Долгое время она стояла неподвижно, тяжело дыша. Какая же сука! Ничего не ускользнет от его взгляда! Она решила, что теперь бесполезно подметать дорожку, раз Дилан все равно видел на ней землю. Зачем ей потеть, когда это может сделать Том по возвращении.
Она вновь посмотрела на часы. Каждый раз, когда она смотрела на свои дешевые часики, она вспоминала о золотых часах, усыпанных мелкими бриллиантами, в витрине у Аштона. Она безумно хотела иметь их и каждый раз, проходя мимо, останавливалась, чтобы полюбоваться на них. Как они были прекрасны! А Том ни в какую не соглашается их купить!
Она пожала плечами. Сейчас только половина двенадцатого. Утро тянется бесконечно. Она вышла в лоджию, поколебалась, не включить ли телевизор, и, придя к выводу, что программа отвратительная, плюхнулась в кресло и закурила. Она уже в который раз пожалела, что пообещала весь день сидеть дома. Тому хорошо, он весь день среди людей. А она как в тюрьме! И все же нельзя выходить… надо же что-то придумать… но что? Она нахмурилась. Деньги зарыты. Кто может их откопать? Почему бы ей не прогуляться? По крайней мере можно пойти в кафе и позавтракать. Это хотя бы немного скрасит досуг. Она пошла в спальню переодеться, и, когда уже была почти готова, у входной двери вновь раздался звонок.
«Если это вновь Дилан, я убью его!» — с холодной яростью подумала она, открывая дверь. И замерла пораженная.
На пороге стоял маленький худощавый пастор. В руке его был небольшой потертый чемодан, и он смотрел на Шейлу приветливыми серыми глазами, закрытыми очками в толстой черепаховой оправе. Масса седых волос, как два больших крыла, выбивалась из-под шляпы.
— Миссис Уитсайд?
— Да, но я занята, — коротко ответила Шейла. — Извините, но мы не жертвуем на церковь. — Она попыталась закрыть дверь.
— Я пришел по поводу денег, миссис Уитсайд, — вежливо проговорил Мейски. — Денег, которые вы украли.
Шейла окаменела. Кровь отлила от ее лица. Шок от его слов был такой, что она едва не потеряла сознание.
Он наблюдал за ее реакцией злыми маленькими глазками.
— Огорчен, что напугал вас. — Его холодные, змеиные глазки, казалось, кололи ее тело. — Могу я войти? — Он сделал шаг вперед, оттесняя ее от двери. Затем закрыл за собой дверь и повернул ключ.
Шейла пришла в себя.
— Убирайтесь, или я вызову полицию! — хриплым голосом сказала она.
— Ну это вряд ли, миссис Уитсайд. Ведь в этом случае полицейские заберут деньги. А их там достаточно, чтобы хватило всем… Два с половиной миллиона долларов… Это ваша гостиная?
Он вошел в помещение, мельком осмотрелся, положил шляпу и удобно расположился в кресле. Брезгливо глянув на пепельницу, полную окурков, грязные бокалы на столе и слой пыли, покрывавшей мебель, он поморщился. Мейски по натуре был очень чистоплотен и решил, что эта особа, обладающая такими исключительными внешними данными, большая неряха.
— Вы не возражаете, если я немного отдохну? Устал с дороги… Да и нервы уже не те… — Видя ее округлившиеся глаза, он рассмеялся.
Шейла неподвижно застыла возле двери гостиной, не зная, что же ей делать. Безусловно, это был пятый гангстер, разыскиваемый полицией. Но как же странно он выглядел! Пастор! И вдруг до нее дошло, что этот человек очень опасен и хитер. Какая маскировка! Да любой полицейский не удостоит его даже взглядом!
— Я не хочу вас здесь видеть, — сказала она, пытаясь унять дрожь в голосе. — Я ничего не знаю о деньгах… Уходите!
— Не будь идиоткой! — Он скрестил худые ноги. — Я видел, как вы и ваш муж забрали мою машину. Деньги были в багажнике. А когда машину вернули, денег уже там не было. Итак… — Видя, что она пытается что-то сказать, он поднял руку: — Я не корю вас за то, что вы их взяли. Но что вы с ними сделали?
— Их здесь нет. Я…я не понимаю, о чем вы говорите.
Мейски изучающе смотрел на нее. Она дрожала как осиновый лист, так как никогда не видела таких злых, змеиных глаз.
