Грунтовые, узкие и неосвещенные, все дороги за пределами Проспера пролегли по высоким, поросшим лесом холмам. Потому лишь местные жители ориентировались на этой пересеченной местности, для остальных разобраться в хитросплетениях путей было не под силу.

Кендал упорно ехала вперед, втайне надеясь, что рано или поздно что-нибудь поможет ей сориентироваться и выбрать нужное направление. Но, дважды проехав мимо большого заброшенного коровника, она поняла, что безнадежно заблудилась.

Машина остановилась посреди дороги.

– Черт возьми! – Она чуть не плакала от отчаяния.

Ей так нужно найти Мэта! Чем быстрее они разберутся в своих взаимоотношениях, тем быстрее все это забудется и в семье наступит долгожданный мир.

Всячески стараясь успокоиться, она вышла из машины и огляделась по сторонам. Абсолютно незнакомое место, глухой и угрюмый лес.

Она снова забралась в машину в надежде, что рано или поздно обратная дорога в Проспер отыщется. Придется смириться с тщетностью всяких поисков стойбища, а следовательно, и Мэта.

И вдруг ее осенило. А может, и к лучше, что она заблудилась? Есть время остыть и успокоиться, встретить мужа во всеоружии, рассмотрев проблему со всех сторон. Во всяком случае, не помешает. Возможно, прежде всего ей стоит задуматься, а почему Мэта вновь потянуло к бывшей любовнице. Может, она сама виновата в этом?

Всецело занятая мыслями о будущем примирении, Кендал неспеша ехала по лесу. Машина поднялась на пригорок, и вдруг примерно в полумиле отсюда девушка увидела красноватое зарево над деревьями. У нее сразу же возникла паническая мысль о лесном пожаре. Но огонь наблюдался только в одном месте, без всяких признаков продвижения в какую-либо сторону, и она успокоилась.

Подъехав поближе, Кендал с удивлением обнаружила знакомые места. Все ясно, они были здесь в ноябре прошлого года вместе с Мэтом и Гибом на забое свиней. Разве можно забыть свой позорный обморок! Ладно, тоже неплохо, уж отсюда-то она без проблем доберется до Проспера. И, возможно, ко времени возвращения Мэт, еще раз обдумав свое поведение, уже будет ждать дома.

Несмотря на свой неожиданный оптимизм, Кендал нажала на тормоза. Что же там все-таки горит?

Может, как всегда, первое впечатление самое правильное? И кто-то из туристов развел костер? Но судя потому, что никаких машин на дороге не было, огонь остался без присмотра. Она не на шутку встревожилась.

Не выключая двигатель, Кендал внимательно осмотрелась и осторожно открыла дверь. В нос ударил теплый весенний воздух, сильно отдающий древесиной.

Она вышла из машины и оценивающим взглядом окинула лесной массив. Может, стоит вернуться в Проспер и сообщить обо всем городской пожарной инспекции?

А что, если это группа подростков, решивших провести вечерок на природе? Или какая-нибудь семья, приехавшая на пикник? Значит, эта шумиха из-за пустяка станет еще одним поводом позлословить относительно ее малодушия, как тогда из-за обморока во время забоя свиней. Еще раз стать объектом насмешек, ну уж нет!

В одном только она абсолютно не сомневалась: нельзя просто взять и уехать, не выяснив в чем дело. Собрав все свое мужество, она ступила в лес.

Конечно, такая прогулка оказалась совсем некстати. В строгом деловом костюме, в туфлях на высоком каблуке, она чувствовала себя неловко. Колючие ветки ежевики и виноградной лозы, набиравшие силу после зимней поры, в кровь раздирали ей руки и ноги, цепляясь за волосы и одежду. Что-то прошелестело у нее под ногами, но она даже не стала останавливаться.

Неожиданно воздух разрезал жуткий вопль.

Кендал в страхе застыла как вкопанная. Господи, что это, подумала она. Зверь? Может, дикая кошка или кто-то наподобие? Может, так кричат пантеры?

Нет, крик явно человеческий – пугающий и леденящий душу, но человеческий. Господи, молилась она, на что же я наткнулась?

За криком последовало какое-то всхлипывание, словно кто-то агонизировал.

