После пребывания в одном из таких мест мы заметили, что раны там заживают прямо на глазах, и силы восстанавливаются быстрее. Наверное, какие-то очень мощные талисманы запечатаны в них.
Но нам надо было двигаться дальше, Древние дороги не хотели повиноваться или были блокированы, и необходимо было найти место, где мы хоты бы не надолго сумели бы освободиться от погони и уйти Древними Дорогами. На Сильвану — так решили все, потому что Габриэль доподлинно знал, где на Сильване расположены действующие Врата.
Чем ближе мы подходили к границам Шагана, тем отчаяннее становились наши схватки с Темной Охотой, силы наши были на исходе. И когда совершенно неожиданно нас, уже абсолютно измотанных, угодивших прямо в расставленные охотниками магические сети, поддержали монахи из близлежащего монастыря, мы сочли это, во истину, Божьим чудом. Что было после — помню плохо, как сквозь туман. Нас куда-то везли на летающих коврах, за нами ухаживали, как за малыми детьми, кормили, лечили и оберегали. Как потом выяснилось, зацепило нас всех очень крепко, и первую неделю мы с Одри провалялись в бреду, и монахи денно и нощно читали молитвы и творили над нами какие-то особые таинства. Мужчинам повезло чуть больше, Нои они по началу были беспомощнее котенка.
Прошел месяц, начался второй, а наша Одри все еще не ощущала приближения опасности. Мы боялись подумать, что нас наконец-то оставили в покое. Скорее всего, Охотники просто затаились и ждали, когда мы покинем обитель. Одно радовало — мы были снова вполне готовы в очередной раз попытаться осуществить наши планы.
Суровые братья из маленького монастыря, которым было доверено курировать завершающий этап нашего пребывания в Шагане, не хуже нас понимали те трудности, что могут встретиться на нашем пути, но помочь, кроме молитвы, ничем не могли. Да и эта помощь была, по истине, неоценима.
Прямой Коридор принял нас и послушно лег под ноги. Сильванское заклинание сработало как надо — все боковые ходы были закрыты темным плотным туманом, так что «ошибиться дверью» было невозможно. Дорога почти не сопротивлялась, не высасывала из нас силы, как это было в последнее время, и все было бы прекрасно…
Даррен
Нас «достали», когда за спиной осталась большая часть пути. Мы почти достигли Сильваны, мощное тело планеты начало уже постепенно проступать сквозь жемчужный флер призрачных стен Тоннеля. Нас учили, что у каждого мира есть «лицо», некий постоянный живой символ, по которому его можно опознать, даже потерявшись в Междумирье. Мой родной Ирольн выглядел как крылатый юноша с лучезарной короной на голове. Талар я разглядел плохо, его уже застилала мутная пелена влияний Багровой звезды, но женский силуэт в длинных ниспадающих одеждах еще не совсем растворился в ней… А Сильвана… Сильвана была похожа на изображение Симаргла, только образ этот был намного прекраснее и внушительнее, от него веяло истинной древней Силой. Как жаль, что мои спутники не могут видеть это…
Темные Охотники взяли нас в кольцо и стали оттеснять в какое-то ответвление Прямого Коридора. По началу мы вполне успешно оборонялись, и думали, что сможем прорваться на Сильвану, но очень быстро выяснилось, что силы противника в несколько раз превосходят наши. Они хорошо запомнили урок, данный им у границ Шагана. Как жаль, что в Шагане я так долго провалялся без памяти и не успел порасспросить монахов о том, как основатель их ордена боролся с этими демонами. Не только Св. Круахан сталкивался с Темной Охотой…
Кольцо вокруг нас становилось все плотнее, мы уже стояли спиной к спине, и заклинания Одри били не дальше, чем наши с Габриэлем мечи. Нужно было что-то делать, но куда бежать из Тоннеля, который есть не что иное, как Древняя Дорога…
Леди Виктори извлекла из поясной сумки талисман, что мы вместе изготовили еще в Равенне. Диск с острыми наконечниками стрел по краю и темно-лиловым аметистом в центре, покрытый причудливой резьбой. Одри купила его в какой-то антикварной лавке, у нее настоящее чутье на такие вещи. Это был очень древний талисман, но чар на нем не осталось — он был чист, и девочка предложила наложить новые. Правило гласит: изменяя чары, измени и сам предмет, и я, вооружившись соответствующим инструментом, изменил рисунок на диске. Орнамент вышел совершенно неожиданный — резец скользил под действием наших совместных чар почти самостоятельно, и из-под стилизованных листьев и цветов стали проглядывать древние руны моего мира, складывающиеся в слово «иллюзия». Мы испытали его — так и получилось, он создавал точные наши копии, и эта иллюзия была очень прочной и держалась достаточно долго, одновременно пресекая все попытки прощупать «нас» магически.
