– Боги разрушили свой мир, чтобы уступить Землю людям. Сначала людей было немного, и разумом они были обделены. Байкеры произошли от Богов, и правили миром, после оставив нам в наследство мотоциклы и любовь к дорогам, - гнусавым голосом заводил мальчишка, явно рассчитывая на внимание найтов, самых состоятельных из присутствующих в харчевне.

Сказание подхватил старик:

– Раньше мотоциклы правили людьми. Разные были они - одни могли подниматься в небеса, неся в своем чреве людей, что их обслуживали. А еще они могли плавать по морю и по рекам. И простых мотоциклов было мало. А по улицам древних городов и по дорогам ездили машины - мотоциклы о четырех колесах, на которых стояла коробка с окнами. А вместо руля у них было колесо…

– Люди служили мотоциклам, строили для них жилища, званные гаражами…, - продолжал курчавый мальчишка.

Орудуя ножами и ложками, присутствующие снисходительно посмеивались над чудными россказнями.

– А сейчас не надо мотоциклу прислуживать? Если не смазывать, не поить бензином - долго ли он станет тебе служить? - весело выкрикнул худющий, словно заборная жердь, рулевой, бросая в сумку парнишке серебряную монету.

Мальчик ходил от стола к столу и протягивал раскрытую сумку, в которую посетители бросали монеты. Шура беззлобно размышлял, что у сказителей сегодня обед будет получше, чем у них с Загом, когда его за рукав дернул парнишка.

Шура лишь покачал головой. Было бы у него пару лишних монет, он бы не поскупился на медяки-маджи или даже на серебряный бримон. А сейчас, извиняй, дружище, денег хоть бы на ремонт мотоцикла хватило. К тому же таких историй он наслушался, когда у Дариана собирались на посиделки. Там и не такие сказки сказывали. Шура ведь не просил сказителей рассказывать для него. Хотя послушать было интересно.

Если бы мотоцикл не требовал ремонта, Шура попросил бы Зага уступить ему руль на пару часов. Иногда хочется самому поуправлять этим "конем". Хотя у них никакой не конь, а Оса. Только не летает. А жаль. Зато быстро мчится по дороге.

За последний год Шура уже научился неплохо управлять мотоциклом. Вдруг пригодится когда? Это сейчас он мог мчаться на четвертой скорости, без проблем влетая в поворот. А во время первых занятий ездой Заг сидел позади и подсказывал:

– Выжал сцепление… включай первую… Теперь плавно отпускай сцепление и давай газу.

Шура вроде бы все сделал так, как говорил рулевой, но "Планета" почему-то отказалась ехать и заглохла.

– Газу больше давай.

На этот раз Шура почти до упора повернул рукоять газа. Мотоцикл взревел, словно раненный зверь, дернулся вперед и, захлебнувшись, снова заглох.

– Сцепление отпускай плавнее.

На первой передаче Шура катил несколько сот метров, наслаждаясь чувством обладания мотоциклом.

– Двигатель греется. Добавь скорости.

Вторая… Третья… На четвертой ветер стал слезить глаза, редкий частокол деревьев быстро мелькал на обочине. Потрясающе это было чувство - управлять скоростью и бросать вызов самому ветру. Ощущение, что под тобой рвутся вперед целых двадцать гривастых зверей было самым сильным из всех, что пришлось когда либо испытать.

Тогда на правом повороте Шура сбросил скорость и повернул руль. Коляска отчего-то вдруг начала подниматься вверх, и мотоцикл стал переворачиваться на левую сторону.

Заг быстро оттолкнулся левой ногой от земли, тут же качнул тело вправо, почти ложась на коляску. Мотоцикл выровнялся и вписался в поворот.

– Осторожнее, - донесся спокойный голос рулевого, когда возбужденный Шура остановил мотоцикл. - Не крени коляску, она переворачивает машину влево. Особенно на правом повороте.

Учтя совет Зага, несколько следующих поворотов Шура пролетел без происшествий. А на очередном чуть не сломал выступающую перед мотоциклом часть копья о придорожные кусты.

