Наконец, Адам и Гюнтер ввалились в офис к Стефану.

– Задачи выполнены, – в один голос выпалили они.

Рихтер допил кофе и приготовился слушать.

– Сэр, – первым докладывал Адам, – я по вашему приказу опросил всех таксистов, работавших сегодня утром. Никто не помнит ничего необычного, однако один из водителей заявил, что сегодня около четырех утра он подвозил двух мужчин до аэропорта «Тегель». Видимо, они очень спешили, потому что водителя попросили ехать как можно скорее.

Стефан несколько секунд соображал, после чего закивал.

– Учту, – подтвердил он. Теперь была хотя бы одна зацепка, и, возможно, этот след привел бы его к подозреваемому.

– Кстати, об аэропорте «Тегель», – произнес Шмидт. – Я, как вы и просили, затребовал все рейсы и список пассажиров.

Он подошел к Стефану и протянул ему лист.

– Это список пассажиров на рейс Берлин-Санкт-Петербург, который улетел в пять утра, – пояснил он. Указав на строку в списке имен, он продолжил. – Изучив список, я обнаружил, что в нем числится Альбен фон Дитрих – как раз тот, кого мы ищем. Мы его уже не достанем: он должен быть на пути в Россию.

Стефан бегло просмотрел предоставленные ему документы, после чего встал и покинул кабинет, бросив напоследок подопечным:

– Вы оба отлично потрудились. Отдыхайте пока. Если понадобитесь, я вас вызову.

Стефан направился в кабинет к шефу полиции, доложить об успехах операции. Хотя об успехах здесь речи даже и не могло быть, ибо объект сбежал за границу. После полученного разрешения, Стефан вошел в просторный кабинет. Шеф в это время сидел за своим столом с чашкой кофе в руках. Ему тоже не спалось.

– Докладываете? – поинтересовался он.

Стефан кивнул.

– Обыск в квартире никаких результатов не дал, однако нам удалось узнать, что фон Дитрих совсем недавно покинул ее. Мои подопечные предоставили мне информацию, которая доказывает, что его нет ни в Берлине, ни в Германии вообще.

Стефан протянул шефу список имен. Бегло просмотрев его взглядом, тот с недоверием посмотрел на инспектора.

– Хотите сказать, что он сейчас в России? – поинтересовался шеф.

– Именно, – ответил Рихтер. – Возможно, нам удастся арестовать его там?

Но собеседник, почему-то, наотрез отказался от такой идеи.

– Искать кого-то в огромной России – это почти то же самое, что и искать иголку в стоге сена, – отказался он. – Тем более, это внутреннее дело Германии, которое ни в коем случае нельзя выносить на мировое обозрение.

– И что нам делать? – задал вполне обоснованный вопрос Стефан. На что шеф ответил: – Ну, вы же полицейский инспектор, не я. Он же должен вернуться. Устройте засаду, установите слежку за домом – придумайте что-нибудь!

– А вы будете в это время сидеть и уничтожать запас пончиков? – съязвил Стефан.

Шеф одарил инспектора холодным недовольным взглядом.

– Если вы сами ничего не сделаете, мне придется вас заставить, – предупредил он, и на его лице появилась злая ухмылка, – и тогда…

– Не надо напоминать мне, что бывает «тогда»! – Стефан резко перебил шефа, причем вид у него был встревоженный и даже напуганный. Видимо, он на своей собственной шкуре уже испробовал, что бывает «тогда».

Шеф хмыкнул.

– В таком случае, предпримите что-нибудь, что в ваших силах. Пока фон Дитрих в России, мы ничего не можем сделать, однако, как только он окажется на земле Германии, арестуйте его.

Повисла пауза. Стефан понимал, что другого варианта справиться с волнующим его вопросом может не предвидеться, поэтому он прервал тишину вопросом:

– Шеф, а зачем мы вообще его разыскиваем? Он ведь важная политическая фигура, а не какой-то там непонятный субъект. Что он такого сделал?

Этот вопрос, видимо, очень озадачил даже шефа. Некоторое время он рассуждал, после чего ответил более спокойным тоном:

– Поверите вы мне или нет, но я сам не знаю ответа на ваш вопрос.

Рихтер удивленно покосился на шефа.

– Как этот так? – недоумевал он.

