Пантикапея или Пантикапей (Pantikapaion или Pantikapaia, ныне Керчь) — милетская колония, основанная в VI в. на Таврическом полуострове при Керченском прол. Город имел хорошую гавань и вел значительную торговлю: как столица Боспорского царства он назывался также BosporoV. При Юстиниане П. была обнесена новыми стенами. Ср. Латышев, «Краткий очерк истории Боспорского царства» (1893, Симферополь, №16 «Известий таврической ученой архивной комиссии».

Н.О.

Пантомима — театральн. представление, в котором мысль, чувство и страсть, вместо голоса, выражаются движениями тела и жестами. Мимика играла большую роль в греч. драмах, но, как исключительно мимическое представление, П. впервые появились в Риме при Августе, в царствование которого жили знаменитые П. Батилл и Пилад, которых считают основателями римской П. Древняя П. существенно отличалась от нашей тем, что в ней мимика лица актера не принимала участия, так как древние актеры выходили на сцену в масках; различные оттенки роли, поэтому, сводились исключительно к мимике тела, что привело пантомимов к необходимости выражать многообразие душевных движений условными знаками, которые зрителям были хорошо известны. Не смотря на такую ограниченность сценических средств, римские П. умели свою игру доводить до высокой степени выразительности. Частного быта римская П. не касалась. Леда, Даная, Европа, Ганимед, Адонис, Марс, Венера, Геркулес, Эдип, вакханки — вот сюжеты П. Для каждой П. составлялось особое либретто, для руководства актеров, обыкновенно на греческом языке. В основание текста бралась трагедия, диалоги и хоры заменялись монологами, у римлян носивших название кантиков (cantica); под эти кантики, которые исполнялись хором певцов, актер жестикулировал свою роль и при помощи мимики выражал ее содержание. Пышная обстановка отвела П. первенствующее место на римской сцене; успеху римских П. немало способствовал и их чувственный, развратный характер. В П. все возбуждало в зрителях животную чувственность некоторые писатели приписывали господство разврата в Риме в период империи именно влиянию П. Вернее, однако, думать, что П. были только отражением римской жизни. Сюжеты П. всегда касаются чувственной любви; для возбуждения чувственности актеры прибегают к самым грубым средствам и бесстыдным жестам. Соблазн П. еще увеличивается с III в. до Р. Хр. участием в них женщин (pantomimae), появлявшихся перед публикой совершенно нагими, в неприличных позах. В П. на римской сцене появлялись даже простые гетеры, так что название гетера и танцовщица были однозначны. Любовь к П. перешла и на исполнителей; любимые пантомимы шествовали по улице как триумфаторы, сопровождаемые огромной толпой. Запрещение Тиберия оказывать пантомимам почести соблюдалось не долго: уже Сенека называет римскую молодежь своего времени лакеями пантомимов. Заводить с пантомимами знакомство считали для себя за честь и удовольствие даже сенаторы; пантомимы — всегда любимцы римских дам; им покровительствует Август, не особенно их стесняет и Тиберии, вообще не любивший актеров; Калигула не скрывает своей привязанности к пантомиму Мнестеру, которому публично оказывал самые неприличные знаки внимания; при Нероне, который сам выступал в П., страсть к ним не знает пределов; Тит не любил игры пантомимов, при Домициане они опять в большом почете; Траян всеми мерами старается ограничить страсть римлян к П.; при Антонине П. опять в большом ходу. Позднейшие христианские императоры снисходительно смотрят на представления П., в которых цинизм растет с каждым поколением; в царствование Юстиниана в П. отличается бесстыдная Феодора. Единственное ограничение, которое установил Юстиниан — это запрещение воздвигать пантомимам статуи на площадях возле статуй кесарей. Кроме Батилла и Пилада известны из пантомимов ученик Пилада, Гилас затем Мнестер и Парис, один из приближенных Нерона. К самому позднему периоду римской империи относятся П. Камаралл и Фабатон. С падением римской империи пало драматическое искусство, пали и П. В средние века они еще сохраняются, но грубость актеров мешает их развитию. Развитие так называемого балета-пантомимы новейшего времени не могло идти вперед до половины XVIII в., пока актеры продолжали выходить на сцену в масках. В это время балет-П. начинает вытеснять оперу-балет, сцены пения постепенно заменяются жестами мимов. Ввел П. в балет впервые известный хореограф Новерр, своим балетом «Medеe et Jason». Новерровский балет не был, однако, мимической драмой древних: у Новерра мимика подчинена танцам, которые, по его мнению, должны заключать в себе драматическую мысль. Мимические сцены доныне составляют особенность итальянских балетов, в которых всегда имеются особые мимы. П. встречается не только в балете, но и в опере, напр. сцена Эльзы в первом действии «Лоэнгрина», Вагнера. Для старинной П. брали сюжеты весьма сложные; напр. Новерр пользовался сюжетом «Семирамиды» Вольтера, Галеоти — «Макбета» и «Ромео и Джульетты». Подобного рода П. имели до 5 актов.

Ум.