И лишь когда Шура выучился безбоязненно носиться на четвертой скорости, тогда он смог понять смысл жизни рулевых. Их радость - ощущение скорости и управление Железным Конем. Ветер в лицо и мелькание деревьев на обочине. Они - настоящие властелины мотоцикла, истинные кудесники скорости. Именно за эти ощущения они готовы подставлять грудь под острия копий найтов…

Неподалеку от въезда в безымянный городок на восточном краю Маджинленда, прямо на обочине дороги расположилась харчевня. На стоянке, если не считать нескольких мотороллеров, устроились два королевских мотоцикла с одинаковыми бурыми быками на сиреневых колясках, красная "Ява" и потрепанная бело-голубая "Планета".

Путь Шуры пролегал мимо города. Хотя, сказать по правде, определенного пути у него не было. Его вели крамольные мысли найти и подобрать мотоцикл свежеубитого найта, и сделать это раньше, чем служители ближайшего Храма. Вайс рассказывал, что мотоцикл можно завести без ключа, и Шура надеялся, что у него получится. Он сможет ездить без рулевого. Для этого придется стать изгоем, мотоциклистом без ключа, на которого станут охотиться все найты Баделенда… Если верить Учителю, то шансов остаться жить у него почти не будет.

Шура цеплялся мыслями за это "почти". Может, пока он умрет, он сможет повстречать Красного Волка и опробовать на нем все, чему научился у Вайса. Ведь без мотоцикла и найтского копья он и близко не подберется к ненавистному врагу.

Пока же мотоцикл не попадался на пути, словно найты вдруг перестали скрещивать копья друг с другом.

В тот день Шура завернул в харчевню подкрепиться. Мешочек с подаренными Вайсом золотыми эджами приятной тяжестью согревал карман. Теперь надлежало ублажить желудок.

Хозяева харчевен, как правило, не любили посетителей с животными. Рыжий остался терпеливо ждать на обочине. Пес не переживал - все равно хозяин о нем не забудет и вынесет чего-нибудь вкусненького.

Придорожная харчевня представляла собой обнесенную плетнем площадку с навесом, под которым стояли вкопанные в землю грубые столы и лавки. И рядом несколько бараков - там путнику можно переночевать, помыться, соскоблить щетину с лица, заказать у хозяина девку. Это было одно из тех заведений, которые называли древним словом - кемпинг.

Все столы оказались заняты. Пробежавшись глазами по харчевне, Шура направился к одному из крайних столиков, за которым развалился невысокий, но плотный мужичок. Перед ним стояла почти полная миска бобов с мясом и полупустая бутыль с пшеничной водкой. На скамье рядом лежал потертый, синий мотоциклетный шлем.

– Можно? - спросил Шура.

Посетитель поднял голову с плешью на макушке. На Шуру уставились мутные глаза, один из которых ему подмигнул. Потом мужик икнул и отрицательно качнул головой.

"Да пошел ты…" - тихо пробормотал Шура и бесцеремонно уселся напротив. Но, помня уроки Вайса, правую руку держал у колена, готовый в любую секунду дернуть меч.

Сосед в упор посмотрел на охамевшего пришельца, вновь подмигнул, потом налил водки в стакан и одним залпом выпил. Шумно втянул в себя воздух и снова опустил голову.

Шура заказал у подавателя картошку и вареные кости. Рыжий наверняка одобрит такой выбор. Лишь только будущий найт без ключа об этом подумал, как почувствовал легкое прикосновение к ноге. Пес сигнализировал, что он уже незаметно пробрался под стол и ждет причитающейся ему снеди.

Куски мяса на костях оказались весьма недурны. Жир стекал по ножу и по пальцам, а хруст из-под стола свидетельствовал, что его спутник тоже наслаждается трапезой. После нехитрой пищи в Маленьком Мире такая трапеза казалась верхом роскоши.

Пока Шура наслаждался едой, его сосед неспешно наполнил стакан, опустошил его, бросил в пасть парочку бобов и снова уныло склонил голову. Хруст костей под столом его вовсе не смущал.

Шура жевал картошку и рассматривал соседа. Кем он был? Мог быть кем угодно. Фермером. Солдатом. Или даже обнищавшим торговцем. Или разбойником, ишь, водку как лакает. А может, он был найтом, не зря же шлем лежит на скамье. Но на пьянчужку он уж точно не походил. Почему он сейчас так резво прикладывается к хмельному? Шура не спрашивал. Меньше слов - дольше жить будешь.