— Могу я узнать причину вашего приезда? Вряд ли Избранного увела так далеко от Кингсхольма пустая прихоть, тем более в середине зимы.

Девлин поколебался, а потом понял, что нет причин скрывать от него правду. В конце концов, для выполнения поставленной задачи ему еще может понадобиться помощь Коллинара и его солдат.

— Я приехал за мечом.

— Мечом?

— Сияющим Мечом.

Коллинар еще раз внимательно оглядел Девлина, затем подошел к окну своего кабинета, выходящему во двор, где тренировались солдаты.

— Этот меч искали много десятилетий, без конца тревожа руины Инниса и павших там людей. А теперь вы думаете, что достигнете успеха там, где потерпели поражение столь многие?

— Да, — ответил Девлин.

— Это глупая затея, — покачал головой Коллинар. — Долг призывает вас оставаться в Кингсхольме, и все же вы оставляете свои обязанности и тратите время, рыская среди руин? Я слышал, что вы человек чести, но, видимо, меня неправильно информировали.

Это было смертельное оскорбление. Девлин положил правую руку на рукоять меча и все же не стал его обнажать. Он понимал, что Коллинар специально подзуживает его, надеясь, что в ярости Избранный проболтается о том, что держит в тайне. Два года назад воин мог бы купиться на такую уловку, но с тех пор он прошел через многие словесные баталии в Королевском Совете и имел дело с куда более хитроумными людьми, чем Коллинар.

Вместо этого он глубоко вздохнул.

— Мне не требуются поучения, касающиеся моего долга. А что до меча, то причина неудач проста. Меч не в Иннисе. Он здесь. В Альварене.

— Вы уверены?

— Я видел его своими глазами больше пяти лет назад. Учтите, что мои слова не должны выйти за пределы этой комнаты. Если я узнаю, что вы кому-то проговорились, вас будут судить за измену.

— Понимаю, — проговорил лорд Коллинар, хотя по выражению его лица было ясно, что он в недоумении. — Чем я могу вам помочь?

— В настоящий момент мне нужно жилье для меня и моих спутников. Также требуется собрать провизию, чтобы мы смогли отправиться в обратный путь, как только справимся со своей задачей. Я должен вернуться в Кингсхольм до весеннего Королевского Совета.

— Разумеется, — отозвался Коллинар. Впрочем, Девлин сомневался, что наместник понимает, насколько важным будет приближающийся Совет. Да и как он мог осознавать это? Коллинар провел большую часть последних двенадцати лет здесь, в Дункейре. Если он вынужден полагаться на официальные сообщения, то ему неоткуда знать об истинном положении в королевстве, где приграничные провинции находятся на грани катастрофы. Даже при дворе маска приличия не могла скрыть нарастающую панику.

Приближалась война. Девлин это нутром чуял. И когда она начнется, его место будет в Джорске. Он должен вести армию в битву. Нельзя позволить недругам задержать его.

Когда Девлин вышел из дома наместника, Дидрик вытянулся в струнку и приветствовал его, коснувшись правой рукой левого плеча. Лейтенант успел облачиться в парадную зеленую форму. Серебряные шнуры на плечах показывали, что он личный помощник Избранного. Рядом с Дидриком стояли шестеро солдат, тех самых, что проводили их через город. Воинов возглавляла молодая женщина в форме капрала. Поймав взгляд Девлина, она прижала руку к сердцу и склонила голову. Рядом с ней солдаты стояли навытяжку, устремив взгляд вперед.

Воин кивнул им в знак приветствия. Поговорив с наместником и приняв от него предложение гостеприимства, Девлин задержался в доме Коллинара, только чтобы переодеться в парадную одежду. Обычно он старался не обременять себя тяжелой и неудобной формой, и сегодня он облачился в нее из уважения к членам гильдии, которые некогда были равны ему. Кроме того, такая одежда должна была напоминать, с кем они имеют дело.

Спускаясь по каменным ступеням на улицу, Девлин бросил взгляд на небо. Начинало темнеть, однако время встретиться с кузнецами до того, как глава гильдии отправится к родному очагу, еще оставалось.