Панчатантра (санскр. Panca-tantra) — знаменитое собрание индийских басен и рассказов, в 5 (раnса) книгах (tantra=ткацкий станок, основание, учение), сост. брахманом Вишнусарманом (Vishnu-carman) ок. конца V в. по Р. Хр. для наставления царских детей и послужившее основанием для более популярного позднейшего сборника, Гитопадеша, с которым имеет одну и ту же общую фабулу и многие общие рассказы. П. очень рано была переведена на различные азиатские и европейские языки и послужила источником для целого ряда странствующих повестей и сказок. По приказанию Науширвана, она была переведена на пехльви (VI в. по Р. Хр.); в IX в. явилась арабская обработка этого перевода, под заглавием «Калила и Дамна» (откуда наш «Стефанит и Ихнилат», переделанный с греческого пересказа арабской обработки). Тогда же, или немного раньше, явились еврейский, сирийский, турецкий и греческий пересказы. С последнего сделаны были переделки на все европейские языки. В Англии эти басни сделались известны под именем «басен Пильпая» (вместо Бидпай, как называется автор П. у персов). П. лежит также в основе новоперсидских сборников Анвари-и-Сугаиди (Anwari-Suhaili) и Ияр-и-Даниш (Iyari-Danish). Последний сборник вернулся опять в Индию в виде переделки на индустани Хирад-афроз (Khirad-afroz).

Литература. Издания: Козегартена, «Pantshatanlrum sive quinquepartitum de moribus exponens etc.» (с латинскими комментариями, 1848); Kielhorn and Buhler (3 издание Бомбей, 1885-86). Переводы: Бенфея (немецкий, с знаменит. введением и примеч., Лпц., 1859); Фриде (нем., Лпц., 1884); Lancereau (франц., II., 1871). Монографии: Teza, «Appunti per la bibliografia del Pancatantra» («Orient n. Occident», Геттинген, 1864); Бётлинг, «Beitrage zur Kritik d. poetischen Theils im P.» (СПб., «Мемуары Академии», 1850); Haberlandt, «Zur Gesch. des P. I. Text der sudl. Recension» (B., 1884); Maukowski, «Der Auszug aus dem P. in Ksemendras Brihatkathamanjari» (Лпц., 1892) и т. д.

С. Б-ч.

Паперть или внешний притвор (atrion, atrium, impluvium, pars aperta) — непокрытая кровлей площадка перед внутренним притвором, на которой в первые века христианства стояли плачущие . В середине П. устраивался бассейн с водой, в котором верующие умывали лицо и руки прежде, нежели входили в церковь. В настоящее время, как и в древности, на П. являются нищие, просящие подаяния. Само слово П. могло произойти от латинского puper — бедный.

Папирус (истор.). — В древности П. встречался в Египте очень часто; на барельефах он представляет обыкновенно растение болот и служил гербом Дельты. Впоследствии его культура стала монополией; его разводили на немногих местах, желая поднять еще более и без того высокую цену. П. мог расти только у стоячих вод; мало помалу он исчез из Египта. П. служил для самых разнообразных целей. Мягкие части доставляли сладкий сок, нижнюю часть жарили и употребляли в пищу; молодые экземпляры шли в пищу целиком; корень служил горючим материалом, удобным для плавления меди и железа; из коры делали сандалии, волокна шли для тканей всякого рода, ценившихся выше льняных: из связанных стволов приготовляли двухместные челноки для рыбной и птичьей ловли и даже иногда большие суда (Лепсиус: «Denkm.»; Плиний, говорит, что на одном таком судне доехали до Цейлона). Особенно важно было употребление П. в качестве письменного материала. Сердцевину, толщиной в кисть руки, разрезали на продольные полосы, которые плотно укладывали на гладкую доску; поперек, под прямым углом, клался другой слой сердцевины; затем все это клалось под пресс и высушивалось на солнце. Получалась прочная длинная страница светло-желтого цвета, если П. был молод, или темно-желтого, если он был стар; последний сорт предпочитался египтянами, первый был в употреблении в римское время. Страницы склеивались в длину и свертывались в свитки, а не сшивались в виде книг. Таким образом получались иногда чрезвычайно дивные полосы, доходящие до десятков метров (напр. так наз. великий П. Harris в Лондоне, состоящий из 71 стр.). Строки шли по узкой части, но в официальных документах, написанных демотическим письмом, мы находим и продольные строки во всю длину свитка, доходящие до нескольких метров. Употребление П. в качестве писчего материала было известно египтянам еще во времена древнего царства; памятники этой эпохи еще не изданы. Большой известностью пользуются П. среднего царства: так называемые путешествие Синухи в берлинском музее, «История крестьянина» в Лондоне, «Приключение на Змеином о-ве» в Эрмитаже и др. От времен нового царства дошло до нас множество П. самого разнообразного содержания. Весьма интересны школьные тетради писцов (П. Sallier и Anastasi), судебные акты (П. Abbot, Lee, Rollin и др.), сказки (П. Оrbiney, Harris 500 и др.), письма чиновников и официальные бумаги, молитвы богам и другие религиозные тексты, особенно Книги мертвых. Со времен XXV династии кроме П., написанных, как и раньше, иератическими письменами, начинают все более и более приобретать права гражданства и демотические. От позднейших эпох Египта осталась масса греческих, коптских, арамейских и арабских П., рассеянных по всем музеям и коллекциям. Находят египетские П. большей частью при мумиях, нередко, в особых футлярах.