– Я понятия не имею, что он такого натворил и где он перешел дорогу правительству, но это должно быть нечто важное, поскольку приказ найти его и арестовать дал, никогда не угадаете, кто: сам канцлер Кёниг!

– Сам Канцлер?! – переспросил Стефан. Что же такого должен был натворить этот деятель, если его объявил в розыск глава государства? Оставалось только гадать…

Шеф кивнул, после чего заявил:

– Возвращайтесь к своим обязанностям и не заставляйте меня вспоминать о вашем нелюбимом «тогда», инспектор. Не валяйте дурака.

Рихтер молча покинул кабинет шефа. Он надеялся, что ситуация прояснится, однако нет: все стало еще более запутанным, особенно после заявления, что приказ арестовать Альбена фон Дитриха отдал сам канцлер Адольф Кёниг. Это многое значило. Получается, у Канцлера были личные счеты с этим типом? Стефан слабо разбирался во всех тонкостях политики, однако даже с его точки зрения происходящее вокруг фон Дитриха казалось какой-то фантастикой несусветной. Наконец, он остановился на мысли, что никто не даст ему ответа на этот вопрос, поэтому Стефан уныло поплелся в свой кабинет, где его ждала груда непонятной работы…

– Внимание, пассажиры, говорит капитан корабля. Через двадцать минут мы прибываем в Санкт-Петербург. В аэропорту Санкт-Петербурга сейчас -15, российское время – 11.00, – в салоне авиалайнера раздался голос пилота. Альбен и Хенсель открыли глаза. Прошло уже два часа с тех пор, как они покинули Берлин. Интересно, что сейчас там происходит? Знать этого они не могли. Альбен первым делом перевел стрелки на часах: теперь ему предстояло жить по российскому времени. Хенсель сделал тоже самое.

– И все-таки, что теперь мы будем делать? – поинтересовался Альбен у друга.

Лебнир окинул взглядом салон самолета. Слишком много людей. Хенсель не решился бы разговаривать о таких вещах при большом скоплении народа.

– Просто доверься мне, – попросил он.

Альбен после небольшой паузы кивнул:

– Хорошо. Полагаюсь в этом деле на тебя.

Фон Дитрих не был в курсе связей Хенселя, однако предполагал, что это связано с «Сопротивлением». В их положении это вполне имело место быть.

Самолет совершил посадку. Беглецы вместе с остальными пассажирами попали в здание аэропорта. Только ступив на твердую землю, Альбен почувствовал разницу. Это не Европа, это Россия – отдельный мир, не похожий ни на какой другой. Фон Дитрих уже бывал в России пару раз с деловыми поездками, однако у него совершенно не было времени смотреть по сторонам. Теперь же он мог остановиться, оглядеться и осознать все величие этой огромной страны.

Все инстанции были пройдены, и два немца вышли, наконец, из здания. Новоявленный информатор полной грудью вдохнул морозный русский воздух. Небо было затянуто белыми тучами: шел снег. Люди проходили мимо него, а фон Дитрих стоял, подняв голову, и смотрел в небо. В белое небо над Петербургом. Хенсель подтолкнул товарища вперед. Альбен мигом спустился с небес за землю и последовал за Хенселем.

– Нам нужно найти такси, – рассудил фон Дитрих.

Лебнир закивал.

– Я не сомневаюсь в твоем совершенном знании русского языка, но позволь мне говорить до поры, хорошо? – попросил он.

– Не возражаю. Тем более, ты сам предлагал довериться тебе, – напомнил Альбен.

Наконец, они нашли свободную машину.

– Куда едем? – осведомился таксист.

Хенсель назвал адрес. Машина тронулась.

– Вы, как я погляжу, не местные, – невзначай заявил водитель.

– Это так заметно? – поинтересовался Хенсель.

– Очень, – ответил водитель.

И Хенсель, и Альбен прекрасно знали русский язык и общались на нем свободно, однако немецкий акцент и особенности произношения прямо заявляли о нерусском происхождении. Это было, возможно, единственным признаком, по которому можно было выделить Альбена и Хенселя из толпы. Но их могли легко принять за туристов: Санкт-Петербург пользовался большим интересом. Этот город привлекал людей бесчисленными каналами, мостами и мостиками, величавым зрелищем развода мостов, а летом манил людей своими неописуемыми белыми ночами.