В это время Наполеон еще раз поднимает вопрос о совместных французско-русских операциях в Азии. В письме от 2 февраля 1808 года он обратился к Александру I с предложением подавить британскую монархию в источнике ее богатства — в Индии: «… Вашему Величеству угодно ли выслушать совет от человека, вам преданного нежно и искренно. Вашему Величеству необходимо удалить шведов от своей столицы и с этой стороны распространить, насколько Вы пожелаете, границы России. Я готов содействовать Вам всеми средствами. Армия франко-русская, в 50 тысяч человек, быть может, отчасти и австрийская, которая направится через Константинополь в Азию, не успеет еще достичь Евфрата, как Англия затрепещет и преклонится перед континентом. Я твердо стою в Далматии, Ваше Величество на Дунае. Через месяц после того, как мы придем к соглашению, армия может быть на Босфоре. Удар отзовется в Индии и Англия будет порабощена… Все может быть решено и подписано до 15 марта. К 1-му мая войска наши могут быть в Азии и в тоже время войска Вашего Величества — в Стокгольме. Тогда Англичане, угрожаемые в Индии, изгнанные из Ливана, будут раздавлены тяжестью событий, коими будет переполнена атмосфера».
Император Александр I отвечал: «Виды Вашего Величества кажутся мне одинаково величественны и справедливы. Такому высшему гению, как Ваш, предоставлено было создать такой обширный план, ему же надлежит и руководить его исполнением. Я изложил Генералу Коленкуру с полною откровенностью интересы моей империи, и он уполномочен представить Вашему Величеству Мои соображения. Они были всесторонне обсуждены им и Румянцевым, и если Ваше Величество согласитесь с ними, я предлагаю одну армию для экспедиции в Индию, а другую с целью содействовать при овладении приморскими пунктами Малой Азии. В то же время я предписываю командирам моего флота состоять в полном распоряжении Вашего Величества…»
Поход в Индию желателен был для обоих императоров. И он был вполне возможен, поскольку Англия и Россия в 1808 году уже находились в состоянии войны. Однако плану Наполеона не суждено было осуществиться. Причиною этого стали затянувшиеся испанские осложнения, к которым в 1809 году прибавилась война с Австрией. А впоследствии произошел разрыв Наполеона и Александра I. Зато с Англией, с которой только что воевала Россия, у нее случилось неожиданное сближение. Причем сближение это было направлено против только что союзной Франции.
Какие только зигзаги и кренделя не выписывала внешняя политика России, шарахаясь между своими истинными интересами, заключающимися прежде всего в развитии собственных сил и талантов, и практическими действиями в интересах ее же противников. Сколько же раз русские собственной кровью защищали чужие интересы в ущерб своим собственным, сколько раз сражались против тех, кто должен был стать союзником, на стороне истинных своих врагов! Чего только не делали с направлением внешней политики нашей державы ее влиятельные англофилы. Александр I встретил ожесточенное сопротивление со стороны широких кругов дворянства. Произошло объединение англофильствующей аристократии с консервативными кругами дворянства, в глазах которых Наполеон продолжал быть французским якобинцам. К тому же прекращение торговли с Англией в результате блокады, установленной Наполеоном, больно било по карману многим. На войну с Наполеоном Александра I толкнули прежде всего круги дворянства, заинтересованные в торговле с Англией. Среди прочих поводов к войне эта причина была решающей.
Оценивая политическое настроение высших слоев русского общества после Тильзитского мира, шведский посланник Стединг пишет:
«…Неудовольствие против Императора увеличивается… и Императору со всех сторон угрожает опасность. Друзья Государя в отчаянии. Государь упрямится, но не знает настоящего положения дела. В обществе говорят открыто о перемене правления и необходимости возвести на трон Великую Княжну Екатерину».
Посланник Наполеона Сельвари сообщил Александру о возможности свержения его с престола. Император с улыбкой ответил:
«Если эти Господа имеют намерение отправить меня на тот свет, то пусть торопятся, но только они напрасно воображают, что могут меня принудить к уступчивости или обесславить. Я буду толкать Россию к Франции, насколько это в состоянии сделать».
