Примерно через час, встретивший меня в коридоре человек, взяв в руки листок, исписанный мелким почерком и взглянув на меня сказал:

- Я готов огласить наш список, господин Тихомиров.

- Жду не дождусь, когда это произойдёт - улыбнувшись, ответил я.

Мужчина кивнул мне головой, ещё раз чиркнул что то в своей бумажке и только после этого снова заговорил.

- Начну с тех предприятий, которые выставили на продажу более пятидесяти процентов своих акций. Я буду зачитывать список, а вы, если чем то заинтересуетесь, останавливайте меня.

- Договорились - согласился я с предложением.

- Невский кирпичный завод. Выставлено на продажу семьдесят процентов акций - начал оглашать список, специалист.

- Интересует - тут же подал я голос.

Брокер улыбнулся и удовлетворённо посмотрев на своих коллег, сказал:

- Я так и предполагал, что вы, в первую очередь, им заинтересуетесь.

- Разрешите спросить, почему?

- Я видел вас вчера на первом этаже, вы землёй интересовались. Отсюда сделал вывод, собираетесь что то строить. Ну а дальше всё просто, строить что либо серьёзное, без кирпича, ещё ни у кого не получалось.

- Возможно, вы и правы. Но хотелось бы поподробнее узнать про сам завод.

- Завод. Ну что про него можно сказать? Находится в плачевном состоянии, ввиду отсутствия потребителей продукции. Стоит, к сожалению, за городской чертой, где то в пяти километрах от неё. До Невы полтора километра, отсюда и название Невский. Площадь земли под заводом, четыре с половиной гектара. Это если считать вместе с карьером, где добывают глину для предприятия. Общая стоимость завода, на прошлый год, составляла триста двадцать тысяч рублей. Стоимость выставленных на продажу акций сто пятьдесят две тысячи.

- Позвольте, как такое может быть? - прервал я докладчика. - Семьдесят процентов акций стоят меньше половины стоимости завода?

- У предприятия огромные долги, вот отсюда и такая стоимость.

- А какова сумма долга? Это вам известно? - спросил я мужчину.

- Нет, к сожалению. Но если это вас интересует, то мы можем всё выяснить. А если пожелаете, то и организовать встречу с владельцем.

- А что, давайте встретимся с этим владельцем и если можно, то на территории завода - согласился я, с выдвинутым предложением.

- Хорошо. Только это можно будет сделать лишь послезавтра. Вас это устроит?

- Наверное устроит. Во всяком случае, сейчас у меня, на этот день, не запланировано никаких срочных дел.

Дальше зачитывать список не стали, договорились вернуться к нему, после посещения кирпичного завода, если конечно возникнет необходимость. Мне предложили появиться здесь послезавтра, ровно в девять утра, когда всё будет согласовано и я смогу прямо отсюда, в сопровождении кого нибудь из сотрудников, отправиться на загородную экскурсию.

Выйдя из здания на улицу понял, на сколько я отвык работать головой. Всего то, побывал в нескольких кабинетах, выслушал там кое кого и всё, там, где у меня расположились мозги, сплошной кипяток. Да, вот что значит, человек войны.

Остановил первого же извозчика, ехавшего по моей стороне улицы, сел в сани и попросил ехать его по адресу, где проживают мои боевые товарищи. Если прямо сейчас не разгружу черепную коробку, то она, вполне вероятно, может и взорваться.

Двери мне открыл Темников, находившийся в состоянии сильного подпития.

- Опа. И чё? Где так долго шлялся? Мы уж думали вас загребли, на банке - высказал мне неудовольствие пьяный, просто в хлам, бывший доброволец.

- Ты один здесь? - спросил я его, заходя в длинный коридор коммуналки.

- С чего это? Все здесь. Гуляем - немного цепляясь за буквы, ответил мне Михаил.

Мы дошли до комнаты, где веселье шло полным ходом, приятель морзянкой постучал в дверь, с той стороны выдернули засов и открыли её.

- Ба! Вот она и пропажа! Смотрите, кто пожаловал!? - доложил друзьям, о моём прибытии, Седой.

- По какому поводу веселье? - спросил я его после того, как за мной закрыли двери.

- Подожди ка - вешая на вешалку моё пальто, сказал Кирилл. - Ты чего это так вырядился? Тебя прямо и не узнать, ни дать ни взять господин, из высшего общества.

- По делам ходил, вот и приоделся - ответил я ему. - У вас то чего за праздник?

- Да так - хитро посмотрев на собутыльников, ответил мне Седой, - есть повод.

Что у приятелей за повод, так и не выяснил, а они, в свою очередь, так и не узнали у меня, куда это я в таком виде ходил. Все разговоры быстро свелись к опорожнению стаканов, произношению тостов, а потом и к распеванию песен, совсем мне не знакомых. Сколько так продолжалось, вопрос? Возможно, что и не долго. Но закончилось всё так же быстро, как и началось. В двери кто то постучал, кто то из наших, их, с дуру, открыл, а вбежавшие в комнату люди тут же стали валить нас на пол и выкручивать руки. Это называется зашёл в гости, после работы.

Компанию нашу привезли не в тюрьму, а в камеру предварительного заключения или в что то очень похожее на неё. Как точно здесь называется место, где временно содержат подозреваемых, я так до сих пор и не знаю. Мои попытки выяснить, у мгновенно протрезвевших приятелей, за какие такие подвиги нас сюда заграбастали, не увенчались успехом, но кажется мне, что они догадываются, почему у них в комнате проводили обыск. Если бы не знали, сейчас бы друг с другом не договаривались, как вести себя на допросах.

- Вы меня хотя бы в курс дела введите, о чём надо говорить, а чего не стоит. Скажу что нибудь не то, потом сами же будите коситься - попросил я мужиков, прилаживая своё не дешёвое пальто на верхние нары.

- Говори, как было. Ты же у нас в гостях был, вот на это и дави. Тебя им вообще зацепить не за что, быстро отпустят. Уже к обеду дома будешь. Так что молоти всё, что в башку взбредёт - ответил, за всех, Седой.

- Как скажешь - запрыгивая на верх, сказал я приятелю, а после того, как улёгся, спросил: - Сами то здесь долго собираетесь сидеть?

- А кто его знает? Всё зависит от того, как дело повернут - ответил он, из темноты.

Ну да, про это я уже в курсе, сейчас от следователя многое зависеть будет. Это я понимаю, но вот почему меня, как только появляюсь в этом городе, хватают и сажают под замок, этого понять никак не могу, хоть убейте. В прошлый раз сколько пробыл здесь? Да от силы неделю, а потом попал в тюрягу и оттуда, почти сразу же, на фронт. Чего сейчас ждать? Неделя, после приезда, вроде бы тоже к концу подходит, и я снова в тюрьме, ну или почти в тюрьме, думаю в данной ситуации - это не большая разница. Не любит меня этот город, ох не любит. Или может наоборот, очень любит и проверяет, достоин ли я её, любви этой, безграничной?