— Приехали Лейтоны, чтобы взять меня в церковь, — сказала тетя Фрэнси, не заходя в спальню. — Рэнди, дорогая, тебе точно больше ничего не нужно? Оборки на месте? А твоя вуаль? Чем-нибудь помочь, детка?

— Нет-нет, тетя Фрэнси, большое спасибо за все. Увидимся в церкви.

— Положись во всем на дядю Джорджа, такая уж участь у него сегодня — служить опорой невесте. Да, и помни, — голос тети становился тише по мере того, как она спускалась по лестнице, — помни, кто будет ждать тебя у алтаря.

— Да, — сказала девушка в белом, — надеюсь… я не забуду.

Она знала, что тетя Фрэнси уже не сможет расслышать ее последние слова.

Закрылась входная дверь. Автомобиль Лейтонов проехал по дороге от дома. Тетя Фрэнси рассчитала все до мельчайших деталей: через шесть минут дядя Джордж стукнет в дверь, внесет две рюмки шерри для повышения жизненного тонуса, бодро произнесет «Пора, Рэнди», и все будет кончено. Все будет кончено! Разве можно так думать? Ведь это венчание, а не… не…

Кроме того, Сим ей небезразличен. Ей нравится его доброта, его обстоятельность и то, что на него можно положиться… а больше всего его нежность и забота о ней. Все эти качества играют решающую роль. Иначе зачем она стала бы стоять здесь в ожидании дяди Джорджа, обязанностью которого сегодня является сопровождение невесты на самое важное свидание в жизни девушки? Стала бы она вот так ждать его прихода, вся в облаках тюля и в брюссельском белом шелке?

«Он мне дорог!» — Рэнди произнесла эти слова намеренно громко. Да, ее брак имел признаки брака по расчету, она знала это, но Сим нравился ей с момента их первой встречи; на самом деле он нравился ей гораздо больше, чем когда-то Джефф, и ведь каждый знает, что в супружеской жизни глубокая симпатия является более прочным чувством, чем… Однако она так и не смогла закончить начатую мысль.

Дрожащими пальцами Рэнди поднесла к глазам статью, которую она как-то вырезала из журнала и с некоторых пор часто перечитывала. В статье содержалась ссылка на лекцию одного профессора в Америке. Помимо всего прочего, в ней говорилось, что, вступая в брак по любви, супруги ожидают от нее слишком многого, в то время как брак по расчету дает гораздо больше, хотя бы потому, что от него ничего особенного не ждут. Она решительно отложила статью. Получается так, заключила девушка, что брак с Симом просто не может быть неудачным, тогда как брак с Джеффри… О-о, Джеффри! Рэнди стиснула пальцы так сильно, что ее бледно-розовые ногти вонзились в ладонь, заставив девушку вздрогнуть от боли. Однако эта боль встряхнула Рэнди и утвердила ее решимость. «Все, что было, прошло, — так сказала она себе. — Сейчас есть только Сим — дорогой Сим. Милый, дорогой Сим». И она нисколько не кривила душой.

Миранда впервые увидела Сима Мэллоу здесь, в доме дяди Джорджа и тети Фрэнси, и сразу же почувствовала, что союз с ним мог бы быть весьма удачным. Совершенно лишенный романтизма взгляд на положение вещей, но, по крайней мере, обнадеживающий. Так могло бы быть. Нет, так должно стать!

Она закрыла дверь в прошлое, точнее, закрыл ее Джефф, хотя у Рэнди не было никаких сомнений, что сам Джефф, которому приходилось писать ей письма из Сиднея в Бродфилдс в Риверайне, где она служила гувернанткой, так не считал, посылая свое последнее письмо.

«Мирри, — только он один называл ее так, — сегодня вечером я улетаю в Англию, чтобы быть рядом с моим дядей Бенджамином. Состояние его здоровья вызывает настолько серьезные опасения у экономки, что она решила написать об этом в Австралию его единственному родственнику, то есть мне. Я намерен оставаться с ним до его последнего часа. Буду честен с тобой, любимая, я буду находиться там до самого конца, даже если на это потребуются годы. Я люблю тебя, Мирри, и, если тебе мои действия покажутся продиктованными корыстью, пожалуйста, поверь мне: я делаю все это ради тебя, единственной девушки в моей жизни. Наверное, я бы подумал, ехать мне или нет, не будь дядя Бенджамин так богат. Однако он богат, и, стало быть, я тоже могу разбогатеть, а это значит, что будешь богатой и ты.