— Миссис Уитсайд, когда я играю какую-то роль, то обычно стараюсь не выходить за ее рамки. В настоящий момент, как вы видите, я играю роль пастора, доброго и безвредного человека. — Он сделал паузу, потом наклонился вперед, и лицо его претерпело разительную метаморфозу, став злобно-угрожающим. — Так что я настоятельно советую вам вести себя так, чтобы я и остался в этой роли, грязная шлюха! Или ты получишь урок, который не забудешь до конца дней своих!
Испуганная, она сделала шаг назад. Видя ее реакцию, он немного остыл, и на лице его вновь заиграла приветливая улыбка.
— Садись, моя милая.
Дрожа, Шейла вошла в гостиную и села напротив него. До нее дошел весь ужас ее положения. Этот маленький монстр без раздумий убьет ее при малейшем неповиновении.
— Как тебя зовут? — приветливо спросил он.
— Шейла, — сказала она, едва шевеля губами.
— Красивое имя. — Он поднял переплетенные пальцы и посмотрел через них на нее. — Как видите, я снова в своей роли. Вы заметили, какими жестами пользуются пасторы? По роду своей деятельности я должен быть актером. А раз так, я должен подмечать привычки людей. — Он криво улыбнулся. — Но оставим эту тему и поговорим о деньгах. Где они, моя милая?
Она подумала о свежевскопанной земле в саду. Ему стоит лишь взглянуть через окно кухни в сад, чтобы понять, где они.
— Мы закопали их в саду прошлой ночью, — сказала она, облизав сухие губы.
— Разумное решение. Думаю, я поступил бы подобным образом. — Его взгляд скользнул по ее длинным ногам. — Все деньги до последней банкноты?
— Да.
— Ни ты, ни твой муж не припрятали что-либо для себя?
— Нет.
— Превосходно. — Его взгляд вновь скользнул по обстановке гостиной, и он сделал брезгливую гримасу. — Так как я намерен провести у вас месяц или около того, моя милая, то хотел бы попросить тебя получше вести хозяйство. Здесь очень грязно, ты не находишь? Я же привык к чистоте.
Кровь бросилась ей в голову, и, забыв о страхе, она крикнула:
— Да пошел ты к черту! Убирайся отсюда! Я не хочу тебя видеть!
Его глаза вновь превратились в глаза гремучей змеи.
— Даже так? Ну-ну. Ты отказываешься сотрудничать со мной. — Мейски покачал головой. — Жаль. — В его руке, как по мановению волшебной палочки, материализовался револьвер, ствол которого был направлен на Шейлу. Загипнотизированная этим зрелищем, она даже перестала дышать. — Итак, моя милая, ты вынудила меня дать наглядный урок. В патронах этого револьвера содержится концентрированная серная кислота. Эффективно действующая на небольшом расстоянии. Можешь поверить, она превратит кожу на твоем милом личике в кожуру гнилого апельсина. Смотри… — Опустив ствол, он нажал на спуск.
Светлое облачко дыма появилось у ее ног. Когда оно рассеялось, она с ужасом увидела дыру в ковре. В тот же момент в горло ей попали пары серной кислоты и она закашлялась.
Мейски усмехнулся:
— Замечательно, не так ли? Полагаю, в будущем ты будешь умницей и не будешь перечить мне. Ты все поняла?
Она затравленно смотрела на него. «Ладно, самовлюбленный мерзавец, — думала она. — В данный момент все козыри в твоих руках, но придет и мой час!»
— Да, — тихо сказала она.
— Хорошо. — Револьвер исчез в кармане. — А сейчас уточним кое-какие детали. Как ты понимаешь, полиция разыскивает меня. Это превосходное убежище. Здесь я не буду ни в чем нуждаться и здесь находятся мои деньги… чего еще желать! Однако… у вас должны быть друзья и знакомые. Ведь для них будет странно, что у вас гостит пастор, не так ли?
— Да.
— И это вполне закономерно… Мы должны придумать уважительную причину для этого. Скажи, твоя мать умерла?
— Какое отношение ко всему этому имеет моя мать? — окрысилась Шейла.
— Не скажи, моя милая… Я задал вопрос… Ты должна ответить на него. Не будем терять времени. Итак, твоя мать мертва?
— Да.
— Она умерла здесь?
— Нет… В Новом Орлеане.
— Чудненько. Предположим, я тот самый пастор, который хоронил ее. Я приехал сюда… Гм… В память о твоей дорогой матушке… Ты предложила мне гостеприимство… Что может быть проще?
