— Не надо рыпаться, — все также спокойно посоветовал Никита. — Я тебе зла не желаю.

Спазм наконец отпустил легкие Антипова, и он с натугой вдохнул воздух.

— Ладно, падла… — прохрипел он. — Будь по-твоему…

— Вот и хорошо, — сказал Никита, но заломленную за спину руку Игоря не отпустил. — Где дети?

— В Куроедовке… С женой… Да пусти ты руку…

— А кто с тобой здесь? Теща, мать?

— Один я…

— Не понял? — не поверил Никита. — А кто же корову доил?

— Теща… Она к себе домой ушла. Скотину накормила и ушла. Да пусти ты меня, в конце концов! Я тебе слово дал.

— Вначале в морду пытался дать, теперь слово… — невесело хмыкнул Полынов. — Хорошо, последний раз поверю.

Он отпустил кисть Игоря и сделал шаг в сторону.

— Не дури. Сам понимаешь — чревато.

Игорь распрямился, с болезненной гримасой потер руку.

— Теща когда вернется?

— Утром…

— А ты, значит, дома один… — задумчиво протянул Никита. — Думал, с тобой в гараже без свидетелей поговорить, но в доме лучше. Приглашай.

Игорь бросил на Никиту тяжелый взгляд и, повинуясь жесту нежданного гостя, первым вошел в дом.

В комнатах царил настоящий холостяцкий бедлам. Неубранная постель, несвежая одежда на всех стульях, гора грязной посуды на столе. Оно и понятно — где это видано, чтобы теща зятя обихаживала? А жену с детьми Игорь, вероятно, на все лето в деревню отправил.

— Говори, чего надо? — буркнул Игорь, не приглашая садиться. — Мне через час в Куроедовку ехать надо, баллоны с углекислотой везти.

Полынов поставил сумку на пол, сбросил с кресла на стул какие-то тряпки и по-хозяйски уселся.

— Занавесочки на окнах задерни и телевизор включи, — распорядился он тихим голосом, будто и не приказал, а так, добрый совет дал.

Антипов молча выполнил указание и сел на стул.

— Я тебя слушаю.

Голос у Игоря был бесцветный, сдержанный, от его тона сквозило неприятием ночного гостя, и Полынов подумал, что надежда на помощь Антипова может оказаться сплошным пшиком. Напрасно он понадеялся на радушный прием. Первое впечатление об Игоре, составленное в Каменной степи, могло оказаться ошибочным. Человек, которому за просто так вдруг посреди степи сто долларов суют, и не такое в эйфории пообещать может. Другое дело, когда наступает время обещания выполнять — это не бутылку на двоих распить.

— Нет, Игорь, — покачал головой Никита. — Это я тебя слушать буду. Пока. Что за байки обо мне в городе ходят? Смотрю, ты меня за иностранного шпиона принимаешь…

Антипов поморщился.

— А ты меня за дурака держишь, — сквозь зубы процедил он. — На фиг кому бы то ни было из-за границы к нам агентов засылать, когда дешевле любую информацию у продажных чиновников купить?

— Это правильно, — согласился Полынов. — Разумно мыслишь. Тогда кто же я, по-твоему?

— Плевать мне, кто ты. Сам посоветовал — забыть, я и забыл.

— Ой ли? — скривил губы в усмешке Никита. — А в городе что говорят?

— Говорят, что ловили торговцев оружием. — Игорь отвел глаза в сторону и вперился в телевизор. — У Семенцова сарай ящиками с боеприпасами был забит до самой крыши. Двумя грузовиками вывозили…

— Семенцов — это капитан милиции?

— А то ты не знаешь! — повысил голос Антипов. — Вы с дружком улизнули, а Семенцова завтра хоронить будут.

«Значит, прав я оказался в своих предположениях… — с горечью подумал Полынов. — Как это ни прискорбно…»

— Нет, фамилии капитана я не знал, — ровным голосом сказал он, — хотя Семенцов и работал на нас. Торговля оружием — его частный бизнес, и мы к нему не имеем никакого отношения. У нас здесь другие задачи.

Антипов недоверчиво смерил Полынова взглядом и вновь отвернулся к телевизору. Кажется, там шли новости, но вряд ли Игорь их видел и слышал, хотя упрямо смотрел на экран, не желая встречаться с Никитой глазами.

— Меня на место Семенцова вербовать будешь? — натянуто спросил он.

— Зачем? — пожал плечами Никита. — Закончатся учения, и нас здесь не будет, а агенты в глуши нам не нужны. Речь идет лишь о маленькой услуге.

