5025 год от подписания Элуанского Пакта и образования Элуанского Союза

1701 год от первой высадки дэррнов на Рашдан

813 лет с момента открытия проекта «Призрак» Архонтами Коддисом и Глешем

Неизвестный сектор. Рашдан. Руины Древнего Храма. 6 дней после пленения Фаннура Грифа

Я знаю, что скоро умру.

Мне снилась моя смерть.

Дэррны не верят в мистические предзнаменования, ладно, отрицать глупо, мы все сугубо материалистичные существа, для которых логика и факты важнее всего. То, что приходит ко мне во снах, является, скорее всего, работой подсознания, но я не могу расшифровать эти сигналы.

Или не хочу.

Боюсь ли я смерти?

Я конечное существо, хотя срок моей жизни намного превышает человеческий. Семь столетий я выращиваю и обучаю шаари, совершенных убийц. Из испуганных детей делаю неуязвимых Рыцарей Пустоты, фанатиков Учения Хэтар, которое сам же и выдумал… Большинство из них не дотягивают до совершеннолетия, но те, кто преодолел Десять Ступеней и выжил на финальном испытании, стал фоорхал — истинным шаари.

Призраком.

Я помню лица всех, кто умер в результате Трансформации, всех, кто погиб на жестоких тренировках. Эти лица преследуют меня все чаще, они — моя нечистая совесть убийцы. Я отнял у этих людей их жизни, их семьи, их будущее. Я внушал им, что предназначение шаари — служить хозяевам, то есть нам, дэррнам, безумным затворникам, одержимым идеей накопления богатств. Дэррны копят сокровища, веря, что однажды они спасут их от смерти, разложения и неотвратимого возмездия. Они глупцы, не видящие дальше своего носа, а значит, они обречены. Сколько еще им отпущено времени пировать в залах Цитадели и наслаждаться безопасностью в недрах своего убежища?

Да, я боюсь смерти, но мне хочется думать, что это больше, чем истеричный страх моих генов кануть в небытие.

Я жажду искупления. Если моей крови суждено пролиться, то, очень надеюсь, она внесет свою лепту, смоет часть грязи, которую мы, возгордившиеся маньяки, оставим после себя.

Время на исходе. Я это чувствую.

Секунды складываются в минуты, а те — в часы томительного ожидания. Из часов конструируются тревожные дни. Мне просто необходимо играть свою роль и заниматься повседневными делами, носить маску строгого наставника, одаривать похвалой послушных и наказывать нерадивых.

Я — Архонт Глеш, которого все знают как самого сурового и беспощадного из дэррнов. Мой образ приходит ученикам-шолрэ по ночам в липких душащих кошмарах… для целых поколений воспитанников я стал воплощением ужаса.

Хотелось бы мне стать другим. Каждое утро я просыпаюсь со все крепнущим осознанием собственной вины, и оно убивает меня.

Неужели я превратился в человека? Семь столетий я жил с людьми бок о бок, так немудрено, что чувства стали так много значить для меня. Но еще тяжелее скрывать их, притворяться.

Я смотрю на эти древние стены, возведенные неизвестной расой, пробую воздух на вкус. Через прорехи в сводах потолков внутрь проникает зловещий багряный свет здешнего солнца. Злой красный карлик таращится с небес Рашдана. Когда его скрывают облака, пустынные каменистые пейзажи и вовсе приобретают сюрреалистический оттенок.

Кажется, здесь все пропитано кровью, а в атмосфере носится горечь ненависти и отчаяния. Мне кажется, существа, построившие этот храм, передали нам, дэррнам, эстафету зла. Они сгинули во тьме, но не умерли окончательно, эти призраки в нас, именно они сделали моих соплеменников теми, кем они сейчас являются.

В Храме идут занятия. В одних залах шолрэ изучают теорию, в других практику. Роботы слуги следят здесь за порядком и не обращают на меня ни малейшего внимания. Даже я, великий и ужасный Архонт Глеш, для них не более чем тень.

Я прислушиваюсь к эху голосов, гуляющему в лабиринтах храмовых строений. Все ли из этих голосов принадлежат живым? Нет, все верно… я стал слишком человеком, я склонен во всем видеть мистический промысел. Призраков не существует. Их нет — кроме тех, которых создали мы, наставники.