— Избранный, — приветствовал воина Дидрик, называя его официальным титулом, как и всегда в присутствии посторонних.

— Ты понимаешь, что от тебя требуется? — спросил Девлин.

— Да. Мы с капралом проводим вас до места назначения. Затем она и ее солдаты будут ждать снаружи. Вы же зайдете внутрь. Если понадобится помощь, я их позову, — ответил Дидрик. Его лицо осталось невозмутимым, ничем не выдавая неудовольствия от необходимости повторять такие простые приказы.

— А вы, капрал Аннасдаттер, понимаете, что будете присутствовать там на всякий случай? Если вас позовут, вы должны войти и выглядеть внушительно, но ничего не делать. Не обнажать оружие, пока я не прикажу. Ясно?

— Слушаю и повинуюсь, — ответил капрал. Для капрала она казалась слишком молодой. Волосы цвета ржи едва доросли до воинской косы. Совсем ребенок. Девлин даже подумал, не стоит ли попросить кого-нибудь постарше.

Правда, времени на это не оставалось. К тому же при удаче ее помощь и не понадобится. Солдаты — всего лишь предосторожность, не больше. Если глава гильдии не захочет передать Девлину его наследство, им придется войти, чтобы тот понял всю разумность повиновения закону.

Конечно, такой поступок не вызовет любви к Избранному. Напротив, привлекать армию Джорска к решению таких вопросов — против обычая. По негласному уговору за гражданские дела в Альварене и исполнение местных законов отвечала кейрийская городская дружина. Но Избранный не мог обратиться к ним — кто знает, на чьей стороне они окажутся?

— Тогда идем. Надо с этим покончить.

Девлин повел отряд по узким извилистым улицам. Дидрик шел рядом, а капрал и солдаты следовали за спиной. В этот час на улицах было мало народа, но все встречные отходили в сторону и начинали шептаться. Девлин явственно чувствовал спиной неприязненные взгляды. Несколько раз до него доносились проклятия или слово феарним, что означало "предатель".

Понадобилась всего лишь четверть часа, чтобы добраться до Ремесленной площади, где располагался зал гильдии кузнецов рядом с гильдией стекольщиков и на другой стороне площади от горшечников. По джорскианским меркам площадь была слишком мала, чтобы называть ее этим словом, — всего лишь пересечение двух больших улиц. Если перейти площадь и пойти дальше по улице Эгила, через сто шагов можно оказаться возле кузницы, где Девлин работал с детства. Сначала он был учеником, потом подмастерьем и, наконец, стал мастером.

Площадь была пуста, если не считать ученика, несущего в руках какой-то сверток. На это Девлин и надеялся. О конечном пункте их рейда он рассказал только Дидрику, чтобы сведения не просочились куда не следует. Если бы недоброжелатели узнали о планах Избранного заранее, они могли собрать толпу или устроить небольшой пикет, а это лишь привело бы к бессмысленному кровопролитию. Гораздо лучше действовать быстро и тайно, покончив с делом до того, как враги успеют вмешаться.

— Ждите здесь и не забывайте про мои приказы, — велел Девлин.

— Да, сэр. — Капрал Аннасдаттер подала знак, и четверо солдат заняли свои места на улице, а остальные двое встали по сторонам от большой двери, ведущей в зал гильдии.

Девлин собрал волю в кулак, готовясь встретиться с тем, что ожидало его. Потом протянул руку к дверям. Тяжелые створки были так умело подвешены на петлях, что от малейшего толчка бесшумно растворились.

Девлин вошел внутрь. Как и в большинстве домов Альварена, места здесь не хватало, и переднюю сделали небольшой. Но тесноту с лихвой искупало великолепие отделки — стены из черного мрамора подсвечивали искусно расположенные светильники. На левой стене красовалось резная картина, изображавшая, как Эгиль даровал людям огонь. Правую покрывали имена великих мастеров, вырезанные в камне, залитые медью и отполированные до блеска. Чистить эти надписи считалось большой честью для ученика, и юный Девлин провел много часов, натирая металл, чтобы он сиял в свете ламп, и мечтал о славе.