- Войдите - властным тоном дал добро, на посещение своего рабочего места, его хозяин.

Открыл дверь и вошёл, раз приглашают, тут же попав под влияние света, исходившего от многочисленных керосиновых ламп.

- Добрый день - поприветствовал я грузного мужчину, важно восседавшего за, просто громадным, столом.

- Добрый - ответил он вяло и спросил: - Что привело вас, молодой человек, в мой кабинет?

- Неотложное дело, которым ваш банк должен будет заняться сегодня же. В противном случае я найду другого представителя, из славной семьи финансовых учреждений. Думаю, в вашем городе ещё имеются таковые - ответил я на поставленный вопрос и без приглашения присел на свободный стул, стоящий у стола.

Дальнейший разговор проходил в режиме взаимного уважения и понимания, и мне больше не надо было доказывать, что форма не всегда соответствует содержанию. Правда от этого, время ожидания, получения много тысячной суммы, навряд ли сильно изменится. Как оказалось, речная транспортная артерия, соединяющая Ростов и Москву, временно не работает, а только по ней может быть доставлена моя депеша в Питер, а потом и в Лондон, быстрее всего. Где то великая река Волга уже покрылась льдом и плавать по ней, из-за этого, уже не получается, так же как и кататься на санках, потому что лёд этот, в это время года, ещё слишком тонок. Можно конечно добираться до места исключительно на лошадях, но этот путь займёт не на много меньше времени, так как на некоторых дорогах просто непролазная грязь, а кое где совсем тонкий слой снега, который не позволяет ездить по стране, ни на телегах, ни на санях. Короче временное затишье, так сказать мёртвый сезон на российских дорогах. Но не зависимо от этого, заявление моё всё же приняли и даже пообещали отправить его сразу же, как только. На вопрос, сколько же всего понадобиться времени для того, чтобы я смог получить свои деньги в Санкт Петербургском отделении этого банка, мне прямо сказали, что об этом даже нет смысла разговаривать. Погода не подвластна простым смертным, а именно от неё будет зависеть практически всё, в моём не очень простом деле.

Оставив заявление в банке и подписав в нём же договор, об оказании услуг, отправился искать казарму. Настало время, как следует подкрепиться и выспаться, завтра ответственное мероприятие и на него надо являться в хорошей форме, не каждый же день мне вручают медали, да ещё за храбрость.

Героев в казарме, да и в столовой, стоящей рядом с ней, было навалом. В том и другом помещении было шумно и весело, люди знакомились, вместе обсуждали завтрашний праздник, а иногда и рассказывали друг другу о тех событиях, из-за которых они здесь оказались. Сидевшие за одним столом со мной, капрал и младший унтер, ничем не отличались от остальных. Ответив на моё приветствие, один из них тут же поинтересовался:

- Тоже на награждение?

- Да, вроде того - ответил я, не имея особого желания разговаривать с кем бы то ни было, до, и вовремя, приёма пищи.

- И за чем приехал? - не успокаивался человек, точно в таком же звании, как и я.

- Чего дадут, тому и рад буду. Мне без разницы - пытаясь закончить не нужный разговор, возможно излишне грубо, снова ответил я ему.

- Понятно - сказал он и переключился на капрала.

Вот и хорошо, что понятно. Я просто обожаю понятливых людей, тем более перед ужином. Не могу понять, чему они так радуются? Ну получат завтра по медальке, а после завтра снова на передовую топать, на которой очень запросто всё может и закончится. И кому тогда эта медаль нужна будет? Нет медаль или орден какой, это совсем не плохо. И я тоже рад тому, что мне чего то из этого досталось, причём первый раз в жизни. Просто настроение у меня сейчас не очень, пятёрка, проклятая, так и лежащая во внутреннем кармане, покоя не даёт. Выкинуть её что ли, чтобы на нервы не действовала. Отсутствие денег на фронте, не замечается, а вот в городе, стоящем далеко от войны, совсем другое дело. Мне может и ничего не надо, но само ощущение, почти абсолютной пустоты в карманах, очень раздражает.

Спать в тёплой казарме было на много приятнее, чем в походной землянке. Но выспаться хорошо, даже в таких условиях, всё же не удалось. Сделать этого не дали многочисленные группировки болтунов, заполонившие казарму и обсуждавшие всё подряд, без умолку, до самого утра. Вот же народ, сами не спят и другим не дают, нисколько не заботясь о душевном и физическом состоянии временных соседей. Интересно даже, за какие такие заслуги этих болтунов к наградам представили?

Утром нас, ещё во время завтрака, предупредили, что добираться до комендатуры по одиночке не следует. Делавший объявление капитан, один из заместителей коменданта города, передал приказ своего начальника и предупредил, что колонна должна будет выйти отсюда, ровно в девять утра, и походным маршем, пройдя по центральным улицам, проследовать до комендатуры. Сопротивляться открыто, этому решению, никто не посмел, хотя среди нас имелись военные достаточно высокого ранга, во всяком случае двух капитанов я точно видел. Но между собой, прибывшие на награждение, высказывались по этому поводу, не стесняясь и не понимая, почему боевым офицерам отдаёт приказание, какой то тыловой полковник.

Почему он так поступил мы поняли не много позже, когда колонна уже выстроилась на плацу, где всё было готово к вручению наград. Оказалось, что сегодня их нам будет вручать никто иной, как сам самодержец, государства Российского. Почему у него возникло такое желание нам не доложили, а вот о том, что такое событие происходит здесь впервые, об этом многие знают.

Не скажу, что я был в шоке, от предстоящего события, как большинство стоящих рядом со мной, но увидеть живого царя и мне было очень интересно. Конечно, у меня не было такого обострённого чувства праздника, которое прямо таки читалось в глазах военных, собравшихся на площади, но лёгкий мандраж, всё же, присутствовал. А вдруг царь этот подойдет ко мне и чего нибудь спросит? Как к нему обращаться, Ваше величество или Ваше благородие? Такому в школе добровольцев не учили, а самому мне узнать, про это, было негде. Спрашивать же кого то прямо в строю, неудобно. Что обо мне подумают люди?

Нервничал напрасно. Нет, царь пришёл и даже говорил, но так тихо, что я даже не смог понять, о чём конкретно этот человек нам рассказывал, а ходить вдоль строя он, судя по всему, так и вовсе не собирался. Стоявшие рядом со мной солдаты и младшие офицеры, тоже навряд ли чего нибудь смогли разобрать из речи первого лица государства, но вид у них был такой будто бы с ними, напрямую, разговаривает бог, которого и слышать то не обязательно. Мне показалось, что для этих людей главное знать, что он существует, а слова, какие бы правильные они не были, им не важны. Такая вера, в этого худенького и невысокого человека, со стороны его подданных, поразила меня намного больше нежели само выступление, тем более было оно коротким. Закончив его, государь дал своё благословение на начало вручения наград, во всяком случае мне так подумалось, так как именно после обращения царя к стоявшим рядом военным они этим и начали заниматься. Сам он, во время церемонии, тихонько стоял в сторонке со своей немногочисленной свитой и лишь издали наблюдал, как три полковника вешают награды, а их помощники выкрикивают фамилии очередных награждаемых.

Мероприятие прошло довольно быстро и если бы не появления монарха, то и вполне буднично. Уже через минут сорок, нашему строю было приказано разойтись и ровно в семь вечера прибыть на бал, в местный театр, где и закончатся праздничные мероприятия.