— Попробуем перехитрить судьбу, Даррен, сказала мне госпожа, подбрасывая талисман в воздух, — возьмитесь за руки, я понятия не имею, что получится…
И она нас вытащила! Сколько времени будет действовать наш талисман, неизвестно, но Древние Дороги способны долго подпитывать чары, наложенные на предмет. Честно говоря, риск был огромный, но интуиция Тайри… всегда восхищала меня.
Я стал так называть миледи, про себя конечно, когда услышал, как граф Леверлин назвал ее малым именем — Тори. Мне вспомнилось созвучное с этим именем слово из моего языка — Тайри. Оно многозначно, как и все наши слова, ближе всего было все-таки таларское слово «нежность», но все же весьма отдаленно… В этом слове больше, много больше.
Она открыла заклинанием какой-то даже не коридор, а потайной люк, и мы буквально вывалились прямо к Мерцающей корчме. Признаюсь, что очень обрадовался этому. Это был долгожданный отдых и кусочек безопасности на какое-то время. Я же видел, что Одри и Габриэль держатся на одной лишь гордости, и боялся подумать, что и моих сил хватит совсем не на долго. Да и Тайри была похожа на тень… Боже пресветлый, дай ей силы преодолеть все это…
Одри
Ну и странное местечко эта мерцающая корчма! Конечно, Дара мне много о Древних Дорогах рассказывала и даже кое-что показывала, и умею я многое — дай Бог каждому, но чтобы с одной Дороги на другую перепрыгнуть! Как мы это сделали, до сих пор не пойму, разве что пособил кто, а может Великая мать нас пожалела. Ну не должно было в этом месте заклинание Корчмы сработать! Но герцогиня наша, что не говори, правильно решила и место правильное выбрала. Еще чуть-чуть, и эти твари окончательно бы нас дожали. Даррен, конечно, мог бы еще долго нас прикрывать, да только его Силу и магию Дороги наши больше всего любят, ему колдовать долго нельзя — высосут досуха.
Вот и высыпались мы к Корчме, а ее-то и нет на месте — мигнула, на другом перекрестке где-то видна или в другом времени. Коновязь на месте (интересно, кто ж по этим Дорогам на лошадях ездит, животные до смерти переходов боятся, за исключением собак — сама видела, да еще, говорят, кошек — те по Дорогам ходят, что по твоей деревенской улице…). Столб придорожный с десятком указателей на старом месте торчит — иди, куда хочешь. По местным законам так: если указатель нужного тебе места на столбе есть, значит дорога в том направлении открыта. А если деревянная стрелка на земле валяется — и не пытайся, не пройдешь, в лучшем случае сюда же вернешься…
Наш Даррен подошел, прочитал внимательно, куда Дороги сегодня ведут, и вернулся к нам — мрачный, задумчивый. Я его спрашиваю: что, сидеть нам здесь, покуда Сильвана не откроется? А он ответил, что нам лучше всего появления корчмы дождаться, может, с проводником повезет. Указатели все чужие, почти все… Габриэль поинтересовался, что значит «почти», потому как Лоцман зря ни полслова не скажет, ну и получил ответ: «Один из указателей на моем родном языке написан…». Вот оно как. Миледи говорила мне, что Даррен не наш, из другого мира, с какой-то Соседней Страницы, и дорога домой ему закрыта — нарушил он что-то, когда уходил. А тут — прямой намек, что вернуться можно, только пожелай. Безусловно, по дому он тоскует, это только слепой не заметит. Помню, как он сказал однажды, когда мы в Демуре под открытым небом заночевали, что ему родного неба не хватает, нет здесь той красоты, не восходят над горизонтом два сияющих звездных скопления — Глаза Господа. Эх, если бы могла, обязательно попросила бы взять меня туда, ну хоть одним глазком поглядеть…