— После которой меня изрешетят из автоматов, как Семенцова? Двадцать шесть пулевых ранений на теле обнаружили.

Полынов тяжело вздохнул.

— Объясняю второй раз более доступным языком: капитан погиб из-за собственной глупости и жадности. Не займись он торговлей оружием на свой страх и риск, никто бы его в связи с нами не заподозрил.

— Угу… — упрямо мотнул головой Игорь. — И к взрыву вездехода с десантниками вы никакого отношения не имеете, и спецназ утром не за вами охотился…

— Да, спецназ охотился за нами, — медленно, с расстановкой сказал Полынов. Он уже начал жалеть, что пошел на контакт с Антиповым. Что-то глупость на глупость он в последнее время громоздит. Лучше бы не заходил в этот дом и напрямую отправился в Каменную степь. Так нет же, думал и время выгадать, и силы сберечь… Теперь придется операцию свертывать и по экстренному варианту отхода срочно эвакуироваться из Каменки. Вертолет, как обещал Алексей, в любой момент прибудет за ним. Хотя можно и проще — связаться по пентопу с Алексеем, а затем, воспользовавшись пикапом Игоря, добраться до магистрального шоссе и пересесть в машину своей «конторы». А Антипова связать и здесь оставить. Утром теща освободит…

И все же не хотелось Никите так бездарно заканчивать операцию.

— Ты слышал об авиакатастрофе в Каменной степи? — решил он открыть карты, чтобы последний раз попытаться переубедить Игоря.

— Слышал, — поморщился Игорь. — И сейчас слышу… — Он кивнул в сторону телевизора. — Тоже ваших рук дело?

Никита не среагировал на его кивок. Даже дебил на одни и те же грабли дважды не наступает. Он откинулся на спинку кресла и, не выпуская Антипова из поля зрения, скосил глаза на экран.

— …Президент, правительство Российской Федерации, Министерство по чрезвычайным ситуациям, — бубнил голос диктора, — глубоко скорбят о трагедии и выражают глубокие соболезнования семьям и близким погибших в авиакатастрофе: командира корабля Устюжанина Василия Тимофеевича, начальника оперативной бригады МЧС Полынова Никиты Артемовича…

На экране появились портреты погибших в траурных рамках, и вид самого себя в форме МЧС вызвал у Полынова легкое раздражение. Явный фотомонтаж, никогда он оранжевую форму не надевал. Не досталась…

Зато портрет Полынова в траурной рамке произвел на Антипова сильное впечатление.

— Ты?! — Игорь растерянно переводил взгляд с Никиты на экран телевизора и обратно. — Как…

— Я, — спокойно кивнул Полынов, полез в карман и бросил на стол перед Антиповым свое удостоверение. — Можешь убедиться.

Игорь чисто рефлекторно взял удостоверение, посмотрел, ошарашено сверил фотографию с сидящим перед ним «оригиналом».

— Как ты уцелел? — тихо спросил он.

И Полынов понял, что лед недоверия к нему треснул. Он мысленно поблагодарил родное телевидение за столь вовремя показанный некролог.

— Не было никакой катастрофы при посадке. Самолет приземлился нормально, а затем его хладнокровно расстреляли ракетами. Я чудом остался жив. Если бы обнаружили среди обломков, пристрелили бы не задумываясь. Когда мордой в пыль лежал, видел десантников, почти как тебя сейчас. А потом в кафе «Минутка» опознал. Потому собственными руками и подорвал вездеход к чертовой матери! Понятно?

Игорь сидел, опустив голову, и слушал, не поднимая глаз. Только желваки ходили по скулам.

— Я ведь тоже десантником в Афгане служил… — задумчиво проговорил он. — Всякое у нас было. Но такого… За что они вас?

— Не за что, а почему. Лет десять назад в подземных бункерах военной базы неподалеку от Пионера-5 проводились сверхсекретные биологические эксперименты с непредсказуемыми результатами в практически неисследованной области межвидовых мутаций. Так сказать, методом «тыка», в надежде, что «на авось» что-нибудь да получится. И, кажется, получилось что-то страшное, и оно просочилось за пределы лабораторных боксов. Базу в срочном порядке ликвидировали, но, видимо, дезинфекцию провели из рук вон плохо, потому что этим летом странная болезнь поразила некоторых жителей поселка Пионер-5. Помнишь, ты подвозил в милицию сумасшедшего? Он видел, что с людьми делает эта болезнь. Вот тогда в ФСБ и вспомнили о экспериментах, и сейчас в Каменной степи проводится стерилизация почвы, а все живые существа уничтожаются и кремируются. В том числе и жители поселка Пионер-5.