Воодушевленная мыслью о том, что кто-то, по-видимому, нуждается в помощи и забыв об осторожности, она решительно нырнула в темноту. Какое-то время она почти бежала по проторенной тропинке, но потом, чтобы сократить путь ринулась напролом сквозь густые заросли кустарника.

Вот наконец и знакомая поляна. Подойдя поближе, она заметила слабые отблески костра на деревьях, мельтешащие человеческие фигуры.

Кендал облегченно вздохнула и остановилась перевести дух. Пробраться через этот страшный лес не так-то просто на третьем месяце беременности, подумала она. Опершись руками о ствол дерева, Кендал, наклонившись вперед, решила отдышаться.

Затем снова посмотрела на поляну. Примерно две дюжины человек возбужденно кричали, размахивая руками. Но эти возгласы отнюдь не походили на крики боли и отчаяния.

Взрыв хохота заставил ее содрогнутся. Любопытство подталкивало Кендал вперед, однако, какое-то шестое чувство умоляло ее не спешить и делать все очень осторожно. Береженого Бог бережет, подумала она.

Глаза Кендал потихоньку привыкли к темноте и она без труда определила, что все сборище составляют исключительно мужчины. Может, она является свидетелем обряда инициации какого-то тайного братства? Она уже почти остановилась на этом предположении, как вдруг заметила до боли знакомое лицо, от изумления и неожиданности она чуть не задохнулась.

Дэбни Горн. Интересно, подумала она, что здесь делает в полночь окружной прокурор? Да еще в таком отдаленном месте? Потом она увидела судью Фаргоу. Может, это что-то вроде собрания членов клуба?

Вскоре она узнала президента школьного совета и начальника почты Проспера Германа Джонсона, а также местного пастора Боба Вайтекера.

Собравшиеся что-то пристально разглядывали у себя под ногами. Они стояли так плотно, что как ни старалась Кендал разглядеть, что там такое, так и не смогла.

Очередной жугкий вопль заставил ее вздрогнуть и отшатнуться. Высоко задрав голову, кричал Герман Джонсон. Ни секунды не мешкая, его сообщники разом наклонились и подняли то, что прежде лежало на земле.

Это был огромного размера христианский крест. А к нему был прибит не кто иной, как Майкл Ли.

Молодой человек был наг.

Там, где раньше находились его гениталии, теперь вздулся темно-красный кровавый пузырь.

Голова его безжизненно упала на худенькую грудь. Он, вероятно, умер, или находился без сознания.

Кендал перепугалась до смерти и, не смея шевельнугься, с ужасом наблюдала, как кто-то из мужчин почтительно помог мистеру Джонсону встать, подставив под каблук ладонь. Поднявшись, тот ухватил Майкла Лиза волосы и вздернул голову вверх – так, чтобы пристально взглянуть юноше прямо в глаза. Затем с силой раскрыл парнишке рот и что-то туда сунул. Кендал не составило большого труда догадаться, что именно.

Закончив это омерзительное действо, Джонсон снова опустился на землю, а собравшиеся разразились приветственными возгласами. Наконец все стихло, а спустя секунду раздался торжественный гимн.

Кендал почувствовала сильнейший приступ дурноты. С трудом проглотила подкативший к горлу ком и, крадучись, медленно попятилась назад ни жива ни мертва от страха, что ее обнаружат. Она только что стала свидетелем кошмарной расправы над невинным молодым человеком. Нечто в духе ку-клукс-клана. Если эти фанатики узнают, что она их видела, милосердия от них не дождешься, как не дождался его и Майкл Ли.

Как только Кендал поняла, что теперь уже неразличима в кромешной тьме, она развернул ась и бросилась в лесную чащу, не разбирая дороги, продираясь сквозь деревья и заросли, совершенно не думая о сопровождавшем ее бегство хрусте и треске. Впрочем, они бы все равно не услышали, занятые пением своих гимнов. Святые слова в их устах звучали просто кощунственно.

Что-то попало Кендал под ноги, и она чуть не упала. Инстинктивно прикрыв руками живот, чтобы защитить находившееся в утробе дитя, Кендал подумала, что ей бы следовало быть осмотрительнее и двигаться медленнее и осторожнее. С другой стороны, мешкать тоже нельзя. Если незамедлительно доложить о случившемся властям, полиция, возможно, еще застанет всю шайку на месте преступления.