пакет с попкорном в миску, стоявшую у нее на коленях. Если Алекс захочет полакомиться, то будет вынужден сесть поближе. — Большинство пунктов моей анкеты не заполнено, а до следующей игры осталась всего неделя.
Она не упомянула о том, что еще ничего не придумала для своей колонки. В ближайшие дни ее обязательно посетит вдохновение… Впрочем, зачем ждать?
У нее есть все нужное, чтобы придумать нечто забавное, не сходя с места. Дыхание Алекса успокоилось, его член совершил круг и переместился из зоны принимающего в зону подающего. Достаточно одного прикосновения губ — и он будет готов к броску. Настоящий спальный бейсбол. В голом виде. Сесили будет визжать и плакать…
Алекс спустился пониже, вытянулся, прикрыл бедра половиной простыни, подложил руки под голову и начал изучать ее взглядом.
— Итак, что ты хочешь знать?
Долли, рот которой был набит попкорном, глухо пробормотала:
— О бейсболе?
— При чем тут бейсбол? Очнись, Долли! Какие вопросы остались в твоей анкете?
Вот тебе и раз…
— Что, прямо сейчас?
— А почему бы и нет? По-моему, мне больше нечего скрывать. — Он обвел взглядом нижнюю половину своего тела и верхнюю половину тела Долли.
Долли ощутила укол совести. Это было неожиданно, потому что их сексуальные игры еще не перешли в прочную связь. Неужели она начинает нервничать?
— Ну, раз так… — Она подняла край простыни и завязала ее под мышками. Потом сунула в рот пригоршню попкорна и надолго задумалась.
Наконец ее внимание привлек угол простыни, прикрывавший бедро Алекса.
— Как ты получил этот шрам?
Алекс прижал подбородок к груди и посмотрел на следы старых швов, удивительно напоминавшие железнодорожную колею.
— Подростковая беспечность.
— Угу. Велосипед?.. Нет, скейтборд. По своему психическому складу ты больше похож на скейтбордиста. — Долли протянула руку и измерила шрам пальцами, озабоченно цокая языком.
— И что же это за склад?
— Стремление рисковать конечностями и жизнью ради собственного удовольствия.
Алекс надменно поднял бровь, но это только подхлестнуло Долли. Она подцепила край простыни согнутым указательным пальцем и тянула до тех пор, пока не показался клин темных волос и искушающая крайняя плоть, которая легко напрягалась от ее прикосновения.
Ей нравилось, что мужская кожа может быть такой же нежной и розовой, как женская. Чтобы возбудить его интерес и разжечь кровь, достаточно беглого поцелуя, легкого прикосновения руки или груди. А потом… Ладно, не будем торопить события.
— Ты нашла там что-то смешное?
Долли улыбнулась. Вопрос Алекса отвлек ее от очень любопытного, но в данных условиях второстепенного исследования.
— Когда ты впервые занялся сексом?
— Один или с женщиной?
Она снова набросила простыню на его бедра и искусно притворилась недотрогой.
— Очень остроумно.
Алекс внимательно изучал ее.
Глаза его без очков казались прозрачными. Долли почувствовала себя неуютно и решила, что с нее достаточно. Ей не нравилось, что Алекс может смутить ее одним взглядом.
Она дала ему пощечину. Фигурально выражаясь. Иными словами, слегка шлепнула по бедру.
— Перестань сейчас же!
— Что? Смотреть на тебя?
— Ты смотришь на меня… я не знаю… слишком пристально. — Слишком серьезно и изучающе. Еще немного, и он увидит ее насквозь. — Что ты ищешь?
Он подсунул под спину еще одну подушку и по-прежнему серьезно спросил:
— Ты не хочешь, чтобы тебя изучали взглядом? Мы лежим в постели совершенно обнаженные, а ты не хочешь, чтобы на тебя смотрели?
Что она могла ответить?
Что пристальный взгляд является предвестником прочной связи? Что она была слишком легкомысленной, слишком беспечной и не думала, к чему это может привести? Что такая связь до смерти пугает ее?
