Это снобистский юмор, часто с привкусом самоиронии. Впрочем, принято прибегать к его услугам в самых затруднительных ситуациях. Позабавить друзей, рассказывая о своем похмелье и нелепом поведении, – настоящий спорт для парижан, которые не занимаются спортом, потому что смех над собой достаточно полезен для здоровья (именно за отсутствием настоящего спорта).

© Anne Berest

© Anne Berest

© Caroline de Maigret

Она – парижанка, значит – меланхолик. Ее захлестывают чувства в цветовой гамме своего города. Ей известна эта беспричинная грусть, бессмысленная надежда. Все утраченные воспоминания и возвращающиеся забытые ароматы. Любимые люди, которых больше нет. Уходящее время и улыбка, обращенная в прошлое.

Обычно это длится недолго, но это особое настроение на несколько минут отгораживает ее от всего остального мира, иногда придавая лицу отсутствующее и сосредоточенное выражение.

Она одиноко сидит в ресторане. Она никого не ждет, у нее свидание с самой собой. На столе лежит книга, она смотрит перед собой и никого не видит и не слышит, как вокруг смеются люди.

Она смотрит через окошко такси, как молчаливо проносятся мимо городские кварталы и спешат счастливые люди. Ее дыхание замедляется. Она просит шофера сделать музыку погромче, чтобы та сопровождала ее мысли.

Очень раннее утро. Она идет навстречу входящей в метро толпе. У нее растрепаны волосы, но украшения блестят, все еще напоминая о прошедшем счастливом вечере. По дороге домой у нее разбивается сердце, но она никому не скажет отчего.

С ней кто-то заговаривает, но она не запомнит ничего из того, что ей рассказывают. Потому что она ощутила доносящийся издали запах догоревшей свечи, погружающий в затерянный квартал детства.

Летом она становится очень чувствительной, когда наступают сумерки. В этот час между днем и ночью ее сердце переполнено, словно в него вливается вся память мира. Она не хочет ни с кем разговаривать и дотемна уединяется в своей комнате.

© Caroline de Maigret

Сразу же скажем правду: парижанка – женщина эгоистичная. Будучи любящей матерью, она, тем не менее, не способна совершенно забыть о себе. В Париже редко встретишь mater dolorosa (мать скорбящую), женщину, способную на самопожертвование, существующую только для того, чтобы готовить для своего многочисленного потомства любимое домашнее французское блюдо – суп-пюре пармантье. Парижанка не перестает существовать как личность в тот день, когда у нее появляется ребенок. Она не отрекается от своего слегка инфантильного образа жизни, от дружеских встреч и вечеринок и утомительных дней после них. Впрочем, она ни от чего не отказывается. Потому что она также не бросает работу. Она не отказывается воспитывать своего ребенка, видеть, как он взрослеет, передавать ему свои заветы, культуру, философию. А что происходит в жизни женщины, которая ни от чего не оказывается? Ну, да, беспорядок, много беспорядка, такого постоянного беспорядка, что он становится по сути новым порядком, которому приходится следовать. И это, возможно, первейший принцип воспитательной системы парижанки, которая стала матерью. Ребенок – не царь и бог, ведь он – спутник ее собственной жизни. В то же время ребенок вездесущ, потому что этот спутник повсюду сопровождает свою мать и делит с ней все радости. Случается, что он присутствует на обедах, сопровождает ее в модный магазин, сидит рядом с ней на концерте или посещает вернисаж, засыпая на скамейке под одновременно виноватым и умиленным материнским взглядом. Но ребенок также ходит в школу, в парк, играет в теннис, занимается спортом или берет уроки английского языка. А иногда даже занимается всем сразу. Эти моменты, когда он еще не повзрослел, когда мать и дитя разделяют общие вредные привычки, скорее – регулярные исключения, замечательные отклонения, когда распорядок дня ребенка постоянно нарушается. И, скажем честно, обычно никто на это не жалуется. Позднее у каждого остаются фрагментарные яркие воспоминания, обрывки случайно подслушанных разговоров, однажды подсмотренные признаки мира взрослых, по которым он создавал радостную картинку того, чего когда-нибудь дождется. Эта радость жизни, по мнению парижанки, – лучший способ привить ребенку желание взрослеть, а для матерей – лучший способ никогда не сожалеть о той жизни, которую они вели до того, пока не заимели детей.

© SuperStock/Corbis

Звонит телефон, она снимает трубку.

Katharine Hepburn © Bettmann/Corbis

Парижанка долго не подходит к телефону (она не сидит рядом с ним). Она притворяется, что удивлена (она не ждала его звонка). Она просит перезвонить минут через пять (она занята). Дело в том, что она не одна (ну да, не стоит заставлять гостя ждать).

© Caroline de Maigret

«Престижная вещь» – это самая существенная деталь, если она есть, ты одета с головы до ног.

Нет необходимости хранить в своем гардеробе одежду, которая стоит десятилетнего заработка, или целый год пришивать фирменные бирки к вещам. Нет. Достаточно одной-единственной вещи: той, которую ты надеваешь, когда нужно почувствовать себя сильной.

Не у всех парижанок есть бабушка, которая открывает перед тобой все свои сундуки, восклицая: «Выбирай, мое сокровище!» Отнюдь нет. Ну и что? Парижанка покупает вещи на блошиных рынках, в комиссионных магазинах или на сайте E-bay. Там она находит ту самую прелестную вещь, которую будет носить всю жизнь.

Пусть это будет очень красивый плащ, пара туфель-лодочек или кожаная сумка – это любимая вещь, которую берегут, но обязательно носят. С джинсами, с балетками или с курткой сафари. Все остальное должно быть простым, чтобы не стать похожей на новогоднюю елку.

Престижная вещь может быть одеждой, которая тебе очень идет, которая тебе как раз по фигуре: каждый твой жест она делает свободным и легким. Грациозным. Она из безупречного материала и идеальной отделки, но она – не напоказ.

Престижная вещь незаметна, это тайна. Вещь вне времени. Вне моды. Которая не бросается в глаза, но говорит сама за себя. Так как то, что напоминает буквы алфавита (две буквы C, большая буква D или же YSL[2]) – литература, предназначенная для таблиц офтальмологов. У парижанки роскошная вещь не должна выдавать своего имени.

Это подарок, который женщина делает себе сама, в зависимости от своего возраста, вкуса и кошелька. Это символ ее независимости и свободы, который как будто бы шепчет: «Да, я подарила это себе, потому что я работаю, и мне это доставляет удовольствие».

Бесполезная и так необходимая престижная вещь – это состояние души, оружие в руке, благодаря которому чувствуешь себя хорошо одетой, неуязвимой.