— Где она? — спрашиваю я, снова оглядывая комнату.

— Бек забрал ее. Он на какое-то время отвез ее к себе на квартиру. Она сказала, что выставит объявление о продаже дома на рынке недвижимости.

Я слушаю его и пытаюсь осмыслить полученную информацию. Я понимаю, что тоже никогда больше не смогу находиться в том доме.

— Я предложил ей остаться у нас, но она сказала, что ей нужно подумать об этом.

Я морщу нос.

— Зачем ей думать о том, чтобы остаться с нами?

— Не знаю, Принцесса. Об этом тебе лучше самой у нее спросить.

— А что с Грегом? — спрашиваю я, но безумно боюсь услышать ответ.

— С ним все будет в порядке. Его только что перевели из операционной. Рана была не серьезной, хотя выглядело все чертовски плохо. Пуля прошла навылет и не задела жизненно важных органов. Он – везучий сукин сын.

— Он правда в порядке? Там было так много крови, Акс. Он не двигался, вообще не шевелился. — Меня снова охватывает паника. Я прекрасно помню, что Грег не подавал признаков жизни. Он выглядел как мертвец. — Аксель, мне нужно его увидеть! — кричу я.

— Эй, эй... успокойся, детка. Клянусь, с ним все в порядке. Он приходит в себя, но я посмотрю, что можно сделать, чтобы ты смогла его навестить, ладно?

Я вскидываю голову и улавливаю в его взгляде небольшое беспокойство, прежде чем он успевает его скрыть. Я знаю, что он винит себя во всем произошедшем, но он держится и остается сильным ради меня.

— Хорошо. Просто мне нужно его увидеть, Аксель. Мне нужно увидеть своими глазами, что с ним все будет в порядке.

— Я понимаю, Принцесса. Я все устрою, — он наклоняется и нежно меня целует. — Ты освободишь для меня местечко, детка? Мне нужно чувствовать, что ты рядом, — он приоткрывает для меня свою маску, и я замечаю бурлящую под ней уязвимость.

— Да. Да, я подвинусь, — отвечаю я и немного смещаюсь, чтобы он мог расположиться рядом со мной. Его ноги свисают с конца кровати, и большая часть тела буквально балансирует на краю, но он крепко обхватывает меня руками, и я прижимаюсь к нему ближе, вдыхаю его запах и позволяю умиротворению – которое может мне дать только он один – распространиться по моему телу.

— Я не хочу снова испытать этот страх, Иззи, — шепчет он мне в волосы и крепко сжимает меня в объятиях. — Мне никогда в жизни не было так страшно.

Мы лежим, тесно прижавшись и обвив друг друга руками, до прихода медсестры. Она отчитывает Акса, пока он не возвращается на свой стул. Я не могу удержаться от смеха, когда вижу, как он дуется, в то время как она заканчивает проверять мои показатели. Когда он слышит мой смех, его настроение мгновенно меняется, и он смотрит на меня, широко улыбаясь.

— Люблю этот звук, Принцесса. Самый прекрасный звук во всем этом гребаном мире.

Я остаюсь в больнице на ночь. Ничего серьезного, но они хотят проконтролировать мои показатели и убедиться, что рана на голове не вызовет никаких осложнений. К счастью, я прошла тяжелое испытание, отделавшись небольшой шишкой в паре миллиметров от виска.

Когда мне выписывают, мы с Акселем направляемся на этаж, где лежит Грег. Когда мы туда добираемся, в палате находятся Мэддокс и Куп. Грег в сознании, но еще не отошел от наркоза. Я вхожу в комнату, опираясь на руку Акселя, который не отпускает меня с тех пор, как я проснулась. Грег переводит на меня взгляд, и на его бледных губах расцветает легкая улыбка.

— Крошка, — произносит он со слезами текущими из глаз. — Крошка, я так рад тебя видеть.

Я подхожу к его кровати, и Куп встает со стула, на котором сидел, придвигая его ближе к кровати.

— Эй. — Да, это все на что меня хватает, прежде чем я сдаюсь и утыкаюсь головой в кровать рядом с его бедром. Аксель подходит ко мне сзади и гладит по спине.

— Крошка, я в порядке. Нет ничего, с чем я бы не справился.

— Я думала, что ты умер, Джи! — реву я, уткнувшись в его постель. — Не смей больше так меня пугать!

Он смеется, но соглашается, и я сижу, держа его за руку, пока возле нас продолжается болтовня. Куп рассказывает Мэддоксу обо всех красивых медсестрах, которые неустанно предлагают обтереть больного губками и, как ему, возможно, придется броситься под пулю, если это именно то, что его ожидает. Мэддокс качает головой, но не сводит с меня глаз.

