– Если вы с масштабом не напутали, значит, это будут самые лучшие «горки» на планете, – восторженно качая головой, – заключил Окидата. – Этот аттракцион на десять метров выше «Королевского змея», что в парке Дрессажа стоит. А эти кабинки будут развивать просто бешеную скорость. А вы только посмотрите на эти серпантины! Да, на такой красотке каждый захочет прокатиться!

– Но здесь есть одна проблема, – сказал Шутт. – Судя по тому, что вы мне рассказали, жители вашей планеты почти фанатично обожают всевозможные аттракционы, связанные с острыми ощущениями. Я прав?

– Наверное, – пожал плечами Окидата. – Я больше нигде не бывал, судить мне трудно. Но уж, что правда, то правда, любим мы это дело.

И он снова устремил восхищенный взгляд на голографический снимок «американских горок».

Шутт облокотился о крышку письменного стола, опустил подбородок на руки.

– Ну, хорошо. Значит, правительство задумало построить самый большой луна-парк в истории планеты, а может быть, и самый большой в галактике. Зрелище, которое было способно заставить забыть о нехватке хлеба. При этом они держат строительство в строжайшей тайне. Вы никогда не слыхали об этой стройке ничего конкретного, хотя пытались наняться туда на работу. Да и моим людям пришлось немало потрудится, прежде чем они выяснили, что происходит на этом огромном пустыре. Почему об этой стройке века не кричат с каждой крыши?

– Ну, это мне более или менее понятно, – сказал Окидата. – У нас пять, а может, шесть парков с аттракционами, и каждый стремится переплюнуть остальные. Время от времени в каком-нибудь парке устанавливают новый аттракцион, и тогда народ валом валит туда, а потом то же самое происходит в другом парке. Так что, как только проносится слух о том, что где-то строится что-то новенькое, все остальные тут же подсылают лазутчиков. Скрытые камеры, все такое прочее. Все стремятся вызнать про новые «горки» еще до того, как они откроются. Какова крутизна главного спуска? Сколько переворотов делают кабинки? Используются ли видеоэффекты? Иногда на открытии нового аттракциона половина народа – это шпики из других парков. Стараются приглядеться, нельзя ли чего-нибудь использовать у себя.

– Стало быть, правительство ведет себя точно так же, как представители частных парков, – заключил Шутт. – Рассчитывают на местное население, в то время, как реальная цель – привлечение туристов с других планет.

– Я об этом как-то не подумал, – сказал Окидата и почесал макушку. – А в этом что-то есть.

– Но если ты хочешь привлечь туристов, им нужно рассказать о том, что ты собираешься им предложить, – продолжал размышлять Шутт. – Ну, а когда их наберется достаточное количество, тебя уже не волнует конкуренция, потому что работы хватает всем. Правительство до сих пор играет по старым правилам, вот только цель теперь другая. А может быть, она и еще немного изменится…

– Ну, что же… Видно, вам понадобится парень с моим опытом, – сказал Окидата и улыбнулся.

– Пожалуй, вы правы, – сказал Шутт и встал. – Заполните анкету в приемной. У меня есть работа, а вы – тот человек, который мне нужен.

– Значит, вы принимаете меня в Легион? – спросил Окидата, не спуская глаз с Шутта. Тот принялся торопливо укладывать снимки и распечатки в брифкейс.

– Пока нет, сынок, – посмотрев на него, откликнулся капитан. – Ты у нас будешь гражданским консультантом. Но работа у тебя будет такая, с какой справиться сумеешь только ты. Ну, ступай, заполняй анкету. Дела затеваются интересные, и ты нам очень нужен!

До тех пор в общей картине Ландура мятежники оставались неизвестным фрагментом. Теоретически легионеры находились на планете для того, чтобы в равной степени защищать как. их интересы, так и интересы правительства. Однако пока мятежники себя никак не проявляли, если не считать выстрелов в космопорте, а насчет того, кто стрелял, можно было усомниться. Это положение дел никак не устраивало моего босса, и я понимал, что рано или поздно он решит оное положение изменить путем встречи с мятежниками лицом к лицу. Разгадка того, что происходило в парке «Ландур», подсказала моему боссу решение.

