Значительную помощь им оказывал Старый Пес. Он познакомил их с породой, характерными чертами поведения питбулей, тенденциями разведения, историей и особенностями. Он отвечал на их вопросы. Рейнолдс и Рейсер с головой ушли в работу.

— Мы никогда сознательно не отказывались иметь детей, — признавалась Рейнолдс. — Мы думали, что однажды это случится, но время шло, и мне кажется, что в значительной мере мы отдали свою родительскую любовь собакам.

В соответствии с планом «Отповедь» брала только лучших представителей породы, которые выявлялись в ходе тщательной оценки. Они организовывали занятия по обучению собак послушанию и настаивали на том, чтобы потенциальный хозяин собаки посетил по крайней мере одно занятие перед тем, как взять собаку домой, и четыре занятия после этого. Новые владельцы были обязаны показывать условия содержания собак у себя дома и приглашались продолжать занятия с собакой. Из изгоев, которых среди питбулей было множество, собаки превращались в любимцев. Они демонстрировали другим людям, каким безопасным и надежным может быть питбуль.

Вместе с тем члены команды «Отповедь» знали по собственному опыту, что в деле спасения породы не так важно пристройство собак, как борьба с людскими предрассудками. Информирование людей и реабилитация породы имеют не меньшее значение, чем спасение отдельных собак. Они начали с консультаций с работниками приютов и другими спасателями питбулей о том, как оценивать собак, о специальных телевизионных программах, курсах по обучению и содержанию собак. Их веб-сайт стал базой данных, в которой можно найти статьи о питбулях, новости о судебных делах против организаторов собачьих боев, форум любителей питбулей.

Со временем численность группы достигла сорока человек, и у них было свое представительство в приюте для животных Окленда. Там в их распоряжении имелась отдельная угловая комната, где содержались собаки, которых они отбирали для своей программы. Таким образом, они имели возможность контролировать обстановку, обеспечивая более чистое и тихое помещение для собак, где они могли дольше быть вместе. Они также оборудовали покрытую древесными опилками площадку для занятий и игр на заднем дворе и свой офис в старом трейлере, который приобрели у обанкротившейся парашютной компании. Каждый день волонтеры «Отповеди» отправлялись в приют работать с собаками, заниматься и играть с ними. Донна и Тим проводили оценку собак, проверку условий их содержания у новых хозяев, вели занятия, пристраивали собак.

Им пришлось трижды закладывать дом, чтобы общество продолжало свою деятельность, когда пожертвований не хватало, однако к 2006 году финансовое положение «Отповеди» стало стабильным. Донна работала на общество восемьдесят часов в неделю, что поставило крест на ее карьере художника. В конце концов она стала получать зарплату в «Отповеди». Тим с успехом вырезал из дерева фигурки домашних любимцев, однако, занимаясь делами общества по сорок часов в неделю, был очень ограничен во времени. В следующем году он согласился получать за свою работу в «Отповеди» небольшую зарплату.

С самого начала они пристально следили за ходом судебного процесса против Вика, размышляя над тем, как могут в этом деле помочь. В начале июня, шесть недель спустя после первого обыска на Мунлайт-роуд, Рейнолдс услышала, что Общество защиты животных предложило свою помощь в обследовании собак. Она ликовала. Она работала с Обществом защиты животных по ликвидации последствий урагана «Катрина». Тогда «Отповедь» занималась спасением сотен собак, брошенных или потерявшихся во время шторма. Тим и Донна применяли свой обычный подход, спасая самых лучших и усыпляя тех, кто страдал или был неадекватен. Рейнолдс чувствовала, что благодаря такому подходу они снискали уважение Общества защиты животных и федеральных властей и доказали, что они не малодушные любители, неспособные принимать жесткие решения.

Услышав новости об инициативе Общества, Рейнолдс бросилась к компьютеру и принялась за составление заявки. На девяти страницах она изложила историю создания своей команды, ее успехи в адаптации животных, результаты ее деятельность и предложила кандидатов для помощи в судебном деле. В конце Рейнолдс описала свой план по оценке каждой из собак Вика. Она была уверена, что кого-то из них можно спасти, если у них будет шанс и если они не проведут слишком много времени в приюте. Рейнолдс закончила работу в 5 часов утра и отослала письмо.