Коридор, по которому я иду, пронизывает весь комплекс храмовых зданий. Он берет начало от главного входа, чудовищной полуразрушенной арки, и заканчивается через километр в большом святилище, где до сих пор можно увидеть изъеденные временем статуи мертвых богов.

Мы ничего не разрушали и не реставрировали здесь, нас никогда особенно не интересовали туристические достопримечательности. Зато для нужд обучающихся шаари Храм был идеален, его атмосфера сама по себе воздействовала на разум шолрэ — своим величием и строгостью. Время, спрессованное до предела, здесь чувствовалось особенно явственно, оно давало юным шаари чувство зыбкости бытия, помогая лучше усваивать аксиомы Учения Хэтар, касающиеся Великой Пустоты, Хаоса и Гармонии…

Какая чудовищная ложь!

Стоило прожить с людьми бок о бок столько лет, чтобы понять это.

Навстречу мне идет группа учеников во главе с наставником, облаченным в обычную длинную рясу с капюшоном. Понзес Хауш, учитель боя на мечах, настоящий великан рядом с этими подростками. Его походка неспешная, плавная и обманчиво медлительная. Вот именно, обманчивая: не найдется на Рашдане более опасного в рукопашном бою существа, и никто из его бывших учеников, никто из фоорхал, до сих пор не смог превзойти учителя.

Где-то под одеждой Хауш скрывает меч, способный удлинять лезвие. Это оружие изобрели сотни тысяч лет назад, не здесь — не в этой галактике — и оно до сих пор служит нам. И больше семи веков назад оно сделалось основным орудием шаари на пути восстановления Вселенской Гармонии.

«Призрак» не убивает, он дарит Утешение Клинка своим жертвам, давая ей шанс быстрее достичь Великой Пустоты…

Еще один отвратительный миф, который я вбивал в головы шаари…

Я чувствую взгляд Понзеса, брошенный из-под капюшона. Наставник проходит мимо, следом за ним движутся девять худых жилистых подростков с непроницаемыми лицами. Они не смотрят на меня, однако я хорошо улавливаю их страх. Страх, перемешанный с гордостью. Эти девятеро успели пережить многих сверстников, Трансформация и первые ступени уже позади. Но сколько их них станет, в конце концов, фоорхал, не знаю даже я. Бывает, и самые стойкие и способные могут в один прекрасный момент сломаться и погибнуть — в крошечном шаге от финишной черты.

Мы расходимся, места в центральном коридоре достаточно, чтобы по нему в ряд прошла шеренга в тридцать человек. Я бросаю взгляд назад. Никто не оборачивается, и маленькая процессия движется в полнейшем молчании. Каждый ребенок держит в руке тренировочный меч, не способный причинить большого вреда. На своем этапе обучения шолрэ отрабатывают, в основном, лишь технику.

Мне хочется догнать Понзеса и спросить его, какое решение он принял, на чьей отныне он стороне. Сдержаться трудно, особенно сейчас, когда твердо понимаешь, что ничто из того, чем занимался раньше, не имеет значения.

Время истекает, и я отчаянно нуждаюсь в единомышленниках. Я надеюсь на Хауша, он единственный дэррн, кому я могу безоговорочно доверять на этой планете. В Цитадели у меня еще сохранились союзники, но они далеко и им пока лучше ничего не знать.

Понзес и его ученики уходят все дальше, сливаясь со зловещим багровым сиянием и густыми тенями в углах. Хауш отлично играет свою роль, он проведет урок фехтования так же безупречно, как делал все предыдущие столетия. Я завидую такому самообладанию.

Впереди уже виден выход из Храма, ветер воет и подбрасывает в пространстве между стен мелкий песок. Я кутаюсь в свое длинное одеяние. Эта планета вызывает во мне непреодолимые приступы отвращения.

«Только дважды я вылетал за пределы Рашдана, если не считать времени, когда мы только устраивались тут… Ради чего это затворничество? У меня нет семьи, потомков, ничего… Да, шаари я считаю своими детьми, но разве это не обман? Когда они спросят меня, что я сделал, чтобы дать им свободу, что я отвечу?»