Наскоро поднимают уснувших и легко взбираются на заросшую лесом скалу, так что Иксион их не видит, но они его видят и слышат. Входит Иксион, молодой, нарядный, свежий, в розовом венке. ЯВЛЕНИЕ СЕДЬМОЕ Иксион один, Хор, притаившись. Иксион И шум, и блеск чертога, точно сон Горячечный, мне утомили сердце… Так вот он, тот Олимп, который наш Ласкал одним названьем в старых сказках Ребячий слух. «Там с белою волной Лазурная в эфире не сольется», Мне няня говорила… Но волны Я не искал лазурной над собою… И в золотых и в темно-синих там Глазах огни я видел, и желанья В них зажигал я даже, может быть… Но мало ль и у нас фригийских пленниц Кокетливых, душистых, молодых?.. Как дышится легко здесь… И прохладой Какой ущелье веет… До зари Останусь здесь, средь этих темных елей, Один… совсем один… Мы с Лиссой тут, Я помню, ночевали. Пусть же богу Они шумят теперь… Иль точно бог, Амвросии вкусивший, я? Но где ж Дерзание? Где знойный жар желаний?.. Где сил покой божественный?.. Клеймо На мне горит убийцы, и Крониду Его с души измученной не смыть Елеем уст его осеребренных. Корифей О, грешные, о, страшные слова! Иксион Как чувствуешь себя ты, Иксион, Скажи, в твоих нетленных ризах? Юность С тобой опять. Ты можешь с алых губ Душистые срывать лобзанья… Впрочем, Коль угодить сумеешь господам, Ты прихотью Державного себе Добудешь вновь, пожалуй, царство… Нищим Там видели рабы тебя… Иди ж Фессалии показывать свой пурпур, Как паразит счастливый. Пауза. Сколько раз Я тосковал еще ребенком — путы Сорвать мое горело сердце… Вот Разорваны лежат они… И что же? Решусь ли я душистое кольцо Богов порвать? Иль в сонме их навек Игрушечным божком останусь мирно? Когда мне кубок свой там, во дворце, Печальная протягивала дева, Я оттолкнул ее. Я не хотел Забвенья их, души их белой… сердцу Чего-то жалко стало… А чего? Безумия? Позора? Мук голодных? Нет, я жалел мечты, я аромат В тот миг вдыхал дерзаний безнадежных. Корифей Он болен?.. Счастьем он, быть может, опьянен? Иксион Уж не царька ничтожного в мечтах Толкал в огонь я, не закон, богами Придуманный, чтоб человек дрожал Пред волей их, — я рушил дерзновенно… Нет, сон души… был ярче: гневно брови Косматые под царственным челом Задвигались у бога… перед дерзким… Мечты… мечты!.. Да есть ли паразит, Чтоб не мечтал с надрывом сладострастным Хозяину за ласки заплатить, Седых кудрей его терзая пряди Иль на его покорную страстям И нежную подругу зарясь жадно, . . Или тот бог крылатый угадал, И с божества я точно слепок бледный? . . . Но что со мной? Как будто кто из рук Мне вынул меч и дал держать ребенка… И негою, и трепетом мечта Объята Иксиона… Воля гаснет… (Вынимает из венка розу и подносит ее к лицу.) Как эти розы сильно пахнут… Мне Они щекочут шею. Точно шепчут Их лепестки невнятные слова Мне на ухо. Ваш розовый язык, Цветы, мне непонятен. Я не богом На свет рожден… (Снимает венок.) Тот мальчик, что венчал Меня, заколдовал вас, верно, розы. . . . И грезятся мне черные, как ночь, Две душные волны, как будто запах Божественных волос и силуэт Прически вы запечатлели, розы. На белое чело они упали Так тяжело, те волны, но чела Над синими и влажными глазами Коснуться не посмели… и легли На две других прозрачно-нежных розы… . . . Не надо… Нет… не надо. Я цепей Носил уже довольно… Этой страсти Я не хочу, Эрот. Рисуешь ты Мне всю ее… Под солнцем величавей, Под солнцем нет прекрасней, и луна Такой косы еще не целовала. Во время последней части монолога нимфы одна за другой собираются вокруг Иксиона.
Нимфа Но Дива с золотой была косой? Иксион (увидев нимф) О нежные богини! Исцелите Мне сердце… Вам Эрот не надевал Еще венков на пире… Кто же скован С моей душой, скажите… Я ее Как будто вижу, нимфы… Влажно-синий Мерцает взор сквозь завесы ресниц, Уста ее так алы и так горды, А мрамор шеи так и тепл, и бел, И грудь ее высокая не страсти Таит, а то, что выше всех страстей, Спокойное сознанье сил… Пред дивной Я не могу дерзать… но не молить Я тоже не могу, младые нимфы. Корифей Тебе назвать ее не смею, царь, Но воздух полн ее очарованьем. Она должна быть близко… Как росой Окроплены, сильней благоухают У нас цветы… Приветней ели шум, И самые лучи как будто ярче На небесах горят… Ты слышишь, гость, Ее коней копыта… Чу… колес Жужжание… Смотри… Ее рабыни Самосские… О нимфы! в хоровод Скорей, скорей совьемся. Слава дивной! |