Тишина. Ответа она не получила. Но она не сдалась. Когда делом занялись федеральные органы, она просматривала все, что имело отношение к расследованию, и наткнулась на имя Майка Джилла. Сделав копию своей заявки, она послала ее на его адрес. Джилл получил письмо примерно в то время, когда проводил консультации с Доктором Зетом о судьбе собак. Удивленный схожестью подхода, предлагаемого «Отповедью», он передал письмо Завистовски. Доктор Зет, никогда не встречавший Донну и Тима, был, однако, осведомлен об их работе и поэтому, составляя список экспертов-кинологов, включил в него и их.

Теперь, через восемь лет, за которые им удалось спасти более четырехсот питбулей, Донна Рейнолдс и Тим Рейсер направлялись на заседание правительственных органов, чтобы войти в секретный комитет экспертов, созданный для исследования жертв самого громкого в истории дела об организации собачьих боев.

Назначая первую встречу собранной им команды экспертов, Стив Завистовски чувствовал себя героем какого-то фильма. Хотя встреча проходила в неприметном конференц-зале отеля «Редиссон» на окраине города, в ней дежурили вооруженные федеральные агенты.

Подписка о неразглашении была дана, и федеральные маршалы[7] дожидались у входа, чтобы проводить команду.

Такого Доктор Зет не ожидал. Он очень старался не возлагать на это дело больших ожиданий. Он определил для себя цифру 10 процентов. Он верил в животных. Он изучал их возможности и проверял пределы этих возможностей. Он был свидетелем того, что они могли творить чудеса. В начале встречи он думал, что, если им удастся спасти 10 процентов животных, это будет замечательный результат.

Их было сорок девять. Во время первого обыска полицейские изъяли пятьдесят одну собаку. Позднее две собаки умерли в приюте, и никто не знает, как и почему. Видимо, никто этого так и не узнает. Однако 10 процентов от сорока девяти составляли пять собак, и Доктор Зет очень на них надеялся.

Он не был одинок в своих оценках. В самолете по пути в Ричмонд Рейнолдс и Рейсер также остановились на цифре «пять». Они надеялись, что смогут найти пять адекватных, способных к работе и адаптации собак. Никто из присутствующих на заседании не надеялся, что таких собак будет больше, а некоторые даже сомневались, что они вообще найдутся. Они не могли забыть слова президента и исполнительного директора Общества защиты животных Уэйна Пейселла: «Наши сотрудники оценили этих собак. Это одни из самых злобных собак в нашей стране…»

К этим словам стоило прислушаться в свете той огласки, какую получило дело Вика. Неожиданности должны быть исключены. Этих собак будут хвалить, бояться, писать о них, следить за ними на протяжении нескольких лет. Они создадут прецедент, установят границы возможного и невозможного не только для питбулей, спасенных с бойцовских рингов, но и для питбулей как породы в целом.

Общественный резонанс помог вызволить собак Вика, однако сейчас он мог обернуться против них. Правда заключается в том, что большинство людей боится питбулей. У представителей этой породы имеется репутация неуправляемых и кровожадных монстров, готовых в любой момент напасть на кого угодно по причине и без.

Однако история породы свидетельствует об обратном. Прародителями питбулей стали собаки, которых несколько веков назад использовали для травли крупных животных: оленей, кабанов, медведей. На английских фермах и в лавках мясников они превратились в рабочих собак, которых стали называть бульдогами (они отличались от современных английских бульдогов). В те кровожадные времена питбули ценились за то, что могли вцепиться в нос свинье, корове или быку и висеть на нем, пока не подойдет фермер и не убьет животное. Самые лучшие собаки обладали сильной шеей, широкой пастью с небольшим недокусом и широким носом, которым дышали, вися на скотине. Поскольку фермеры и мясники старались скрещивать лучших собак, эти черты наследовались и закреплялись.