[115]В земле латинской синагога
Стояла с дедовских времен
Для Януса, лихого бога,
{120}И был о двух обличьях он.
Пригожи с виду или хари
Дня устрашенья смертной твари —
Про то молчит Вергилий сам.
Известно, впрочем, по преданью,
Что мир в стране сменялся бранью.
Как только отмыкали храм.
[116]По звону люди всколыхнулись,
К войне у всех припала страсть.
Ворота храма распахнулись,
И Янус, как разбойник, шасть!
В сердцах латинских бедокуря,
Военная взыграла буря,
И каждый ухарством объят.
«Войны, войны!» — кричат, желают,
Гееннским пламенем пылают,
Стремятся в битву стар и млад.
[117]Однако для такой затеи —
Где должностной народ? Где власть?
Нужны же войску грамотеи
И мастера на счетах класть!
Замечу кстати, не речами
Питают войско, а харчами,
И воин без вина — хомяк.
А без прелестницы-злодейки,
Без битой меченой копейки
Нам воевать нельзя никак.
[118]Златые были дни Астреи,
{121}И славный был тогда народ;
Менялу брали в казначеи,
А фигляры писали счет;
Раздатчик порций был аптекарь;
Картежник был усердный пекарь,
Гевальдигером был шинкарь,
Слепорожденный был вожатый,
Косноязычный был глашатай,
Шпион из церкви пономарь.
[119]Возможно ль описать словами
Латинцев ошалелый вид?
Они уж признавали сами,
Что в головах у них гудит.
От спешки впрямь оторопели,
Метались, как в котле кипели,
Всё делали наоборот:
Что строить нужно, то ломали,
Что кинуть — с полу поднимали,
Что класть в карман — то клали в рот.
[120]Теперь мы знаем, как латинцы
Поход готовят на троян,
Какие припасли гостинцы
Энею нашему в изъян.
Еще проведать бы недурно,
Какой ждать каверзы от Турна?
Он — хват, сам черт ему не брат!
Уж коли пьет — не проливает,
Уж коли бьет — так попадает.
Людей, как мух, давить он рад.
[121]Турн витязь был не из последних.
И, трубки раскурив, тотчас
Все корольки земель соседних,
Считая просьбу за приказ,
Пошли в поход со всем народом,
И с потрохами, и с приплодом,
Чтоб Турну-удальцу помочь:
Энею помешать жениться,
Не дать в Латии поселиться,
К чертям прогнать энейцев прочь!
[122]Не туча солнце заслонила,
Не буйный вихрь кружил, пыля,
Не стая галок чернокрыла
Слеталась нынче на поля.
По всем шляхам, гремя булатом,
Шла рать навстречу супостатам,
К Ардее-городу спеша.
{122}Казалось, пыль до неба вьется,
Сама земля, казалось, гнется.
Эней! Прощай твоя душа!
[123]Мезентий впереди Тирренский,
{123}И воинства за ним стена.
Точь-в-точь полковник так Лубенскин
{124}Свой полк в былые времена
Вел к земляным валам Полтавы
(Где шведы полегли без славы) —
Полтаву-матушку спасать.
И шведов-чудищ нет в помине,
И вал исчез, — осталось ныне
{125}Одни бульвары нам топтать.
[124]Затем на битюгах тащился
Авентий-попадьич, байстрюк,
{126}И с челядью он обходился,
Как с прихлебалами барчук.
Знакомому был пану внучек,
Господских кобельков и сучек
И лошаков менять умел.
Разбойник от рожденья — бучу
Любил поднять, валил всех в кучу
И чертом, бирюком глядел.
[125]А дальше конница стремилась,
Испытанное войско шло:
Там атаман был Покотиллос,
{127}А есаул Караспуло,
Лихие греческие части
Они везли с собою сласти —
Пирожные, кебаб-калос,
А также мыло, рис, оливы —
Всё, чем богат их край счастливый:
Морея, Дельта, Кефалос.
{128} [126]Сынок Вулканов, из Пренесте
Цекул в Латию с войском шел.
{129}Не так ли с Сагайдачным вместе
Казаков Дорошенко вел?
{130}Он с бунчуком скакал пред ратью,
А друг его хмельную братью
Донской нагайкой подгонял.
Рядочком ехали-пылили
И смачно трубками дымили,
А кое-кто в седле дремал.
[127]Нептунов сын, буян, вояка,
Мезап за ними следом брел.
{131}В бою был сущая собака
И лбом бодался, как козел.
Боец, горлан и забияка,
Стрелок, кулачник и рубака,
И дюжий из него казак.
В виски кому-нибудь вопьется —
Тот насухо не отдерется.
Точь-в-точь как ляхам — Железняк!
[128]Другой дорогою — обходной —
Стремглав, как пес к воде холодной,
Летит врагу наперерез.
Галес орду велику, многу
Ведет рутульцу на подмогу.
Тут люди всяких языков:
{133}Аврунцы есть и сидицяне,
Калесцы и ситикуляне
И пропасть разных казаков.