— Ты в порядке, девочка? — спрашивает он, когда Куп наконец закрывает рот.

Аксель сжимает мое плечо в знак поддержки, я поднимаюсь на ноги и иду к Мэддоксу. Он раскрывает объятия, когда я приближаюсь к нему, и я обвиваю его талию руками.

— Я в порядке, — говорю я ему в грудь.

— Хорошо, это очень хорошо, — говорит он и слегка сжимает в объятиях, после чего отпускает.

— Иди сюда, Иззи, — слышу я позади себя голос Акса. Я закатываю глаза, разворачиваюсь и возвращаюсь к Акселю. — Она – моя, — говорит он Мэддоксу и притягивает меня к своему телу.

Мы довольствуемся редким смехом Мэддокса, и напряжение, повисшее в воздухе, постепенно рассеивается, мы снова можем вздохнуть свободно.

Грег и Ди в порядке. Я и ребенок в порядке. Аксель держит меня в своих объятиях.

Жизнь прекрасна. 

4 месяца спустя

— Детка, ты готова? — спрашивает Аксель, обвивая руками мою талию и поглаживая мой раздутый живот, который стал заметно выделяться несколько недель назад. К определенному сроку беременности я выглядела так, словно немного поправилась в области живота. Мне нравилось мое новое состояние, но больше всего я любила, когда Аксель подходил ко мне сзади и клал руки на мою маленькую выпуклость.

В такие моменты – с Акселем наедине – я понимаю, как нам повезло. Это был трудный путь для нас двоих с того самого дня, как объявился Брэндон. Меня мучили кошмары, и Аксель стал беспокоиться о моем психическом состоянии. По прошествии приблизительно двух месяцев после нападения Брэндона, я договорилась о встрече с доктором Максвелл. Мы знали, что мне было тяжело смириться с тем, что я его убила. Наконец, четыре месяца спустя я приняла все то, что произошло. Мои кошмары снились мне все реже и реже, но самое главное, я жива и у меня есть люди, которых я люблю. Я становлюсь сильнее день ото дня и все благодаря этому мужчине.

Я продолжаю наносить макияж, в то время как он скользит пальцами по моей коже.

— Нам нужно выходить, если мы хотим попасть на твой прием к врачу.

— Хорошо, я скоро. Я бы была готова, но на меня больше ничего не налезает, — я кладу тушь и поворачиваюсь в его объятиях. Становлюсь на носочки и обвиваю руками его шею, погрузив пальцы в густую шевелюру. Я смотрю на себя в зеркало и не могу сдержать легкую улыбку, которая появляется на губах. Мои волосы спадают длинными волнами по спине; макияж сделан в нейтральных тонах, чтобы соответствовать светло-желтому цвету сарафана. Материал плотно облегает пышную грудь, но сильно растянут на животе.

— Это стоит того, детка. Мне нравится смотреть, как ты носишь моего ребенка, — он опускает руки ниже и, подхватив меня за бедра, усаживает на столик.

— Осторожнее, Аксель. Ты сейчас напросишься, и мы действительно опоздаем, — говорю я, раздвигая ноги, чтобы он мог подобраться поближе к моему телу. Мое платье задирается вверх.

Мой живот упирается в его накаченный пресс. Он громко смеется, затем прижимается своими губами к моим и страстно целует, от чего у меня на ногах подгибаются пальцы.

— Принцесса, я могу взять тебя прямо сейчас, и тебе будет чертовски наплевать, если мы пропусти твой прием у врача, и не думай, что мне неизвестно, как ты до этого уже пропускала несколько дней.

Он прав.

Шла двадцатая неделя беременности и сегодня нам был назначен прием, на котором мы наконец-то узнаем, кто у нас будет: мальчик или девочка. Аксель убежден, что это мальчик. Я продолжаю метаться меж двух огней, но в глубине души надеюсь, что он прав. Я с легкостью могу представить себе маленькую копию Акселя, бегающую по дому.

Я впиваюсь пальцами в ткань его рубашки и мурлычу в знак согласия, подаваясь вперед навстречу следующему поцелую. Не успевают его губы обрушиться на мои, как во мне резко толкается малыш. Аксель отшатывается назад и в полном ошеломлении смотрит вниз. Мы несколько недель пытались уловить момент, когда он сможет почувствовать толчок ребенка, но либо ребенок не толкался, либо Акселя не было рядом, когда малыш был наиболее активным. В любом случае, это был первый раз, когда он почувствовал хоть какое-то движение.