Стоит ли говорить о том, что подобный подход к решению проблемы я счел чересчур оптимистичным. Но разве я мог рассчитывать на то, что мой босс обратит хоть какое-то внимание на мои сомнения…

– Так вот, значит, что они строят, – задумчиво проговорил Шутт.

Как только он понял, что именно нужно искать, разбросать по парку микроскопические автоматические камеры труда не составило. Через некоторое время камеры были обнаружены и ликвидированы, но для начала снабдили Шутта весомым объемом видеоинформации разведывательного характера. Теперь капитан располагал всеми сведениями о гигантском аттракционе, возводимом на деньги правительства.

– Просто удивительно, сэр, – сказал Бикер, заглядывая через плечо капитана. – Если вас интересует мое мнение, то я бы сказал, что затея попахивает донкихотством.

– Но по-своему блестяща, – заметил Шутт и откинулся на спинку стула. – Если уж рассчитывать на привлечение значительных капиталов, необходимых для возрождения экономики планеты, то такой луна-парк – именно то, что надо. Похоже, это самое крупное предприятие такого типа, какое мне доводилось видеть.

– Вам виднее, сэр, – осторожно заметил Бикер. Дворецкий, надо сказать, отнесся к полученным сведениям гораздо более сдержанно, чем его работодатель. – Мне же представляется крайне рискованным вложение всего национального капитала в один-единственный проект. Как вы установили, сторонние инвесторы ландуранцев не интересуют.

– По крайней мере, в моем лице, – кивнул Шутт. – И это очень плохо. Похоже, из своей истории они извлекли, только один урок: нельзя допускать, чтобы экономикой правил иностранный капитал. В результате все деньги вложены в один проект, и притом – в рискованный.

– Самая верная дорога к краху, – покачал головой Бикер. – И если этот проект постигнет неудача… – Он не договорил.

Фразу за него закончил Шутт.

– Если проект постигнет неудача, то правительству конец. – Он наклонился к столу и указал на снимки. – Самое обидное, что сама по себе идея хороша. Еще бы чуть-чуть, и она могла бы помочь ландуранцам добиться того, о чем они мечтают. Еще бы чуть-чуть… – Взгляд Шутта приобрел мечтательность.

Бикер хорошо знал, что значит такой взгляд.

– Сэр, если вы придумываете, как бы вам в очередной раз выбросить деньги на ветер, то вам было бы лучше вернуться на Лорелею и сыграть ва-банк в одном из казино Максины Пруит. Получится не так быстро и не так обидно.

Шутт усмехнулся.

– Вычислил меня, Бикер, да? Но ты послушай: единственная ошибка в деятельности правительства состоит в том, что они делают ставку на этот парк, как на источник доходов для возрождения экономики. А больше ни у кого на планете нет ни денег, ни «ноу-хау» для того, чтобы это стало реальностью.

– Ни у кого, кроме вас, – сказал Бикер. Лицо его окаменело.

– Ни у кого, кроме меня, – не стал спорить Шутт и улыбнулся самой самодовольной из всех самодовольных улыбок.

– Вас, сэр, направили сюда для того, чтобы вы не дали местным жителям убивать друг друга, а не для того, чтобы вы пытались совершить здесь экономическое чудо, – заметил Бикер.

– А они здесь друг друга не убивают, следовательно, мои действия оправданы.

– Они друг друга не убивают с тех самых пор, как война закончилась, – напомнил капитану Бикер. – А вот вас точно кто-то намеревался убить.

– Этого пока никто не доказал, – возразил Шутт. – Власти жаждут, чтобы я поверил в то, что эту стрельбу учинили мятежники – надеются, что я отправлю моих людей расправиться с их противниками. А я вполне склонен допустить, что полковник Мейз мог поручить кому-то из своих подчиненных пару раз пальнуть в меня.