Сельвари отмечает враждебность аристократии к царю и отчужденность от него. Он установил существование среди аристократии «английской партии» и ее враждебность к Александру I. Английский посол Вильсон открыто вел пропаганду в аристократических салонах против Александра, раздавал всем желающим брошюру «Размышления о Тильзитском мире», в которой очень резко осуждалась внешняя политика Александра. Александр I за пропаганду против него выслал Вильсона.
Друг детства Александра I Чарторыйский в поданной императору записке предупреждал: «Я думаю, что Ваши теперешние отношения с французским правительством окончатся самым печальным образом для Вашего Величества».
Наполеон скорее всего действительно не хотел воевать с Россией. Назначенного в Петербург французского посла Сельвари Наполеон напутствовал: «Я дам Вам письмо к Императору Александру, которое заменит Вам верительную грамоту. Вы исполните там мои поручения: помните только одно — я не хочу войны с Россией, и пусть это послужит основанием ваших действий. Если возможно сохранить этот союз мой с этой страной и создать что-либо прочное, ничем не пренебрегайте для достижения этой цели. Я доверился русскому Императору и между обоими народами нет ничего, что могло бы помешать полному их сближению: поработайте же для этого».
Еще весною 1812 года Наполеон писал королю Вюртембергскому: «Война разыграется вопреки мне, вопреки Императору Александру, вопреки интересам Франции и России… Все это уподобляется оперной сцене, и англичане стоят за машинами».
Когда интриги Англии все же увенчались успехом и война с Россией стала неизбежна, Наполеон проявил свою неординарность, а точнее — неразборчивость в средствах. «Задумав в 1812 году вступить в решительную борьбу с таким опасным противником, как Россия, — пишет С. Н. Шубинский в очерке «Мнимое завещание Петра Великого», — он, естественно, желал привлечь на свою сторону общественное мнение Европы, напугать ее грозным призраком возрастающего могущества русской Империи и представить себя оплотом цивилизации против завоевательных замыслов северных варваров». С этой целью Наполеон приказал историку Лезюру написать книгу о том, что существует будто бы тайное завещание Петра I, в котором он завещает русским царям завоевание всей Европы.
На самом деле Наполеон объявил войну России из-за невыполнения ею главного условия Тельзитского (1807 года) мира — осуществлении экономической блокады Англии. Россия, несмотря на достигнутые договоренности, возобновила снабжение ее хлебом и лесом, а также пенькой, дегтем, парусиной для нужд английского флота. В результате главный противник Англии — Бонапарт, был устранен с политической арены другим ее противником — Россией! Кстати, а кто все же стал победителем Наполеона? Кутузов? Александр I? Русская армия, гнавшая его от стен Москвы в Париж? Никак нет. Победили в войне с Наполеоном те, кто выиграл у него последнее сражение. Война закончилась, как известно, сражением под Ватерлоо, а русских войск там уже не было. Этими победителями оказались англичане! Так загребается чужими руками жар, делаются победители, крадутся чужие победы.
Правда, Бонапарт преподал напоследок Александру I урок. После своего освобождения с Эльбы в 1815 году он вернулся в Париж. В королевском дворце среди прочих впопыхах брошенных бумаг оказался и тайный договор, направленный против России, между возвращенным русским императором на французский престол Людовиком XVIII, Англией и Австрией. Бонапарт прислал его Александру I, чтобы тому было понятно лицо союзников, в ходе Венского конгресса время даром не терявших.
Русский император предъявил этот козырь своим союзникам. И все! Этим дело и ограничилось. А в 1824 году начинается нечто для непосвященных непонятное. Англия вдруг получает от России и создает на бывшей русской территории в Северной Америке свою Британскую Колумбию (ныне провинция в Канаде). Странная уступчивость России объяснялись просто — англичане помогли Александру I заплатить проценты по тем займам, которые брали цари, начиная с Екатерины II (первый иностранный займ на 47 млн. рублей в 1769 году), у голландских и английских банкиров. В связи с экстренными военными расходами 1812–1815 годов была просрочена оплата по процентам. И английское правительство поручилось перед кредиторами за русского императора. В обмен на это оно вынудило Александра I удовлетворить ее территориальные требования в Северной Америке.