До свидания (только когда оно будет — в этом году? в следующем? через несколько лет?), я люблю тебя.

Джефф».

Рэнди тоже очень любила Джеффа, но после того письма ее любовь стала разбитой, страдающей и оскорбленной любовью. Наверное, он и в самом деле поступал так ради нее, точнее, ради нее, равно как и ради себя самого… Но если Джефф действительно любил ее так сильно, как говорил, то разве можно было поставить свои чувства на второй план?

Тогда, получив письмо, она всю ночь не сомкнула глаз, стараясь разобраться в себе самой и в своих чувствах. Итогом ее размышлений было следующее: она верила, что Джефф любит ее, но не той пылкой, всепоглощающей страстью, которая продлится и год, и два, и множество лет. Если любовь такова, что чувства должны ждать, когда появятся деньги, то весьма вероятно, что, когда они действительно появятся, вместе с ними придет и другая, более удобная любовь. Ведь Англия очень далеко отсюда.

Следовательно…

Рэнди тогда работала воспитательницей в Риверайне, что в Бродфилдс-Парке. Она решила, что из-за одних воспоминаний нет смысла оставаться в Бродфилдсе, где она впервые встретила Джеффа, когда тот какое-то время работал там на овцеводческой ферме. Проведя практически всю жизнь в сельской местности, Рэнди приехала в Сидней в дом дяди Джорджа. Дядя Джордж, в прошлом сам сельский житель, достигнув зрелых лет, стал сдавать свое поместье в аренду, вместо того чтобы управлять им. Среди его многочисленных гостей, приезжавших в Сидней из глубинки, был и Сим.

С этого все и началось.

Дядя Джордж и тетя Фрэнси были необыкновенно рады. После смерти родителей Рэнди они только и думали, что о счастливом замужестве своей любимой племянницы. Временами Рэнди даже спрашивала себя, не благодаря ли этому их страстному желанию она так быстро согласилась на предложение Сима, — ведь она очень любила их обоих.

Но нет, это было бы несправедливо по отношению к Симу. Он на самом деле понравился ей, понравился сразу. Такой же высокий, как Джефф, такой же широкоплечий и синеглазый (хотя в тех местах, где живет Сим, глаза из-за яркого солнца в основном скрыты морщинами) и такой же обаятельный. А может быть, даже и более обаятельный? Более обаятельный, потому что может не думать о деньгах ни в этом году, ни в следующем, ни в ближайшие годы. Как сообщил дядя Джордж, донельзя довольный выбором племянницы, у Сима уже есть деньги, много денег. Там, в Северной Территории, где Сим и приобрел свои морщины, поместья такие, что по сравнению с ними любое поместье Нового Южного Уэльса выглядит не более чем приусадебным участком. «Поместье «Йенни», которым владеет Сим Мэллоу, — рассказывал Рэнди дядя Джордж, — будет побольше, чем дюжина участков в твоей Риверайне».

Она узнала, что «Йенни» означает «странствие». «Но это будет окончание странствий, — дядя Джордж широко улыбнулся, — для тебя».

Этот разговор произошел после помолвки, которой предшествовал недолгий период ухаживания. Рэнди знала, что нуждается в Симе. Он, похоже, нуждается в ней. Настолько, что не хочет тратить время и откладывать дело на всякие «завтра», «послезавтра» или «когда-нибудь», а намерен жениться на ней немедленно.

— Рэнди, пора, — произнес дядя Джордж за дверью и затем вошел в спальню с двумя рюмками шерри для повышения жизненного тонуса. — За нашу девочку! — И он широко улыбнулся.

— За моих тетю и дядю! — в том же духе ответила ему Рэнди.

— За Сима! — продолжил дядя Джордж, Рэнди кивнула ему и сделала еще один глоток из своей рюмки. — Ты готова, дорогая?

Час настал. Рэнди ответила: «Готова».

— Тут пришло еще несколько писем для тебя. Не хочешь ли прочесть их, пока мы едем в машине?